– Таким образом? – Андрей кивнул на доллары. – Не слишком ли просто?
– Если они тебя смущают, я их спрячу.
Дрожащей рукой Астраханский взял доллары и, смяв их, сунул в брючный карман.
– Ну что, мир? – Не дождавшись ответа, он бросил на Корнилова ненавидящий взгляд. – Или ты решил все же накатать донос в прокуратуру? – Взывающий к состраданию ягненок на глазах вновь превратился в матерого волка. – Я не так слаб, как ты думаешь, – пересел он на нового конька. – Ты хоть понимаешь, с кем имеешь дело?
Уж чего-чего, но услышать угрозу в свой адрес, да еще от Астраханского, Андрей не рассчитывал. Ну что ж… Почти без размаха он сунул крепко сжатый кулак прямо в лицо следователю. Тот даже ойкнуть не успел. Выскочившая изо рта вставная челюсть полетела в одну сторону, а сам он, перевалившись через свой рабочий стол, в другую. Зацепив кресло, шмякнулся на пол.
– Будем считать, если не компенсацию, то сатисфакцию я получил, – сухо проговорил Андрей. – Или есть какие-то претензии?
– Все нормально, – простонал из-под стола Астраханский. – Все нормально…
– Тогда нам больше не о чем говорить. – Андрей направился к выходу.
Оказавшись на улице, он вдохнул полной грудью теплый, пахнущий сырой землей воздух.
В метре от него разбилась в пыль сорвавшаяся с крыши сосулька.
«Черт, а ведь уже весна…» – подумал Андрей и вдруг услышал давно забытое журчание бесчисленных ручейков.
Подойдя к гранитному бордюру, он собрался тормознуть частника, и тут поймал себя на мысли, что еще не решил, куда поедет. Вот и хорошо, вот и ладненько…
Вернулся на тротуар и неспешно зашагал, куда глаза глядели.
«Как давно я не гулял просто так… – вздыхал Андрей, ловя на себе игривые взгляды идущих навстречу девушек. – Все дела, дела… А может, послать к черту все дела, подать рапорт и… оттянуться на полную катушку? Столько лет в голове одни боевики да бандиты. Ну погиб Полежаев. И что? Разве от этого хоть кому-нибудь стало легче? А какой смысл тащить в опорный пункт орущего песни алкоголика, если поет он от души, а пьет потому, что вначале его прокатил какой-нибудь банк, потом фиктивное агентство недвижимости лишило квартиры, а директор завода, на котором он работает, платит такой мизер, за который можно разве что напиться? Благо хоть пьет, а ведь мог взять в руки оружие… Так с кем бороться? С ним или с теми, кто обобрал его до нитки и не устает это делать, преступая все законы?»
Впереди, метрах в двухстах, из-за угла выскочил не по сезону одетый парень.
Резко затормозил, проскользив по льду, оглянулся, потом опрометью бросился навстречу Андрею.
«Похоже, спасается бегством», – подумал тот и, как вскоре выяснилось, не ошибся.
Через секунду-другую из-за угла того же дома показался молодой милиционер.
Так же, как и беглец, пролетев несколько метров по льду и едва не упав, он во все горло заорал:
– Стоять, я сказал!
Беглец и не подумал подчиниться. Наоборот, побежал еще быстрее. Переведя дыхание, милиционер бросился за ним.
На вид убегавшему было лет семнадцать. Старые потертые джинсы, вышедшая из моды дутая сиреневая курточка, на ногах кроссовки…
«Небось, жрать нечего, вот и стянул что-то», – предположил Андрей.
Он еще не знал, как поступит, но сработал инстинкт. Схватив пробегавшего мимо парня за рукав, Андрей толкнул его к стене и приказал:
– Стоять смирно!
Беглец пытался вырваться, да не тут то было. Наконец подбежал и милиционер, худой сержант с болезненным румянцем на щеках, лет двадцати трех.
– Думал, уйдет, – выдохнул он, суетливо отцепляя от ремня наручники и защелкивая их на запястьях парня. Только после этого повернулся к Андрею:
– Спасибо. Без вас мне бы его не взять.
– А что он натворил? – поинтересовался Андрей.
Сержант вытащил из кармана джинсов стоящего к ним спиной арестованного потертый кошелек.
– В гастрономе у бабки стянул. Хорошо, заметила и завыла, как сирена. А этот, – он кивнул на парня, – сразу бежать.
– Кошелек ты мне сам подсунул. – Не оборачиваясь, парень брезгливо сплюнул на землю.
– Хорошо-хорошо, – кивнул сержант. – Сейчас пойдем в участок, и ты подробно расскажешь, как я это проделал. – Взяв парня за воротник куртки, он толкнул его вперед. – Кажется, ты уже в курсе, к какую сторону пилить?
Воришка, ничего не ответив, вразвалочку двинулся в сторону дома, из-за которого появился пару минут назад. Сделав несколько шагов, вдруг резко обернулся и с ненавистью посмотрел на Андрея.
– А с тобой мы еще поговорим. Не волнуйся, найду.
Сержант толкнул его в спину:
– Вперед, родной. Лучше не зли меня…
Андрей провожал их взглядом, пока оба не скрылись за поворотом.
«Не знаю, как закон, а вот справедливость понятие не пустое, – подумалось ему. – Она не возносит, зато карает наверняка. Рано или поздно. – Поймав себя на том, что рассуждает, как истинный фараон, невольно улыбнулся. – Интересно, как там ребята без меня? Наверное, ждут не дождутся. А я тут философствую о торжестве справедливости. Да не будь их рядом…»
Теперь он уже знал, куда направит стопы. Как назло, машин на стоянке такси не оказалось. Пришлось ждать. Прохаживаясь взад-вперед, вдруг почувствовал на себе чей-то холодный и колючий взгляд. Повернув голову, увидел, что с разворота газеты, выставленной в витрине киоска, на него пялится сам Полежаев. Чуть повыше интригующий заголовок: «Русская рулетка» и помельче: «Журналистское расследование гибели без пяти минут олигарха».
«Ну, это уж слишком, не могут ребятки без красивостей», – подумал Андрей, однако не удержался от соблазна купить газету. Как раз и тачка подкатила.
– На Столетова! – сказал он водителю и углубился в чтение.
Очерк породил легкое разочарование. Журналист упорно намекал на то, что знает гораздо больше, чем написано. При этом почему-то посчитал нужным привести только общеизвестные факты из биографии Полежаева. Для затравки вспомнил пяток криминальных историй и шумных банкротств, которые помогли бывшему партийному функционеру сколотить капитал в несколько миллионов долларов. Поведал о его счетах в Швейцарии, недавней покупке фармацевтического завода под Москвой и объявленном гласно намерении прибрать к рукам «Севернефть». Как бы между прочим упомянул о недавнем конфликте с мэром, об угрозах Полежаева переметнуться в другую партию и создать антимэровскую коалицию. И хотя все жареные фактики были поданы довольно-таки размыто, вывод напрашивался один: Полежаева убрал сам мэр, опасаясь утечки стратегически важной информации и развала собственной партии накануне вы боров.
– Неужели мэр? – вслух подумал Андрей. Таксист с любопытством покосился на газету и, прочитав заголовок, усмехнулся.
