– На улицу, быстро!
– Ну?! – Трофим начинал терять терпение.
– Атаман! – раздался крик из комнаты. – Они обманывают нас! Бросай гранату!
Громыхнул засов, и дверь распахнулась. Холодок прошелся по спине Пловцова.
Чугунная «Ф-1» ударилась о стену и, отколов кусок известки, упала на пол. Сергей верил, что у Трофима граната, но ему почему-то казалось, что это «эргэдэшка». Но гранаты с радиусом разлета осколков в двести метров штурман не ждал. Схватив за плечи оцепеневшую Ольгу, он одним рывком затащил ее за угол. Граната лежала в коридоре, и он молил бога, чтобы в квартиру не успели вбежать зеваки.
Грохот был такой, что, казалось, рушится дом. Сергей снова услышал дикий визг Ольги.
«Орет, – пронеслось в голове, – значит, все в порядке!»
Ни осколки, ни взрывная волна девушку не достали. В коридоре послышался топот. Трофим с гвардией, как в бою, прорывался на улицу.
Выскочив в коридор, штурман дважды выстрелил по ногам последнего, бегущего к лестнице. Пуля словно угодила в стакан с томатным соком. Из бедра молодого бандита ударила кровь и мелким бисером оросила стену. Заорав скорее от ужаса, чем от боли, он сделал несколько шагов и рухнул между квартирой и лестничной площадкой. Для него надежда вырваться из этой квартиры превратилась в несбыточную мечту. Трофим и с ним двое, стараясь успеть до появления привлеченной шумом толпы, торопились вниз по лестнице.
И снова раздались выстрелы! Их встречал кто-то из помощников старшего лейтенанта. А может, все вместе стояли и стреляли. То время, которое штурман тянул в переговорах с атаманом, добровольные помощники Пловцова потратили с толком. Они заняли позиции и теперь встречали появившихся из дома врагов огнем и патронов, судя по звукам, не жалели.
Один из них вышел навстречу бандитам с пистолетом. Он вышел, чтобы их задержать, а не убить, и это было его ошибкой. И теперь лежал у стены дома напротив, сжимая в руке пистолет с отскочившим назад затвором. Его магазин был пуст. Горожанин лежал, а из его рта широкой лентой вытекала кровь.
– Доктора! – приказал Пловцов мужику, стоящему над раненым.
Держа голову помощника, штурман чувствовал, что может сорваться и заорать. Плотный комок подкатил к горлу и мешал дышать. Сергей не мог понять, почему именно этот мужчина вызывал у него одновременно чувства печали, боли и опустошения. Возможно, Сергей уже устал вести бессмысленное сражение?
– Холодно… – причмокивая кровью, прошептал горожанин. – Холодно, как ночью…
Кто-то растирал его начинающие леденеть руки. Жизнь выходила из человека с каждой каплей крови.
Подхватив автомат, штурман поднялся с булыжной мостовой.
– Его нужно догнать, – произнес кто-то из его людей.
Сергей не видел, кто это произнес, важно, что эта мысль совпала со ставшей его главной теперь задачей.
– За мной, – почти беззвучно произнес он.
– Он к церкви прорывается! – крикнул кто-то из толпы.
Старший лейтенант и с ним трое бросились к колокольне. За ними, как вооруженные помощники ни отгоняли людей просьбами и угрозами, хлынула пополняющаяся с каждой минутой толпа.
– Какого черта! – кричал Пловцов, дико вращая глазами. – Расходитесь по домам, идите в укрытия!
Но его никто не слушал. Всем хотелось видеть собственными глазами, что сейчас случится.
А Трофим и его люди тем временем, расстреляв стоявшего с ружьем у входа в церковь человека, забежали внутрь. Хлопнула тяжелая дверь, они отрезали себя от города.
Поняв, что ворота не выбить, а их подрыв гранатами перебьет людей больше, чем в бою, штурман закинул автомат за спину, сунул «кольт» за ремень брюк и, оценив путь, который ему придется пройти, вцепился руками в скобу над своей головой. Перебирая руками, старший лейтенант стал взбираться на церковь.
– Ты высоты не боишься? – крикнул кто-то ему вослед.
Несмотря на ситуацию, штурман не выдержал и нервно усмехнулся.
За почти два столетия дерево, из которого был выстроен храм, подгнило. Наиболее сильно оно подверглось разрушению в местах соприкосновения с железными скобами. Они были вбиты с двух сторон бревен, скрепляя их. Браться за них руками было удобно, хотя и не безопасно. Уже в пяти метрах над землей Сергей нечаянно вырвал одну и повис на руке, пытаясь снова найти опору. На высоте десяти метров двигаться стало проще, именно на этой высоте скобы держались в бревнах крепко.
«А интересно было бы изучить историю этого народа», – думал Пловцов, карабкаясь наверх.
Где сейчас Трофим? Задача Пловцова заключалась в том, чтобы добраться до колокольни быстрее, чем до нее доберутся бандиты и займут господствующую высоту. Оттуда легко простреливалась вся крепость. И если на колокольне до сих пор не было людей атамана, то только потому, что они были озабочены созданием баррикады перед входом на первый этаж. Как только вход станет неприступным, они начнут движение наверх и там закрепятся.
«Если мне удастся добраться туда быстрее их, атаман окажется в западне».
Вот и колокольня… Только теперь, чтобы дотянуться до следующего спасительного выступа – края балкона колокольни, Пловцову нужно было вытянуться во весь рост.
Метрами тремя ниже, где-то в глубине храма, два раза кашлянул «калашников». Через секунду трижды пролаял «ТТ». «Они что, междусобойчик устроили?» – замерев, с удивлением подумал Сергей. И только когда толпа хлынула с церковной площади, он догадался, что люди Трофима стреляют в вооруженных людей сверху.
Сергей никак не мог понять, как спутники Трофима спокойно расстреливают людей, с которыми они вместе жили все эти годы.
«Узелок завяжется, узелок развяжется…» – самая нелюбимая песня альпинистов.
– Если я сейчас сорвусь, – пробормотал штурман, – то закончу свою жизнь на земле. Самая достойная смерть для летчика. Эх, мать моя…
Найдя под ногой опору, он выбросил руку вверх и кончиками пальцев зацепился за ограждение колокольни. До полного захвата оставалось каких-то жалких три сантиметра.
Залп из трех пистолетов заставил его отмести все сомнения относительно движения наверх.
– Если после моего прыжка двухсотлетнее дерево треснет – мне крышка, – он говорил с собой, чтобы отвлечься от дум о падении.
Оттолкнувшись ногой, Сергей мертвой хваткой вцепился за ограждение колокольни. Поднял голову и в двух метрах от себя увидел огонек лампады. Той самой…
Треска не послышалось, и он не летел вниз. Вперед! Оставшиеся метры он преодолел, как мастер спорта по пожарно-прикладным видам спорта. Взобравшись на самый верх, Пловцов услышал стрельбу и нецензурную брань. Где-то там, внутри, Трофим со своими людьми стреляли по живым целям и укрывались от пуль, посланных им в ответ. Теперь нужно дать понять атаману, что наверху его ждут. Плохо, что на колокольне нельзя спрятаться – лестница спускалась прямо на этаж ниже.
