Он помолчал пару секунд и внимательно посмотрел на Тузова.
– А ты это сделаешь в охотку, – сказал мужчина. – Я же вижу. Если мы тебя сейчас отпустим, ты опять начнешь за ним следить и будешь выжидать момента, чтобы его шлепнуть. Я прав?
Тузов медленно покивал.
– Прав, – сказал он тихо. – Буду!
– Вот и хорошо, – усмехнулся его собеседник. – А чтобы тебя подбодрить, я тебе еще и заплачу неплохо за то, что ты сделаешь. Чтобы ты не откладывал этого дела в долгий ящик. Идет?
Тузов опять кивнул.
– Так это твои были сегодня возле универсама? – спросил он, незаметно для себя перейдя на «ты».
– Мои, к сожалению, – ответил мужчина. – Еще вопросы есть?
– Есть, – ответил Тузов. – Вы в курсе, что они работают вдвоем?
Мужчина только молча усмехнулся.
– В курсе, – ответил за него сам Тузов. – Как вы их выследили?
– Они совершили грубую ошибку, – ответил мужчина. – Они отпустили живым человека, который не только видел одного из них в лицо, но и проследил за ними и узнал, где они живут.
– О ком это ты? – не понял Тузов.
– Об одном очень зеленом еще, но перспективном пареньке, который пасет моих курочек в «Интуристе», – ответил его собеседник. – Перспективный паренек, он у меня в резерве, хотя в Москве появился сравнительно недавно, приехал из провинции. И убедил меня, что Россия не из одной Москвы состоит. Очень талантливые ребята иногда появляются из какой-нибудь Тмутаракани… Он был уже у них в руках, но они его отпустили. Спросили только, была ли у него сестра.
Тузов пожал плечами.
– Бред какой-то, – сказал он. – Зачем им его отпускать было?
– Не знаю, но теперь, когда мои ребята промазали, – продолжал мужчина за столом, – он сменит лежку и мы его наверняка потеряем. А ты, насколько мне известно, в Конторе работал, тебе и карты в руки. Ищи его, вычисляй, лови, это твоя обычная работа. Я тебе оплачу все расходы. С одним условием – если напиваться не будешь. Как только в запой уйдешь – сухой закон наступит. Сделаешь дело – пей сколько влезет и даже в два раза больше. Но сначала – дело. Согласен?
– Согласен! – кивнул Тузов.
Еще бы он был не согласен. Ему предлагали платить деньги за то, что он собирался сделать совершенно бесплатно.
И потом – это очень походило на настоящую работу. Да и с деньгами проблема решилась сама собой. Нет, в запой он не уйдет!
Он хочет посмотреть, как эти твари захлебнутся своей собственной кровью.
Мужчина за столом нагнулся и достал бутылку «Мартеля» и две пузатые коньячные рюмки. Он плеснул в каждую грамм по пятьдесят, поставил бутылку на пол и поднял свою рюмку.
Но Тузов вдруг встрепенулся и в нервном возбуждении, которое овладевало им все сильнее, почти выкрикнул:
– Но про Козыря-то вы как узнали? Я понимаю, что меня вы засекли, когда я за их домом наблюдал вместе с вами, но Козыря-то вы как вычислили?
– А вот это секрет, – усмехнулся мужчина. – У нас есть своя «контора», альтернативная вашей. Вот она такими вещами и занимается. Установить связи конкретного человека или настоящую фамилию того, кто привык пользоваться поддельными документами…
Он посмотрел на Тузова многозначительно, словно Тузов жил по чужому паспорту.
– О ком это вы? – не понял Тузов.
– Фамилия человека, в которого вы сегодня стреляли, вовсе не Гвоздев, как значится в его паспорте, – ответил мужчина, покатывая по стенкам рюмки маслянистую пахучую жидкость. – Его зовут Константин Петрович Панфилов, кличка – Жиган. Он бывший коммерсант из Запрудного, личность в своих краях чрезвычайно известная. Некоторое время назад он пожелал уйти на дно и поменял документы вместе с именем. С тех пор живет в Москве… Впрочем, о нем есть еще немало достаточно интересного материала, который сможет вам помочь в поисках этого человека. Подробней вам все изложит мой человек, тот, что из нашей «конторы», в какой-то степени ваш коллега. Я думаю, вы с ним сработаетесь.
Он решительно поднял рюмку и, протянув ее в сторону Тузова, сказал:
– За успех!
Тузов судорожно схватил рюмку с французским коньяком и, вопреки этикету, одним движением опрокинул ее в рот.
Мужчина поморщился, но ничего не сказал. Он поставил свою рюмку, из которой отпил всего один маленький глоток, на стол и сказал, обращаясь к Тузову, как к человеку, которого допустили очень близко к секретам, которые от других людей строго хранят:
– Я чувствую, у вас получится. Кстати, можете называть меня Николаем Гавриловичем. Зовут меня, правда, по-другому. Но фамилия – Чернышевский.
Он снова поднял с пола бутылку и вновь налил Тузову, теперь уже полную рюмку.
– О вас я знаю многое, почти все, – сказал он. – Поэтому предлагаю выпить за знакомство.
– А меня в школе дразнили «Тройкин-Семеркин», – выдал Тузов неожиданно для себя. – Но моя фамилия – Тузов!
– Отличная фамилия! – одобрил Николай Гаврилович. – С такой фамилией можно горы свернуть, не то что поймать в Москве какого-то выжившего из ума идиота. Давай, Тузов, за тебя!
Глава 11
После случая в «Интуристе» Панфилов не обсуждал с Макеевым дальнейших планов. Поскольку планов никаких и не было. Была некоторая растерянность от того, что идея искоренения в Москве преступности оказалась несостоятельной. Панфилов все больше молчал, обдумывая очередной поворот в своей жизни, хотя понимал, что это скорее поворот в его сознании.
Макеев тоже молчал, уткнувшись в телевизор, но видно было, что он вряд ли замечает то, что происходит на экране. Если Костю Панфилова волновало его место в жизни, то Макеев был озабочен больше абстрактными идеями, чем собственной жизнью.
Он пытался в свое время бороться с преступностью в рамках правоохранительной системы. И пришел к выводу, что система плохо для этой цели приспособлена, – она слишком открыта для проникновения в нее людей, которым личные интересы гораздо дороже, чем профессиональный и гражданский долг. И потому уровень преступности растет, несмотря на то, что из года в год число раскрытых преступлений увеличивается. Но это вовсе не говорит о том, что милиция работает год от года лучше и лучше. Это свидетельствует лишь о росте общего числа преступлений.
Милиция тут ни при чем, в этом Макеев был уверен. Он успел поработать за время своей службы в органах и следователем, и начальником районного отдела милиции.
Успел и диссертацию защитить, написанную на основании данных, большей частью не попадающих в открытые сводки и не подлежащих обнародованию. И сделал очень красноречивые выводы, например, о росте числа внутренних расследований в органах милиции. Это число росло вместе с общим ростом преступности, и Макеев сделал неизбежный вывод о том, что не работа милиции влияет на криминогенную обстановку, а, скорее, наоборот.
