Добравшись до Кропоткинской на такси, он попросил притормозить у магазина французских вин. Расплатился с водилой и, выбравшись на тротуар, внимательно осмотрелся.
«Несколько окон с растрескавшимися стеклами в доме напротив, черный след на асфальте, неглубокая воронка и слегка поврежденный бордюр. Дорога и тротуар аккуратно подметены», – с досадой констатировал Андрей, переведя взгляд на четырехэтажный кирпичный дом, в котором размещался магазин французских вин.
Он занимал центральную часть первого этажа. Справа и слева от него тянулись глухие стены. Над входом неоновая реклама. Несколько букв в слове «французских» отсутствовало. Видимо, их зацепило взрывной волной. Витрины пустовали, хотя стекла в них успели обновить.
Отсчитав от воронки до входа одиннадцать шагов, Андрей остановился перед стеклянной дверью. Табличка с надписью «closed» ничуть не смутила его. Он сделал еще шаг и потянул ручку на себя. Как и следовало ожидать, дверь оказалась запертой. На стук никто не отозвался, спустя какое-то время за дверью возник молодой человек лет двадцати. Окинув некстати появившегося покупателя оценивающим взглядом, он выразительно развел руками: извини, друг, сегодня никак. Однако Андрея такой ответ не устраивал.
– Милиция! – прокричал он и приставил к стеклу удостоверение.
– Такую корочку и я могу показать, – лениво начал парень, приоткрывая дверь. – На базаре полтинник стоит. Чем докажешь, что настоящая?
– А я и доказывать не буду, – в тон ему ответил Андрей. – Раздолбаю вашу новенькую витрину и дело с концом. А потом вызову дежурную бригаду и попрошу их оформить тебя на десять суток. За сопротивление милиции, то есть мне. Усек?
Андрей брал парня на понт, потому что, находясь в двухдневном отпуске, не имел права осуществлять задержание. Его собеседник об этом не догадывался, поэтому угроза подействовала.
Чуть-чуть поразмыслив, парень распахнул дверь и отступил в сторону, пропуская гостя:
– Ладно, проходите.
Андрей хотел было задать ему пару-другую вопросов, но не успел, увидев спешащего невысокого мужчину в строгом сером костюме. На вид ему было лет сорок пять. Его голову венчала поблескивающая вспотевшая лысина, в глазах читалось легкое беспокойство, а губы вопреки всему изображали подобие улыбки.
– Иван Иосифович Ройтман, – мягко проговорил мужчина, протягивая руку для приветствия. – Директор магазина.
– Майор Корнилов, начальник уголовного розыска сто тридцать шестого отделения милиции, – представился Андрей и пробежал взглядом по пустым прилавкам и сваленным в кучу запакованным ящикам.
Его взгляд не укрылся от зорких глаз директора.
– Слава богу, машина взорвалась не у самых дверей, – вздохнул он и испытующе посмотрел Андрею в глаза. – А вы к нам по какому вопросу? Насколько я знаю, сто тридцать шестое отделение милиции этим делом уже не занимается.
Андрей кивнул. Он сразу понял, что Ройтман мужик битый и взять его в оборот будет непросто. И все же Андрей решил рискнуть. Подойдя к Ройтману вплотную, процедил:
– Слушай сюда, директор. В машине, что взлетела на воздух, находилась моя девушка. Я очень хочу найти подонков, которые ее убили. Понимаешь?
Ройтман, затравленно кивнув, опустил глаза. Андрей усилил напор:
– Перестань трястись, как осиновый лист, и рассказывай, что знаешь. Если выложишь все как на духу, так и быть, замолвлю при случае за тебя словечко в налоговой. А если нет…
– Но я ничего не знаю!
– Тихо, не ори! – Андрей крепко сжал локоть испуганного директора. Указав на камеру слежения под потолком, уточнил:
– Работает?
– Работает, – подтвердил тот.
– Подаришь мне кассету на память. А теперь рассказывай все, что знаешь.
Ройтман судорожно закивал и, сглотнув слюну, пошел тараторить, как по писаному. Видимо, повторял все то, что недавно рассказывал ведущим дело оперативникам.
– Вероника Круглова наш постоянный клиент. Уже года два. Приятная, милая девушка. Никаких проблем у нас не возникало… Короче, ничего плохого сказать про нее не могу.
Андрей удивленно вскинул брови.
– Ты ее знал?
– Знал, правда, не сказать, чтобы очень хорошо. Она изредка заходила к нам, а чаще делала заказ по телефону, и мы доставляли вино прямо на дом или в офис.
– Кто занимался доставкой?
– Володя Адамчиков. Ваши коллеги из ФСБ с ним уже беседовали. Вчера я сам присутствовал при этом. Ничего интересного.
– Я хотел бы с ним поговорить.
– Видите ли… – Ройтман замялся. – К сожалению, сейчас его нет. Он давно в отпуск просился. Вот я и отпустил его на недельку. Все равно неизвестно, когда откроемся.
– Где он живет?
– В Перово. На Полимерной. Номеров дома и квартиры точно не помню, адрес знает Паша. Он бывал там. – Ройтман оглянулся и громко позвал:
– Паша, Иди сюда!
– Затем вновь повернулся к Андрею. – Кстати, это он вчера обслуживал посетителей. А я приехал уже после того, как все произошло.
Из темного проема двери, ведущей в подсобку, сутулясь, вышел Паша. Это был тот самый парень, который впустил Андрея в магазин.
– Ты вчера работал?
– Да.
Андрей достал из куртки фотографию Вероники.
– Помнишь ее?
– Да. Она зашла где-то без четверти одиннадцать. Взяла две бутылки шампанского. Самого дорогого. Расплатилась и сделала ручкой.
– Не гони так, – остановил парня Андрей. – Во сколько, говоришь, зашла?
– Около одиннадцати.
Названное Пашей время озадачивало. От дома до магазина было тридцать, максимум сорок минут езды. Но никак не два часа.
«Где она пропадала до этого? – недоумевал Андрей. – Водила за нос преследователей или с кем-то встречалась? Если встречалась, то встреча была незапланированной. Вероника обещала вернуться через три часа. В офисе у нее были дела. А ради этой, важной для нее встречи она пожертвовала всем…»
Почувствовав, что пауза затягивается, Андрей продолжил:
– Как она себя вела? Паша пожал плечами.
– Обыкновенно. Как все. Мне показалось, она торопилась куда-то.
– Почему ты так решил?
– Ей восемь долларов сдачи полагалось. В кассе мелких не было. Думал у Сашки-грузчика занять. А он как раз слинял куда-то. Она не захотела ждать.
– В магазине были покупатели?
– Нет.
– Где она оставила машину?
– Напротив входа.
– Но взрыв произошел чуть дальше…
