– Мать вашу! – вскипел штурман. – Да на кой черт вы мне вообще нужны, если толку от вас никакого?! Трудно поднять автомат и выстрелить в этого неунывающего атамана?!
Оттолкнув рукой стоящего перед ним, старший лейтенант взбежал наверх. Перед ним была привычная уже дверь из досок, разница была лишь в том, что на нее был прибит лист стали. Откуда здесь мог взяться этот лист, штурман понятия не имел. Видимо, с того самого завода, искать который ушел Стольников. Трофим берег честь приемной дочери свято, коль заботился о ней таким образом. Но сейчас все изменилось, дочь, которой он гордился, стала заложницей в его руках, а дверь защищала самого Трофима.
Пловцов пнул по ней.
– Эй, Трофим! Открывай калитку, говорить будем.
Приглушенный женский крик навел штурмана на две мысли: вступать в переговоры атаман не намерен, и он сделает все возможное, чтобы продержаться как можно дольше.
– Отпусти девчонку, мерзавец, она ни при чем!
– Не тебе указывать мне, сукин сын! – не выдержал все-таки атаман. – Как же я жалею, что не прикончил вас в ту ночь!
– Я тебя понимаю. Но все-таки отпусти ее.
– А ты зайди и забери!
– Придется так и сделать.
Пловцов ответил уверенно, хотя совершенно не понимал, как он будет ломать эту дверь и что будет делать дальше. Нажать на спусковой крючок и убить Ольгу – дело одной секунды. Взять Трофима – да это уже несколько часов продолжается… И конца этому пока не видно.
Когда Сергей услышал глухой одиночный выстрел внутри помещения, называть которое уже привык квартирой, он стал ломать дверь с помощью автомата. Понял, что бесполезно, отошел на два шага и дважды выстрелил в навес. Пули разбили деревянное крепление, да и только. Его выстрелы потонули в звуке автоматной очереди. Он едва успел заскочить за угол. Когда выглянул, увидел три аккуратных отверстия с белой окаемкой по окружности. В квартире послышался грохот глиняных черепков и истерический женский визг.
– Сука!.. – прокричал Трофим.
«Кажется, Оленька трахнула его по голове кувшином», – догадался Пловцов.
Он проклинал эту дверь, что встала между ним и квартирой. «Дружинники» не в счет. Они сгрудились на лестнице и кричали на собравшихся зевак. Пловцову было не до ругани. Он уверенными движениями выбивал прикладом треснувшее деревянное крепление-навес. Последнее движение и…
Трофим забежал в жилище Ольги не один. Теперь это было ясно. В коридор выскочил какой-то бритый юноша и выбросил руки перед собой. Если бы он стрелял сразу, без подготовки, то пули из его армейского «кольта» превратили бы штурмана в решето. Но он помедлил, чтобы прицелиться, и все произошло не так, как ему хотелось. За спиной штурмана громыхнул выстрел, и молодого последователя Трофима отбросило к стене. Размазывая по ней кровь, он рухнул на пол.
Оглянувшись, Сергей увидел «дружинника». Автомат дрожал в его руках, горожанин был белее молока.
– Ну наконец-то! – похвалил штурман. – Крути дырку в рубахе для медали «За сообразительность»!
Обстановка в жилище напоминала квартиру ливанской семьи после израильской бомбардировки. Перевернутая мебель, брызги крови, а вот и черепки на полу. Из большой комнаты был вход в малую, в спальню, надо полагать, двери не было, но зато кто-то перевернул тяжеленную кровать и, поставив вертикально, завалил ею вход.
Один из горожан бросился к окну. Кто-то спрыгнул вниз и теперь отстреливался, а кто-то забаррикадировался во второй комнате. «Дружинник» стрелял из окна сверху вниз, высовывая руку, а ему отвечал автомат и несколько пистолетов.
Где Ольга?..
– Оля!
– Я здесь!.. – раздался возглас из комнаты.
– Сколько их?
– Трое!..
– Заткнись!.. – почти в истерике проорал кто-то в адрес девушки.
– Уроды, если на ней хоть царапина будет, я вас четвертую! – вскипев, пообещал старший лейтенант. Подойдя к двери и встав спиной к косяку, он рявкнул: – Эй, воины! – Я офицер Российской армии! Данной мне властью я обещаю вам жизнь, если вы отпустите девушку и прекратите огонь. Даю минуту!
– Чего ты хочешь?! – крикнул кто-то из-за двери.
– Ты глухой?! Я хочу услышать звук упавших на пол трех металлических предметов!
В жилище воцарилась тишина. Прекратили стрелять и «дружинники» у окна. Вероятно, бегство некоторых из этого дома удалось.
– Мы двоих… того, – сообщил один из горожан.
– Чего того?
– Прикончили.
– Объявляю благодарность, – заявил штурман и снова повернул голову к двери.
Глаза резал дым, и в ноздри вползал кислый запах сгоревшего пороха. Откуда дым? Значит, у одного из них не пистолет, а обрез охотничьего ружья с дымным порохом. Это хуже. Дробь – дура.
– Пловцов, ты здесь? – услышал штурман знакомый голос.
– А как же… Трофим, помнишь, я говорил тебе, что ты плохо закончишь?
– И что дальше?
– Похоже, мое предсказание сбывается!
– Я пока жив. А ты подскажи мне, как быть с девкой.
– Разве эта девка не твоя дочь?
– Она перестала ею быть, когда перешла на вашу сторону.
– То есть не пожелала участвовать в кровавых мероприятиях своего приемного отца? Разве это причина для того, чтобы брать ее в заложницы?
– А у тебя есть другие предложения? – спросил Трофим.
Пловцов уже задыхался от жары. Пистолет гулял в мокрой руке, и штурман то и дело вытирал ладонь о брючину.
– Есть, атаман! Отпусти девочку и уходи.
– Гарантии?
– Дам. Только пусть она сначала голос подаст.
– Я здесь! – раздался из-за двери возглас девушки.
Нужно было срочно принимать решение. Трофиму и его приспешникам терять нечего, Сергей понимал это. В комнате беззащитная девушка.
– Я хочу уйти отсюда! – раздался мужской визг. – Дайте мне уйти отсюда! Суки! Не могу здесь больше!
– Трофим! – усмехнулся Пловцов. – А я и не знал, что у тебя в штате такие нервные педики!
– У меня в руке граната! Пожалей девку, поручик! Если я за окном услышу голоса, граната упадет под ноги Ольге!
– Идите! – Сергей не раздумывал, уловив нотки истерики в голосе атамана. – Только сначала пусть Ольга выйдет к нам. Пятьдесят процентов гарантии за свободу.
Последнюю фразу Пловцов произнес как можно громче.
– А другие пятьдесят?
– Другие пятьдесят получишь, когда я доведу тебя до крепостной стены. Можешь убираться со своей гвардией.
Девушку вытолкали из комнаты, и она с мокрым, перекошенным лицом выбежала в коридор. Штурман дернул ее за руку, и она упала на пол, прижавшись спиной к стене. Сергей глянул на нее и пожалел, что рядом нет Ермоловича. Что-то успокаивающее в его волшебной сумке обязательно бы нашлось.
