Алекс сложил все вещи в сумочку Дайны-Элеонор и положил ее на прежнее место. Вытащив из сумки, которая чуть не стоила им жизни, свой потрепанный ноутбук, сел в кресло. Решил выйти в Интернет с помощью обычной системы «Globalstar».
Связь установилась с трудом, и это понятно, любая авиационная или ракетная военные части, как и любой аэропорт, – это большая радиопомойка. На их территории обычно работает множество мощных радиоустройств, и в этом месиве наложенных радиочастот может не работать даже простое радио. Но в этом были и свои плюсы, сигнал в этом случае трудно засечь и отследить.
Наконец соединение было установлено, и Алекс на одном из сайтов дал объявление о покупке компьютера определенной конфигурации, затем, подождав немного, перешел на другой сайт, где были опубликованы сообщения о продаже морских яхт. Свежих объявлений не было, значит, надо ждать. Он выкурил сигарету и вновь просмотрел объявления. Одно из них было опубликовано две минуты назад, вот его-то и ждал Алекс. После того как он прочитал объявление, лицо его изменилось, теперь все недостающие звенья логической цепи были на месте. Но такого он и предположить не мог. Теперь понятно, почему так все запутано и закручено. Слишком высокие ставки и слишком серьезные последствия.
Этот Хемптон – настоящий дьявол, и планы его дьявольски бесчеловечны. Только как он собирается извлечь из всего этого выгоду?
Времени оставалось в обрез, Алекс посмотрел на часы, меньше двух суток, а работы было много. Значительная часть его рассуждений строилась на догадках, которые необходимо проверить, и, если они подтвердятся, переходить к разрушению человеконенавистнических планов шефа.
Не прошло и получаса, как Алекс мчался по пыльной дороге на юг Ирака в черном «Чероки» с простреленным левым крылом. Дайне он оставил грубовато-нежную записку, смысл которой сводился к следующему: он, Алекс, хотел бы поиметь ее, Дайну, еще и еще раз, и что, будь его воля, так он только бы этим и занимался, но дела и начальство имеют в данный момент его, поэтому вынужден срочно уехать. Внизу стояла скромная приписка – «Еду спасать Мир».
Глава 26
Саудовская Аравия, пригород Эр-Рияда
Джордж Хемптон, Бенсон и шейх Хамид сидели в шатре и наблюдали за тем, как опытные бедуины тренируют дромадеров шейха. Бедуины неразделимы с верблюдом, они знают их как самих себя, их повадки, пристрастия, сильные и слабые стороны. Лучших тренеров найти невозможно. Сейчас, после того как спала дневная жара, должен был состояться тренировочный четырехкилометровый забег, на котором шейх непременно хотел присутствовать самолично и пригласил своих будущих компаньонов.
В этом году верблюды Хамида не принимали участия ни в аравийских скачках, ни даже в кувейтских, он берег их для главных состязаний, которые поводятся в Дубаи с октября по апрель. Победа на этих скачках крайне престижна и выгодна. Бывало, что призовой фонд составлял почти 3 миллиона долларов. И это сопоставимо с ценами на дромадеров. Стоимость бегового верблюда с хорошей родословной может доходить до нескольких сотен тысяч долларов. Были случаи, когда за самку верблюда платили один миллион долларов. Это забава не для бедных.
Шейх и Бенсон были одеты практически одинаково, в ослепительно белые диздаш и куфии, перетянутые уколем из верблюжьего волоса. Одежда их различалась лишь цветом куфий, у шейха она была, как принято в Аравии, белая, а у Бенсона – с черно-бело-красным орнаментом, да толщиной уколей. Хемптон был одет в светлый дорогой европейский костюм и сидел чуть поодаль, его в отличие от Бенсона мало интересовали дорогостоящие утехи детей барханов. Он явно скучал, ожидая начала серьезного разговора. Бенсон же, напротив, живо интересовался происходящим, и казалось, забыл причину, по которой они здесь собрались. Они с шейхом обменивались громкими замечаниями, что-то кричали, отчаянно жестикулируя.
Наконец тренировочный забег начался. Все было организовано так, как если бы это были настоящие скачки, верблюды не должны были ощущать разницы.
Пятнадцать верблюдов, это, как правило, минимальное число участвующих в настоящем заезде, неслись по песчаной дорожке, ограниченной столбиками, по верху которых тянулась традиционно красная лента. По обеим сторонам этой беговой дорожки, внешней и внутренней, тянулись еще ряды столбиков меньшей высоты и выкрашенных бело-черными полосами, что-то вроде жезла дорожной полиции. За этими бело-черными столбиками тянулись полосы асфальта, по которым ехало стадо серебристых «Лендкрузеров», числом не меньшим, чем число участвующих в заезде верблюдов. Объяснялось это тем, что на настоящих скачках в течение всего забега рядом с наездниками, которые скачут на верблюдах, подгоняя их специальной палочкой, едут автомобили с хозяевами животных. Они подбадривают бегущих и дают команды наездникам.
Забег, на удивление Хемптона, закончился, едва успев начаться, длился он меньше пяти минут. Это его удивило и обрадовало одновременно: наконец можно было заняться делами, тем более что шейх Хамид пребывал в хорошем расположении духа, весьма довольный результатами заезда.
Разговор начал Бенсон, после того как шейх, насладившись забегом, произнес с улыбкой:
– Итак, господа, я весь в вашем распоряжении. Готов выслушать и обсудить подробности предлагаемого вами плана.
– Дорогой шейх, – начал он, – пожалуй, стоит начать с того, что в мусульманском мире вполне достаточно людей радикальных взглядов, которые считают: в войне с США и их союзниками все средства хороши. Нет недостатка в таких людях и в Ираке, взять хотя бы близко знакомого мне имама Хузайму ибн Бадлила. Он и его банда, а иначе я и назвать их не могу, готовы на любую пакость, лишь бы насолить Вашингтону.
– Нам остается лишь немного им помочь, – продолжил Бенсон. – Так вот, мною во время проведения археологических раскопок в Южной Месопотамии, в трех километрах от городка Сабах, была построена пусковая шахта ракеты среднего радиуса действия класса «земля – земля», радиус ее поражения до двухсот километров. Большой объем земляных работ позволил мне сделать это практически незаметно. Электронная начинка была закуплена в России. В нескольких десятках километров с северу от первой, основной, установки, создана запасная, но не думаю, что ее придется использовать. Пока все идет по плану.
– Насколько точна ракета и сколь серьезны будут разрушения, ею вызванные? – задумчиво спросил шейх.
– Ракета наводится на спутниковый телефон, который является своеобразным радиомаяком, так что точность идеальная. А что касается разрушений, то они будут незначительны, но дело совершенно в другом. Послезавтра в Басру прибывает грузовик «Урал» с маяком наведения, кузов которого под завязку набит цезием-137.
Бенсон замолчал, желая насладиться произведенным впечатлением, но шейх не доставил ему этого удовольствия, не поняв сути сказанной Бенсоном фразы. Шейх Хамид хоть и был человеком образованным, но с физикой, по всей видимости, на «ты» не был.
– Поясните, – попросил шейх.
Бенсон недоуменно посмотрел на Хемптона, но тот лишь пожал плечами, как бы говоря: «Имея такое состояние, он вполне имеет право не знать, что такое цезий-137, объясни».
