— Ну ты гонщик, — полувосхищенно-полунедоверчиво сказал он. — Тебя как звать-то?
Водитель, не отрывая взгляда от дороги, произнес:
— Панфилов.
— Это фамилия, а имя?
— Константин, — он немного помолчал и добавил: — Петрович.
— Значит, Константин Панфилов.
— Точно.
Глава 3
— Это же такой генерал в войну был, в Великую отечественную, — наморщив лоб, сказал младший лейтенант Стрельцов.
— Вроде был.
— А ты случайно не родственник знаменитого полководца?
— Случайно нет.
«Волга» скоро бежала по шоссе, быстро набирая скорость.
Стрелка спидометра уже миновала отметку «сто километров», но Константин не сбрасывал газ. Сто десять, сто двадцать, сто тридцать…
— Эй, эй, — неожиданно воскликнул Стрельцов.
— Что?
— Ты куда так гонишь?
— Сам же сказал — быстрей.
— Я же не знал, что ты такой лихач, — с некоторой опаской произнес младший лейтенант.
— Тогда оштрафуй меня за превышение скорости.
— Шутки у тебя какие-то…
— Я не шучу.
— Ты всегда такой серьезный?
— Я же не таксист, чтобы балагурить. Константин немного сбросил газ, и стрелка спидометра замерла на отметке «сто десять». После этого он совсем как таксист спросил:
— Куда ехать-то?
— Да хрен его знает! — откровенно выпалил гаишник. — Ты когда сюда ехал, «КамАЗ» видел с фурой? Грязный такой.
— Видел, он меня чуть не снес. Я еще подумал, что водила с утра не проспался после вчерашнего.
— Это они и есть.
— Почему они? Я в кабине видел толко одного, за рулем.
Стрельцов нервно заерзал в кресле.
— Как одного? Почему одного? Их там двое в кабине и еще один в кузове… как минимум. Того, который находился в кабине вместе с шофером, я ранил.
— Значит, он лежал, — заключил Кон| стантин.
— Нет, ну правильно! — воскликнул младший лейтенант. — Все так и должно быть. Я его ранил, а он лежит в кабине. Ты его не заметил.
Милиционер заметно повеселел.
— Ты даешь, Панфилов! А еще говорят — отлично, Григорий, нормально, Константин. Ты мне это, смотри, — он шутливо погрозил ему пальцем.
— Мне вот что интересно, — усмехнулся Константин, не обращая внимания на перемены в настроении собеседника, — у вас там, гм… в конторе, правилам хорошего тона учат?
— А что? — насторожился Стрельцов.
— Вообще-то гаишник представляться должен, но ты, как я посмотрю, молодой и неопытный.
— Кто, я неопытный? Да я… Ну вообще-то, — Стрельцов вначале возмутился, но затем ему пришлось согласиться с доводами собеседника. — Вообще-то я в госавтоинспекции недавно, хотя на срочной во внутренних войсках служил.
— Вэвэшник, значит.
Константин еще со времен своей службы помнил несколько обидных вариантов расшифровки этого сокращения, но предпочел промолчать.
— Бывший. А теперь младший лейтенант Стрельцов Георгий.
Он переложил пистолет из правой руки в левую и протянул ладонь для рукопожатия.
Константин сделал вид, будто не заметил этого жеста, и намеренно переложил руку на рычаг переключения скоростей.
— Пристегнись.
— Что? — не понял Стрельцов.
— Пристегнись, говорю. На обгон идем.
— Да ну его, — отмахнулся младший лейтенант.
Константин осуждающе покачал головой.
— Я всегда знал, что первые нарушители правил — гаишники.
— Чего?
Константин резко повернул руль влево, обходя грузовик-молоковоз, неизвестно откуда взявшийся на дороге.
Он сделал этот маневр намеренно, желая преподать небольшой урок Стрельцову. Гаишника по инерции швырнуло вначале влево, потом вправо, из-за чего он едва не выронил пистолет.
— Ты точно гонщик, — ошеломленно произнес он, выпрямляясь. — Раллист!
— Это что-то новенькое, — прокомментировал Константин, — раллистом меня еще не называли.
— А как тебя называли?
— По-разному, — уклончиво ответил Панфилов.
«Волга», накручивая километры, стремительно мчалась вперед.
Младший лейтенант Стрельцов затих в ожидании скорой встречи с преступниками. Панфилов обгонял одну машину за другой, но «КамАЗа» на широкой ленте шоссе не было.
Гаишник, вытягивая шею, нервно всматривался в каждую машину, видневшуюся впереди.
— Да где же они?
Константин скосил глаза на пистолет, плясавший в руке Стрельцова.
— Пушку убери, — сказал он. — Не ровен час нажмешь на курок. Мне еше жить охота.
— Не бойся, — напряженно вымолвил младший лейтенант, — он у меня на предохранителе.
Он все-таки пристроил «Макарова» между ног, не выпуская из рук.
— Что за херовина? — снова вырвалось у него. — Куда он мог деться?
— У них фора была в пару минут.
— Мы бы их уже догнали. Это же грузовик, «КамАЗ», а не летучий корабль.
— Значит, испарились, — спокойно сказал Панфилов.
— Нет, нет, подожди. Тормози.
— Зачем? — спросил Константин, сбрасывая газ.
— Молоковоз видел?
— Конечно, мы же его минуту назад обогнали.
— А откуда он там взялся?
— То есть?
— Там же был съезд с дороги, развязочка такая, помнишь?
— Помню.
— Они наверняка туда свернули.
Без лишних слов Константин развернул машину, направляя ее к тому месту, о котором говорил младший лейтенант Стрельцов.
— Что-то я здесь этой развязки не замечал, — сказал он, выводя автомобиль на узкое шоссе, зажатое между зеленеющими полями с полосками лесных насаждений.
— А что, часто доводится ездить по Кольцевой?
— Бывает.
— Ты сам-то откуда?
— Из Запрудного.
— Я тебе по секрету скажу, — заговорщицки подмигивая, произнес Стрельцов, — это партийные начальники дорогу заказали. Отдельную, специально для высшего персонала своих дач.
— Там партийные дачи?
