* * *
Ночной клуб «Три семерки» гремел музыкой. В вечернем зале хаотично пульсировали цветные лучи прожекторов. Мелькали лица, руки, блузки и галстуки.
Сидя за стойкой бара, Гена Зацаренный лениво цедил спиртное и оценивающе присматривался к блядям, прикидывая, какую он снимет на ночь. Потрясения сегодняшнего дня были слишком сильны, и Цаца решил посвятить вечер законной расслабухе.
Настроение было лотерейным: повезло! Проигрыш в покер, едва не закончившийся жизненной катастрофой, неожиданно обернулся несомненными плюсами. Дядя Ваня не только великодушно простил карточный долг, но и высказал Цаце показательное уважение. Можно было не сомневаться, что Михалюк простит должнику и проигранный «Кадиллак». Для этого надо было лишь выполнить его поручение: вновь закорешиться с Лидой Ермошиной и аккуратно вербануть ее на свою сторону. В будущей «пробивке» Голенкова малолетке отводилась малопочтенная роль осведомительницы.
Цацу, впрочем, весьма удивило одно обстоятельство: «смотрящего» интересовали не только червонцы, что было бы понятно, но и подробности раскрутки Лехи Сазонова по сто тридцать первой статье, которую (как не сомневался Зацаренный) навесил на Жулика обиженный им мусорила.
Однако к радости неожиданного спасения примешивалась легкая досада.
Да, тема с червонцами выглядела интересно. Да, Голенкова вполне можно было бы подловить на чем-то противозаконном, чтобы потом, шантажируя, развести по крупняку… Ведь Мандавошка получила от него царский червонец не от доброты душевной!
Однако Цаца, прекрасно знавший «смотрящего», понимал: когда тот скачает с директора «Золотого дракона» все, что сумеет, он, Зацаренный, получит от теневого хозяина «Находки» в лучшем случае несколько сотен баксов, а в худшем – поощрительную улыбку да демонстрацию уважения перед пацанами.
Михалюк всегда смотрел на Гену как на «шестерку». Так, впрочем, оно на самом деле и было, что страшно уязвляло самолюбие провинциального мачо. Цаца прекрасно понимал: в «Находке» он выполняет роль подставного лица, эдакого Фунта, и при любом неудобном для себя раскладе Михалюк спокойно отдаст его на раздербан мусорам.
Неясность жизненных перспектив давно уже нарушала душевное равновесие. Гена и раньше прикидывал: подвернись ему что-нибудь козырное – и он наконец сработает для себя, пробросив «смотрящего» через колено. Опальный мент, невесть как разбогатевший на «рыжье», казался несложной добычей, да и сама ситуация выглядела многообещающе.
Теоретическая оценка ситуации довольно быстро повлекла за собой практические выводы. Прикинув все плюсы и минусы, Зацаренный сразу же выработал удобную для себя стратегию.
План его выглядел смелым, масштабным и радикальным.
С Мандавошкой действительно следовало помириться, чтобы использовать ее в собственных целях, но докладывать об этом Дяде Ване было не обязательно. Туфта про малолетство и дурость базарной шалавы прозвучала бы для него правдоподобно. Далее требовалось выяснить все ключевые моменты: происхождение червонцев, подробности дорожной разборки, в которую вляпался мусорила, а также кто может стоять за недавним арестантом, в одночасье ставшим крутым ресторатором.
А потом…
Грамотно развести Голенкова, выправить новые ксивы и свалить от Михалюка куда-нибудь подальше – или в Москву, или, лучше всего, за бугор. С деньгами везде хорошо…
…Достав из кармана мобилу, Цаца быстро натыкал номер Мандавошки.
– Лидка? Привет! – поздоровался он, силясь перекричать музыку. – Ну да, я… Ну да, встретиться… Да ладно, че ты как целка ломаешься! Проставлюсь, проставлюсь…
Малолетняя проститутка обещала появиться в «Трех семерках» через полчаса. Судя по интонациям, она крепко обиделась на подставившего ее «бойфренда».
Зацаренный, впрочем, не очень-то и расстраивался: задурить Ермошиной и без того серое вещество было несложно. Особенно при помощи убойного алкогольного галлюциногена под названием «отвертка»; этот коктейль барышня предпочитала многим другим.
Лида явилась даже раньше, чем обещала: видимо, ей тоже хотелось расслабиться после беседы с Михалюком. Подсев к Цаце за барную стойку, она нехотя поздоровалась и с демонстративной обидой отвернулась.
– Да ладно те, Лидка, не обижайся, – примирительно молвил Гена, приглаживая и без того зализанные волосы. – Все ништяк. Что я – развел тебя, да? Лавэ свое ты получила, Дядя Ваня тебе даже сверху сотку баксов отсыпал. Типа на «Чупа-Чупс». А знаешь, почему? Потому что я ему так сказал.
– Так уж и ты! – недоверчиво отмахнулась Мандавошка.
– Слышь, одну «отвертку» сюда поставь. – Кивнув бармену, Цаца достал из кармана удостоверение и, раскрыв его, протянул собеседнице: – Глянь, че написано: «Находка», охранная фирма, Зацаренный Геннадий Валерьевич, генеральный директор… В «Находке» ведь я главный! А не какой-то там «смотрящий»…
Пожилой бармен, сбив в миксере апельсиновый сок, водку и лед, выставил перед малолеткой коктейль и, взглянув на ее беременный живот, неодобрительно хмыкнул.
– Так ведь мы типа не договаривались, что ты меня к этому… уголовному авторитету отвезешь! – молвила Лида чуть дружелюбней и, отбросив коктейльную соломинку, сделала несколько жадных глотков.
– Я отвез тебя не к уголовному авторитету, а к своему подчиненному! – ласково втолковывал директор «Находки». – Чтобы ответить перед тобой за базар насчет лишней сотки баксов. Забыла? Лидка, скажи честно: я тебя развел? Нет? Так сиди и соси свою карамельку.
– Ладно, зачем я понадобилась? – спросила Ермошина, допивая спиртное.
Зацаренный щелчком пальцев подозвал бармена.
– Еще один такой же коктейль, – распорядился он и, обернувшись к Мандавошке, понизил голос до доверительного: – Лидка, есть реальное дело. Сейчас выпьешь, и я тебе расскажу. Только не бухай много, а то в тему не въедешь…
Несмотря на предостережение, второй стакан «отвертки» Ермошина опрокинула со стремительностью опохмеляющегося.
– У меня папик жидкость для разжигания примусов пил! – сообщила она в качестве самооправдания, перехватив укоризненный взгляд собеседника.
– Кадр, что ли? Этот голимый урка? – уточнил Зацаренный. – Кстати, а где он теперь?
– Сидит вроде. А может, вышел уже. Не знаю, – равнодушно поморщилась дочь.
– Значит, ты в папика такая пошла?
– Я же не виновата, если во мне мужские гены и хромосомы! – призналась Ермошина, и Цаца в очередной раз подивился богатству ее лексики.
– Так сделай себе операцию! – лениво посоветовал он. – Пусть тебе доктора елду пришьют!
– А чем я работать буду?
– Ртом. Кстати, есть возможность и по-другому заработать. Столько, сколько я тебе хочу предложить, ты не заработаешь, если весь наш город обминетишь. Так что пока ты не нажравшись, давай по-серьезному перетрем. Лида, тебе деньги нужны?
