— Охранники должны быть на улице, — неприязненно заметил он,
глядя на вошедших. Вам не обязательно входить в дом, чтобы доложить о своем
дежурстве.
— Лучше перегоните нашу машину за дом, чтобы она не стояла
на дороге, предложила его супруга, протягивая ключи.
Дронго и Вейдеманис переглянулись. Ситуация была курьезной.
В отличие от Дронго, который не любил садиться за руль, Эдгар водил машину
профессионально. Он молча взял ключи и вышел из гостиной. Дронго огляделся и
сел в кресло.
— Вы тоже можете идти, — махнула рукой Ратушинская, я
думаю, вам не обязательно сидеть с нами.
— Евгения Алексеевна, — обратился к ней Дронго, у вас есть
свои телохранители или вы привыкли распоряжаться охранниками вашего брата?
— Что? — не поверила услышанному Ратушинская.
— Кто вы такой?
— Совсем распустились эти охранники, громко произнес Молоков.
Вместо того чтобы заниматься своим делом, они еще делают замечания.
В этот момент в гостиную вошла Юлия Геллер. Она прижимала к
себе папку с бумагами. Увидев Дронго, она села в кресло рядом с ним.
— Сейчас Борис Алексеевич спустится к нам, — коротко
сообщила она.
— Это новый охранник Бориса Алексеевича? — спросил Молоков,
подчеркнуто презрительно указывая пальцем на Дронго.
— Нет, — рассмеялась Юлия, — это эксперт-аналитик, которого
Борис Алексеевич пригласил к себе в гости. А где ваш напарник? — спросила она
Дронго.
Молоков опустил руку и растерянно уставился на гостя.
Ратушинская развела руками.
— Почему же вы нам сразу не сказали? — возмущенно спросила
Евгения Алексеевна.
Лицо ее покрылось красными пятнами.
Супруги смотрели на Дронго, не веря собственным тазам.
Ратушинская тяжело вздохнула.
— Ну почему вы молчали? — сказала она с укором, словно
Дронго был действительно виноват.
— У меня не было времени объяснить вам, кто мы такие, —
пояснил Дронго.
— А ваш друг? — напомнила Евгения Алексеевна. — Почему он
ничего не сказал? И забрал у меня ключи.
— Вы попросили его переставить машину, а он не привык
отказывать дамам, — улыбнулся Дронго.
— И не нужно так нервничать. Ничего особенного не произошло.
Он был рад оказать вам услугу.
— И вы слышали, как мы спорили, — вспомнил Молоков.
У него даже голос изменился. Он взглянул на жену, она мрачно
кивнула в ответ.
— Мы не прислушивались к вашему разговору, — дипломатично
ответил Дронго.
Евгения Алексеевна собиралась еще что-то сказать, но в этот
момент в гостиную вошел ее брат. Он успел переодеться и был в темно-синих
брюках, в светло-синем джемпере. Бросив быстрый взгляд на сестру и ее мужа,
Борис Алексеевич подошел к Дронго и сел рядом на стуле.
— Кажется, мои родственники прибыли немного раньше, чем мы
их ждали, — неприязненно заметил он, но это даже лучше. Вы успеете их
допросить, прежде чем приедут остальные.
— Как это — допросить? — нервно спросила Ратушинская. Ты
вызвал нас на допрос к себе домой?! Совсем с ума сошел? Какой допрос? Что ты
себе позволяешь? Почему мы должны отвечать на вопросы твоего гостя? Она
взглянула на мужа.
— Извините меня, Борис Алексеевич, — набрался смелости
Молоков, но о каком допросе вы говорите? Разве нас собираются арестовать?
— При чем тут арестовать? — вспылил Ратушинский, и без того
разнервничавшийся после разговора с супругой. Это частный эксперт. Я пригласил
его для элементарной проверки. Кто вас собирается арестовывать? Чего ты тут
плетешь? На воре шапка горит, да?
— Ты опять за старое? — вмешалась Евгения Алексеевна.
— Если ты пригласил нас сюда, чтобы оскорблять…
— Хватит! — прервал ее брат. Я не собираюсь больше ничего
говорить. Но и вы молчите. Поговорите с нашим экспертом и постарайтесь
максимально честно ответить на его вопросы. Я не говорю, что вы виноваты. И
никто не собирается вас арестовывать или допрашивать. Я неудачно выразился.
Скорее, он с вами просто поговорит. Я думаю, этого достаточно.
Вошедший Вейдеманис молча передал ключи Евгении Алексеевне.
Она судорожно схватила их и поблагодарила кивком головы. Было заметно, что она
чувствует себя неловко.
— Значит, вы уже знакомы, — удовлетворенно кивнул
Ратушинский. Тем лучше. Значит, у вас не будет проблем.
— Мы хотели бы поговорить и с вашим секретарем, — напомнил
Дронго.
— С Юлией? — удивился Ратушинский, посмотрев на девушку.
Та недоуменно пожала плечами.
— Поговорите, — согласился Борис Алексеевич.
— Если вы считаете, что это поможет делу, можете поговорить.
— Нам нужна комната, где мы могли бы спокойно поговорить с
вашими родственниками и секретарем, — попросил Дронго.
— Гостиная вас устроит? — спросил Ратушинский, можете
оставаться здесь и спокойно работать. Никто вам не помешает. А ваш напарник
может проследить, чтобы сюда никто не входил.
— Я думаю, что нам не помешают, — улыбнулся Дронго, и
надеюсь, что мы сумеем успокоить и вашу сестру, и господина Молокова. Мы не
следователи, а всего-навсего эксперты, которые иногда помогают людям в решении
сложных вопросов.
В гостиную вошла Майя Арчвадзе. Она успела переодеться и
была теперь в светлом свободном платье. Увидев сестру мужа, она подошла к ней и
сухо кивнула:
— Здравствуй, Женя.
Дронго обрати внимание, что женщины не стали целоваться даже
для приличия.
Евгения Алексеевна кивнула в ответ столь же сухо.
— Здравствуй, Майя.
— Вы так рано приехали, — заметила хозяйка дома.
— Мы не ждали вас так быстро.
— Виталий закончил свои дела, и мы решили выехать, —
ответила несколько напряженным голосом Ратушинская.
Борис Алексеевич поднялся и, взяв свободный стул, пододвинул
его супруге, после чего дождался, когда она сядет, и уселся рядом.
— Борис Алексеевич решил пригласить экспертов, чтобы
установить, каким образом у него из дома пропали документы, — любезно сообщила
Майя Александровна, глядя на родственников мужа. Кажется, наши гости обещают
найти человека, который украл их из кабинета в нашей квартире.
— Пусть ищет на работе, — предложил Молоков, недовольно
взглянув на Юлию.
— Я думаю, вы понимаете, что из родственников никто не мог
их взять.
