– Умею… – Чуть поколебавшись, Полина взяла оружие и сняла его с предохранителя.
– Оставайся здесь. Запрись изнутри, если это возможно, и не высовывайся… Если что, стреляй.
Полина судорожно закивала. Константин выскользнул в коридор, отметив про себя, что девушка четко выполнила все его инструкции, – в дверях щелкнул замок.
«Мне надо вломиться в гостиную и убить полковника первым же выстрелом!» – дал себе четкую установку он. Однако Константин слишком трезво оценивал ситуацию и прекрасно понимал, что поставил перед собой почти что невыполнимую задачу. Скорее всего полковник давно догадался, что в квартире что-то происходит. Как Константин ни старался двигаться бесшумно, он был всего лишь человеком, и кое-какие звуки наверняка пробивались сквозь плотно закрытую дверь гостиной.
«Что сделал бы я, окажись на его месте?.. Вызвал бы подмогу по сотовому… Или взял бы Аринина в заложники… – Он непроизвольно мотнул головой, отгоняя от себя неприятные мысли. – Все, хватит рассуждать. Надо действовать!.. А как – обстоятельства подскажут!»
Распахнув дверь ударом ноги, ворвался в гостиную и заорал:
– Всем лечь на пол!
Ни один из находившихся в гостиной мужчин даже не пошевелился. Аринин был пристегнут наручниками к батарее, поэтому чисто физически не смог выполнить этот приказ, а вот второй, сидевший к нему спиной, нахально пропустил его слова мимо ушей.
«Бушенков! – догадался Константин и не без удовлетворения подумал: – С такого расстояния я точно не промахнусь!»
Но, как ни странно, не смог нажать на спусковой крючок.
«Ну же, стреляй!» – мысленно приказал себе он и… опустил пистолет.
– Я знал, что ты придешь, Жиган, – не оборачиваясь, негромко произнес Бушенков. Голос у него оказался мягким и вкрадчивым. – Ну же, чего медлишь?.. Вот он я, твой главный враг…
– Повернись! – процедил Константин сквозь зубы.
– Не можешь стрелять в спину?.. Да ты у нас самый настоящий святой!.. Ладно, так и быть, пойду тебе навстречу… – Бушенков встал и медленно повернулся.
Константин, давно нарисовавший в своем воображении портрет полковника, был, мягко говоря, разочарован. В лице Бушенкова он не заметил ничего бесовского. Небольшие серые глаза, прямой нос, средний подбородок, нечеткие губы, волосы с проседью – такой типаж в милицейских сводках чаще всего характеризуется как человек «без особых примет».
«Черт меня подери! – мысленно выругался Константин, чувствуя, как его гнев постепенно тает. – Неужели это и есть тот самый шеф Легиона смерти, которого все боятся, как черт ладана… Странно, почему Женя называла его „исчадьем ада“?..»
– Удивлен? – спросил полковник и усмехнулся одними глазами. – Вижу, что удивлен… А знаешь, я ведь тоже представлял тебя совсем иначе…
«Он словно бы читает мои мысли…» – промелькнуло в голове.
– На снимках ты выглядел другим… – мягкий голос Бушенкова обволакивал, словно вата.
– В глаза ему не смотри! – неожиданно прозвучавшее предупреждение Аринина оказалась как нельзя кстати. Стряхнув оцепенение, Константин вдруг увидел, что правая рука полковника медленно тянется к карману пиджака…
Одним прыжком преодолев разделявшее их расстояние, Константин перехватил его руку и вывернул назад. Чтобы избежать боли, полковник резко нагнулся вперед, и в следующее мгновение из его кармана вывалился небольшой пистолет. Несколько секунд Константин оторопело смотрел на оружие, лежащее у его ног, искренне не понимая, что это на него нашло? А затем с удвоенной силой саданул Бушенкову под дых…
* * *
Полковника Бушенкова похоронили той же ночью, как выразился Аринин, «согласно старой и не очень старой белорусской традиции». В прежние времена, когда закладывалась новая крепость или храм, в фундамент замуровывали красавицу или бравого молодца. Впоследствии волей-неволей они на долгие века становились ангелами-хранителями вверенного им храма. Полковник Бушенков был далеко не самой худшей кандидатурой на роль ангела-хранителя Ледового дворца национальной хоккейной дружины. Собственноручно убить его никто не решился. Просто вернули ему его же пистолет с одной пулей в патроннике. Бесспорно, рисковали – полковник запросто мог уволочь за собой на тот свет кого-нибудь из них, но он не стал этого делать. Хладнокровно приставил дуло к виску и нажал на спусковой крючок. В какой-то момент Жигану даже показалось, что делал он это с каким-то удовольствием, осознавая, что игра продолжается по придуманным им же правилам. Он ни о чем не просил и ни о чем не сожалел. Да и о чем ему было сожалеть? На Багамах его никто не ждал. Так уж лучше погибнуть от пули, чем когда-нибудь быть разорванным на куски вдруг прозревшей и жаждущей крови толпой.
Опрокинутый в траншею из огромной бадьи цемент окончательно скрыл от глаз людских последнее напоминание о полковнике – его бездыханное тело.
Потом впереди была долгая ночь. Вначале нужно было пристроить команду Бушенкова в городской крематорий. Как оказалось, Аринина там хорошо знали и встретили с распростертыми объятиями. Предусмотрительно взятый с собой ящик водки решил все проблемы. «Партию» приняли вне очереди и без задержек отправили в печи. Правда с «Вольво» пришлось повозиться. Аринин никогда лично не занимался ликвидацией техники и совершенно не знал отмелей и впадин близлежащих рек. Но с горем пополам к трем часам ночи справились и с этой задачей. В город возвращались уже на тачке Аринина. Разговор не клеился. Да и не о чем было говорить… Все, что их объединяло, осталось в прошлом. Во взгляде Аринина появилась настороженность. На его уставшем лице нетрудно было прочесть, о чем он думает. И Константин понял, что теперь он для Аринина, скорее, неугодный свидетель, чем товарищ по оружию.
Чтобы не тревожить женщин и детей, капитан предложил до утра перекантоваться у него, чем еще больше насторожил Константина. Но все его подозрения вмиг рассеялись, когда Аринин выставил на журнальный столик три бутылки водки и, честно выжрав свою половину, в одно прекрасное мгновение отключился. Недолго продержался и сам Константин…
…Когда он открыл глаза, на часах было уже девять. В первое мгновение даже не понял, где находится, но, увидев на журнальном столике остатки вчерашнего «пиршества», все вспомнил.
– Александр! – позвал он негромко.
Ответа не последовало. Кряхтя и постанывая, Константин сполз с дивана и принялся осматривать квартиру Аринина. То, что он увидел, ему совсем не понравилось – мебели необходимый минимум, в шкафу почти никакой одежды и, что самое странное, в комнатах не оказалось ни одной безделушки, по которой можно было бы судить о пристрастиях хозяина.
«Похоже, он привез меня на одну из явочных квартир КГБ!» – Эта мысль утвердилась в его сознании после того, как Константин заглянул в ванную. Здесь не было ничего, кроме тюбика пасты и парочки зубных щеток в упаковке.
«Мне надо отсюда сваливать! – подумал он. – Кто знает, что на уме у этого капитана?.. Вдруг решит избавиться от меня и пришлет сюда группу захвата?..»
