– Проверим, – деловито сказал старший.
Он направился к желто-синей «Волге», подал документы сидевшему на заднем сиденье и перекинулся с ним несколькими фразами. Вернувшись к грузовику, милиционер сказал:
– Так, мы сейчас проверим, что у них там на зернотоку, а вы посидите там, на травке, под присмотром.
Второй омоновец ткнул стволом автомата в спину татуированному охраннику:
– Руки за голову. Вперед! Водила, руки на голову, за ним следом!
– Так мы что – арестованные? – повернув голову вполоборота, спросил водитель грузовика.
– Задержанный, не оборачиваться! – прикрикнул на него омоновец, шлепавший подошвами тяжелых ботинок по вытоптанной тропинке.
Перекинув автомат за спину, омоновец быстро вытащил из бокового набедренного кармана камуфляжного комбинезона пистолет с глушителем.
Едва задержанные прошли по тропинке за широкий раскидистый куст, омоновец вскинул руку с пистолетом и, практически не целясь, выстрелил в затылок водителю.
Пуля прошла под основание черепа и, пробив лицевую часть, вместе с кровью, осколками костей и серыми брызгами мозга вышла наружу.
Татуированный охранник, услышав позади себя странный звук, успел обернуться. Он увидел собственную смерть своими глазами.
Быстрым профессиональным движением омоновец направил ствол пистолета ему в лоб и тут же нажал на спусковой крючок.
Труп охранника, залитый кровью и ошметками мозгового вещества, тяжело рухнул на мягкую зеленую траву рядом с трупом водителя, который при жизни был очень разговорчивым. Убийца, убедившись в том, что дело сделано грамотно, спрятал пистолет и быстрым шагом вернулся на дорогу.
– Порядок, – сказал он старшему.
– Садись за руль грузовика. Да униформу не забудь снять. Мы поедем впереди, не отставай.
* * *
Копельмана среди ночи разбудил телефонный звонок. Нащупав спросонья кнопку ночника, он включил свет.
– Ни днем, ни ночью покоя нет, – пробурчала супруга, отворачиваясь и накрывая голову подушкой.
– Спи, Миррочка, – успокоил ее Исаак Лазаревич.
Хотя он и ждал этого звонка, сердце его было неспокойно – как там все прошло?
– Слушаю.
– Исаак Лазаревич, – раздался взволнованный мужской голос, – это Дрейер звонит.
– Что у вас, Семен Семенович?
– Машина не пришла.
Не зря опасался Исаак Лазаревич. Шестое чувство его не обмануло.
– До ночи ждали. Решил вам позвонить, поставить в известность.
– Почему не пришла? Я же сам проследил за отправкой! Она должна была прийти не позже десяти часов вечера. Ничего не понимаю.
– Мы тоже, Исаак Лазаревич.
– Может, сломалась где-нибудь по дороге? Ладно, Семен Семенович, сколько у нас там еще сырья?
– На день работы.
– Вот и работайте, а я с утра разберусь.
Положив трубку на рычаг телефонного аппарата, стоявшего на столике рядом с кроватью, Исаак Лазаревич отбросил одеяло, сунул ноги в шлепанцы и поплелся на кухню.
– Куда ты, Изя? – прогундосила супруга.
– Мирра, я же тебе говорил – не морочь мне голову, и без тебя забот хватает.
– Завтра ты пожалеешь об этих словах, – угрожающе донеслось из-под подушки.
Копельман только раздраженно отмахнулся в ответ и вышел из спальни.
«Ай-яй-яй, как нехорошо, – подумал он. – Шестнадцать тонн сырья… По нашей технологии семьдесят тысяч бутылок минус накладные, туда-сюда… Ай-яй-яй, как нехорошо… тысячи долларов… Мне этот водитель сразу не понравился. Ой, как я промахнулся… А ведь к нему охрану посадили. Может, зря я так нервничаю?» Копельман сел на кухне у открытой форточки, закурил, тоскливо посмотрел на пупырчатое звездное небо.
«Я чувствовал, нет, я знал – что-то должно случиться. Это все Панфилов, все он. А как иначе? Ему с бензином кто-то дорогу перебежал, он, конечно, сразу на меня подумал. Ай-яй-яй, как нехорошо… Вместо того чтобы встретиться, поговорить, он устраивает мне такую пакость со спиртом. Нет, вы только подумайте, кому он это устраивает? Мне – Изе Копельману, который чист перед ним, как младенец. Если до полудня машина не найдется, я буду что-то предпринимать».
Затушив окурок в пепельнице, Исаак Лазаревич подошел к двери на кухню и прислушался. Кажется, супруга все-таки заснула.
Достав из укромного уголка кухонного ящика полную бутылку коньяку, Копельман отвернул пробку и налил тридцать граммов в маленькую серебряную рюмочку. Проглотив коньяк одним глотком, он почмокал губами, стараясь дольше удержать во рту мягкий аромат «Метаксы». Затем, после некоторых сомнений, налил себе еще одну рюмку, выпил, спрятал бутылку и отправился спать.
В постель он лег, повернувшись к супруге спиной.
Глава 6
Днем в кабинет к Константину зашел начальник службы безопасности Семенков. Под мышкой он держал тонкую папку.
– Проходи, Владимир Иванович. Что удалось узнать?
Семенков сел за стол, открыл папку, разложил несколько листков бумаги.
– Не очень много, Константин Петрович, но пища для размышлений есть.
– Так я и думал.
– Взгляни-ка сюда.
Семенков подал Панфилову две бумаги.
– Это копии первых страниц учредительных документов. Одна фирма зарегистрирована в Москве, другая в Санкт-Петербурге.
Константин бегло просмотрел бумаги.
– Но здесь нет фамилии Володина. Учредитель-то в одном случае Шевелев, в другом – Крамаренко. Кто это такие?
– Шевелев Виктор Дмитриевич, – пояснил начальник службы безопасности, – отчим нашего дорогого Григория Валентиновича Володина, а с гражданкой Крамаренко все еще проще. Глянь-ка на имя-отчество.
– Светлана Моисеевна.
– Светлана Моисеевна Крамаренко – родная жена Володина. Это ее девичья фамилия.
– Вон оно что!
Глядя на документы, Константин машинально достал из ящика стола пачку «Кэмела» и закурил.
– Ты же вроде бросать собрался, – заметил Семенков.
– Собрался, да еще не бросил. Да… а ведь наш Гришаня, оказывается, совсем не промах.
– Я не уверен, что это все, – сказал Семенков. – Больше того, думаю, что это далеко не все. Чем больше контор, зарегистрированных на близких людей, тем свободнее руки. Деньги можно перебрасывать оттуда сюда, отсюда туда, потом законопатить их в какой-нибудь мелкой фирмочке, обналичить, а фирму закрыть.
– Допустим. Но за один раз много не снимешь. В чем смысл?
– Курочка по зернышку клюет, сыта бывает. Тут кусок оторвал, там чего-то хапнул, глядишь – изрядный куш получается.
