– Не стоит. Пусть отдыхают. А Вячеслав Львович где?
– Смотрит футбол на втором этаже.
– Это хорошо. – Липницкий удовлетворенно кивнул и, подумав о том, что пришло время действовать, приказал: – Позови своего напарника. Хочу дать ему пару ценных указаний.
Бакланов послушно достал из нагрудного кармана рацию.
– Прием… Слышь, Леха? – позвал он. – Тебя шеф требует. Давай по-быстрому.
Не прошло и минуты, как вихрастый Леха предстал перед Липницким.
– Как дежурство? – заботливо поинтересовался тот.
– Как обычно, – отчеканил Леха и вытянулся по струнке. – Все спокойно.
– Это хорошо. – Липницкий сунул руку под пиджак и, нащупав рукоятку пистолета, повторил: – Это хорошо…
Всего лишь несколько секунд понадобилось Липницкому на то, чтобы выхватить из кобуры оружие и всадить в оторопевших охранников по нескольку пуль. Так и не осознав, за какие провинности их так жестоко наказали, парни замертво рухнули на траву.
Убедившись, что никто из находившихся в доме не услышал выстрелы, Липницкий подошел к своей машине и заглушил мотор. Затем, спрятав пистолет, неторопливо направился к парадному входу. Взбежав на крыльцо, открыл дверь и, еще раз бросив взгляд на мертвых парней, нахмурился. Только что он собственноручно застрелил своих подчиненных. Но, видит бог, этого кровопролития нельзя было избежать. Оставлять в живых потенциальных свидетелей он не мог.
Переступив порог, плотно закрыл за собой дверь. Услышав звон колокольчика, навстречу ему вышла горничная – улыбающаяся женщина лет сорока. Звали ее Клавдией. Она работала у Савина много лет и была хорошо знакома с Липницким. А потому совершенно не удивилась тому, что полковник приехал на дачу в столь позднее время.
– Добрый вечер, Всеволод Иванович, – поздоровалась Клавдия и приветливо улыбнулась. – Вячеслав Львович наверху. Он слышал, как вы подъехали. Просил встретить и проводить к нему.
«Пожалуй, ее я убью в последнюю очередь», – пожалел горничную Липницкий и, изобразив на своем лице некое подобие улыбки, полюбопытствовал:
– Как у хозяина настроение?
– По-моему, не очень, – призналась Клавдия и жестом пригласила последовать за собой. – Только, прошу вас, тише, – попросила она, когда полковник по неосторожности оступился. – Мальчик давно спит.
– Я постараюсь, – успокоил ее Липницкий, вкладывая в эти слова только ему одному понятный смысл.
Они поднялись на второй этаж и по узкому коридору пошли к спальне. Постучав в дверь, а потом открыв ее, Клавдия пропустила вперед Липницкого и лишь потом вошла сама.
Савин лежал в кровати, до пояса прикрывшись одеялом, и читал газету. При виде Липницкого он недовольно поморщился:
– Ты все-таки приехал. Надеюсь, новость, ради которой ты отмахал столько километров, действительно стоит того.
– Более чем стоит, – в тон ему ответил Липницкий и покосился на Клавдию. Та, почувствовав себя лишней, смущенно предложила:
– Чай или кофе?
– Ну, кто же перед сном пьет кофе? – сказал Савин. – Приготовь чай. Мне – с медом. А ему, – он глазами указал на Липницкого, – покрепче. Как-никак, за рулем. Ему еще в Питер возвращаться.
Клавдия кивнула и попятилась к выходу.
– Принесешь, когда я позову, – раздраженно бросил ей вслед Савин и вопросительно посмотрел на Липницкого: – Слушай, что это у тебя с глазами?
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Липницкий даже растерялся, не зная, как на него отреагировать.
– А что такое? – уточнил с вызовом, при этом почему-то рассматривая свои руки.
– Да бешеные какие-то они у тебя, – усмехнулся Савин. – Вроде давно знакомы, а такое выражение на твоем лице впервые вижу.
«Еще и издевается, гад!» – подумал Липницкий и, едва не сорвавшись на крик, злобно бросил:
– Значит, решил выкрутиться за мой счет? Нашел козла отпущения!
– Сегодня у тебя явно что-то с головой… – ничуть не смутившись, парировал Савин. – Перегрелся, что ли?
– Расскажи-ка лучше о кассете и о том, как ты убрал Кайзера.
На лице Савина появилось недоумение.
– Что за чепуху ты несешь?
– Значит, ты не хочешь отдать ее мне?
– Что отдать? – Савин нахмурил брови. – Да и вообще, что за тон?
– Хорошо, буду разговаривать с тобой другим тоном. – Липницкий криво усмехнулся и достал пистолет. – Ну, я жду. Выкладывай, как давно ты решил сделать из меня сумасшедшего!
– По-моему, из тебя уже не надо ничего делать. – Савин опасливо покосился на оружие. – И не дури с этой штуковиной. Может и выстрелить. Давай лучше спокойно все обсудим. Я прекрасно понимаю твое состояние. Арест Шершнева мне тоже нервы попортил… Но ведь все улажено: Шершнев мертв, против нас у прокуратуры ничего нет… И, Сева, пора кончать этот цирк. Мне завтра рано вставать.
– Ты первый и затеял этот цирк, – нервно парировал Липницкий и решил брать быка за рога: – Может, достанешь из сейфа признание Кайзера и вместе послушаем его? Или по-прежнему будешь врать, что у тебя нет этой кассеты.
– Я тебя не понимаю.
– Отлично. – Липницкий едва сдержался, чтобы не спустить курок, но вовремя остановил себя. – Где сейф?
– В гостиной.
– Точнее.
– За пейзажем.
– Ключ?
– Послушай, Сева. – Савин изо всех сил старался произнести это как можно спокойнее и мягче. – Ты же знаешь, что в сейфе – конфиденциальная информация…
– Ключ!
Тяжело вздохнув, Савин глазами указал на стол.
– В моем «дипломате».
Боком переместившись к столу, Липницкий открыл «дипломат» и вытащил из него связку ключей.
– Который из них?
– Желтый, – пролепетал Савин. – Теперь все?
Липницкий покачал головой.
– Ты, конечно, и дальше можешь считать меня бараном… – Он взял со стола сотовый телефон и, бросив его на пол, разбил каблуком. – Но вызвать охрану или звякнуть в милицию у тебя не получится. – При этих словах, к неимоверному удовольствию Липницкого, Савин побелел как полотно. – Не нравится?.. Но это еще не все. Ты забыл сообщить код сейфа.
Сообразив, что отказ будет себе дороже, Савин назвал код.
– А сейчас я поступлю с тобой так, как ты собирался поступить со мной. – Липницкий без колебаний спустил курок.
Пуля вошла прямо в переносицу и, насквозь пробив череп, выплеснула все его содержимое на стену. От этого зрелища Липницкому стало не по себе. Сжимая в руке пистолет, он попятился к двери. Выглянув в коридор и убедившись, что там никого нет, вышел из комнаты.
Но вдруг услышал звук приближающихся шагов. Через пару секунд в конце коридора показался охранник – коренастый парень лет двадцати пяти. На плече у него висел приведенный в боевое положение пистолет-пулемет «ПП-90».
