Гости возбужденно загудели и засуетились.
– Господа, – провозглашал крупье. – Сегодня, в честь открытия, игра по упрощенным правилам. Никаких фишек… Наличные деньги – наличные выигрыши! Делайте ваши ставки, господа!
На стол полетели разноцветные купюры.
– Я ставлю на первый номер…
– А я на тринадцатый… – слышались голоса.
– А на «зеро», «зеро» можно?..
– Сегодня все можно, господа! Сегодня в нашем казино хозяева вы, господа!
– Тогда ставлю на «зеро»! – выкрикнула дамочка в серебристом вечернем платье.
Романчук придвинулся поближе к дамочке. Под действием коньяка в нем начала бурлить сексуальная энергия, и он решил не затягивать с выбором партнерши. Вот эта, в серебристом платье, вполне ничего…
Романчук уже попытался взять ее под руку, но в этот момент, откуда-то сзади вынырнул пожилой представительный господин с двумя бокалами шампанского в руках и стал рядом с дамой. По тому как, не глядя на своего спутника, она взяла шампанское, Романчук понял, что дама занята. К тому же лицо этого господина показалось ему знакомым, но, кто это, Романчук вспомнить не мог – алкоголь затруднял мыслительную деятельность.
С сожалением отказавшись от идеи овладеть брюнеткой в серебристом вечернем платье, Виктор Романчук переключил внимание на новый объект, сексуально еще более привлекательный. Смазливая особа в красном вечернем туалете склонилась над столом рулетки, и открывшаяся вокруг ее глубокого декольте картина вызвала у Виктора Романчука бурный прилив чувств.
– Вот это бюст!.. – пробормотал он.
Схватив с подноса пробегавшего официанта еще одну рюмку, он плеснул спиртосодержащую жидкость в разгорающийся внутри костер страсти. Под воздействием такого горючего пламя полыхнуло еще сильнее.
Решительно двинувшись в направлении декольтированной девицы, Романчук опять столкнулся с вертлявым субъектом, который несколько минут назад промчался мимо него, держа в руках поднос с кофейными чашками.
– Че ты все под ногами вертишься? – раздраженно спросил Виктор.
– Извините. Я – главный администратор казино, – виновато произнес тот, показывая на прикрепленный к лацкану пиджака фирменный бэдж с фамилией Мурашко. – Сегодня такой день, понимаете… Открытие. Везде надо поспеть.
– Ладно, вали отсюда и больше мне не попадайся.
Без особых церемоний Романчук оттолкнул администратора и, подойдя к девице, взял ее под локоть.
– Не желает ли дама обрести спутника?
В предвкушении эротических наслаждений он обратил свой осоловелый взор на глубокий вырез красного платья.
Девица неожиданно заартачилась:
– Да пошел ты… Дай поиграть.
Романчук, редко сталкивавшийся с таким откровенным пренебрежением, резко потянул девушку за руку.
– Когда я предлагаю свою дружбу, – угрожающе агрессивно произнес он, – дамы обычно не отказываются.
– Витек! – взвизгнула девица. – Он ко мне пристает!
За ее спиной мгновенно вырос шкафообразный субъект с лицом, о котором в народе говорят: кирпича просит. На нем был совершенно безвкусный светлый костюм в крупную клетку, словно снятый с чужого плеча. Этой горилле гораздо больше был бы к лицу тюремный бушлат.
По-бычьи тяжело сопя, субъект надвинулся на Романчука и сиплым, бесцветным голосом произнес:
– Сними клешни, боров!
– Что?
– Я два раза не повторяю. Девочка не про тебя.
– Да пошел ты на хрен, козел! Девочка эта пойдет со мной.
Белесые брови на квадратном лице гориллы медленно поползли вверх, глаза налились кровью.
– Ты кого козлом назвал, сучара? Да я тебя… – И он замахнулся громадным, как кувалда, кулаком.
Романчук немало принял на грудь за этот вечер, но среагировать успел – он дернул девицу за руку, и вместо него удар от громилы получила она. Закатив глаза, девица рухнула на пол под крики и визг находившихся рядом дам.
Романчук, с неожиданной для людей его комплекции резвостью, лягнул громилу в пах. Другой на месте этого шкафа после такого удара непременно рухнул бы на колени, а этот еще больше рассвирепел. Схватив обидчика за полы зеленого пиджака, он рывком повалил его на пол, уселся сверху и принялся дубасить громадными кулачищами по раскормленной физиономии. Он успел нанести Романчуку несколько весьма чувствительных ударов прежде, чем подскочившие сотрудники внутренней охраны оттащили громилу в сторону. Все это происходило под громкие песни цыганского ансамбля, звон бубнов и женские крики.
– Клешни, клешни уберите! – орал шкафообразный субъект, которого держали под руки сотрудники охраны. – Он меня козлом обозвал!
Поднимаясь с пола и вытирая кровь с разбитой губы, Романчук прошипел:
– Ну все, козел, тебе хана!.. Ты еще не знаешь, с кем связался.
Бросив злобный взгляд сначала на обидчика, затем на лежащую без чувств девицу, Романчук сплюнул кровью и зашагал к выходу.
К тому времени, когда на месте происшествия оказался начальник службы охраны казино, пострадавший в драке Романчук уже вышел на улицу.
О том, что случилось, Надеждину рассказали охранники и очевидцы, сразу же вернувшиеся после драки к игре и напиткам.
* * *
– Витек, значит, подрался? – выслушав Надеждина, сказал Константин. – Вечно у него руки чешутся.
– Вы какого Витька имеете в виду? – недоуменно спросил Надеждин.
– Что значит «какого»? Витек Амбал, его еще так зовут, а фамилии я не знаю. Раньше с Сашей Порожняком тусовался.
– А второй тоже Витек, – пояснил начальник охраны. – Виктор Романчук, я его знаю.
– Значит, это он был? Сын Романчука, бывшего кинелевского зама?.. А разве мы приглашали его на открытие?
– У Мурашко надо спросить. Он приглашениями занимался.
– Жаль, я не проконтролировал, – покачал головой Панфилов. – Витя Романчук – редкая сволочь. Один раз я с ним имел дело… Да, жаль, Амбал шею ему не свернул.
– Слава богу, что не свернул, – возразил Надеждин. – Зачем нам такие неприятности в первый же день?
– Первый день… – вздохнул Константин. – Что-то я устал, и голова трещит… Романчук, значит, ушел и скандалить не стал? Как-то на него не похоже.
– Мои ребята сказали, что он уже успел основательно набраться.
– Да, это дело он любит, – Панфилов выразительно провел пальцем по подбородку. – На моих глазах, помнится, бутылку виски вылакал. Правда, и случай был подходящий. Я тут у немцев типографию купил, думал – пригодится. Таможня задержала, то, се… А тут еще с казино сроки поджимали. Решил продать.
– Романчуку? – догадался Надеждин.
