– Часа не хватит, Сашья. Да и зачем тебе?
– А вдруг я выживу? Будет что рассказать честным сотрудникам ФСБ. Ведь руки-то я не опущу, а как ты в меня стрелять в таком виде станешь?
– А если я тебе в голову девять граммов вгоню?
– А ты попробуй, – сказал Стольников. – Да чтоб с первого раза вышло! Второй выстрел разрушит весь план! А я посмотрю, как бандит, которого я не добил в Чечне, попадет мне прямо в лоб… И еще… Я вот тут подумал, Алхоев… Не стоял бы ты спиной к дверям. Войдет кто пописать, а тут бандит человека грабит. Получишь по затылку. Обязательно получишь!
– Ты говори, не торопясь, Стольников, не жди посетителей. – Алхоев почесал стволом висок. – Бабульке у входа я показал удостоверение майора милиции и приказал никого не впускать. Так что не жди, что она кого-то пропустит.
– Конечно, не пропустит, – согласился Стольников, – до тех пор, пока не увидит удостоверение… капитана ФСБ.
Глаза Алхоева расширились, он резко развернулся, выбросил перед собой руку, но встречный выстрел на противоходе свалил его на пол, как куклу.
В дверях, опершись на косяк, стоял промокший от пота Мякишев.
– Хороший допрос, капитан Стольников… – просипел, с трудом удерживаясь, чтобы не упасть, Мякишев. – Все слышал, объявляю благодарность…
– В задницу себе ее засунь! – рявкнул Стольников.
– Мне уже сунули… Не в задницу, но все равно обидно… Значит, так, капитан… Иди к Жулину в зал и улетай отсюда к чертовой матери. Я тебя не видел. А встречу – не узнаю. А вот это… – контрразведчик пальцем указал на кейс, – оставишь мне. Я не Костычев, ты знаешь, куда я содержимое пристрою… Страна тут от терроризма задыхается, а они атомную бомбу туда-сюда таскают…
Посмотрев вокруг себя мутным взглядом, Мякишев пробормотал:
– Главное только в голову не приходит… Как мне объяснять все это, чтобы правдоподобно выглядело, да тебя сюда впрягать… Полевой командир, замначальника Управления, все мертвые в сортире аэровокзала… Ерунда какая-то получается – кому что вменять и что как объяснять?..
Поправив на себе одежду, Стольников улыбнулся и посмотрел на часы. Время еще было.
– Значит, так. – Покосившись на труп Костычева, Саша пощелкал пальцами. – Сдай кейс руководству. В больнице скажешь своим паханам, что Алхоев собирался продать Костычеву сто сорок миллионов липовых долларов. На обмен покупатели приехали без денег, и началась бойня. Твоя версия будет правдоподобной.
– Это очень хорошая версия, капитан Стольников. Это просто чудо, а не версия, – похвалил Мякишев. – К ней еще бы сто сорок лимонов «зелени», и я был бы главным в Управлении.
– Поведешь опергруппу в Ту Чечню.
– Вы же?..
– Я скажу, как добраться туда другой дорогой.
– Ах, туда, оказывается, есть, и другая дорога?
– Есть, мать твою, только почему я об этом знаю, а ты не знаешь? Разыщешь кладбище. Найдешь могилу, на ней написано: «Капитан Недоспасов»…
– Кто это?
– Неважно.
– В склепе несколько баулов, доверху набитых баксами. Кажется, там ровно сто сорок миллионов. На целлофане отпечатки пальцев тех, кого вы взяли в перестрелке. И пальцы Алхоева, если что, тоже. Ваш штурм изменил планы сдельщиков, и они вынуждены были идти ва-банк. Но не смогли договориться в этом туалете. Блин, я так и знал, что они среди дерьма жизнь закончат…
Мякишев с улыбкой посмотрел на Стольникова и потом – на кейс.
– Не жалко с керием расставаться? Это же путевка в жизнь.
– Жалко у пчелки, капитан. Главное – крепкая мужская дружба.
Нервно подмигнув бабульке на выходе, Саша вышел в зал.
«Боинг» с ним и Жулиным на борту поднимется в воздух и возьмет курс на Ганновер через двадцать минут. Пассажир с купленным билетом на место 7В так и не займет свое место при посадке.
– И сколько нам в Германии торчать? – спросил прапорщик, потягивая томатный сок.
– Ты куда-то торопишься?
– Нет. Просто у тебя полтора миллиона долларов, и у меня полтора миллиона долларов. И я не понимаю, что с ними делать.
– А ты, как придурок Яшин, поклянись купить себе спорткар и познакомиться с контролершей из троллейбуса.
– У меня таких денег отродясь не бывало. Я и десятой части таких денег никогда не имел.
– Жизнь военнослужащего внутренних войск, товарищ прапорщик, полна тягот и лишений. Терпи, бродяга.
Жулину после этих слов стало еще тяжелее. Беззвучно рассмеявшись, Саша вынул из кармана портмоне, а из него чек на предъявителя. Жулин смотрел в окно, не отрываясь, поэтому Стольников, перегнувшись через него, прилепил чек к стеклу. Некоторое время Олег сидел, не шевелясь, читая, а потом отнял чек от стекла и вперил в него недоуменный взгляд.
– Спасибо Зубову… – проговорил, наконец, Олег.
– Если бы не он, нам всем пришел бы конец.
– Это же он решил вопрос с «погранцами» о пересечении границы с наличкой?
– Он. Наши чемоданы оформлены как диппочта.
– И паспорта – он?
– Батя, – подтвердил Стольников. – Успокойся. Все в порядке. Через час его люди заберут у здания аэропорта ящик с керием.
– И что дальше?
– Дальше он отправится с ним или разыграет комбинацию в ГРУ. У бати везде связи. Слава богу, не криминальные…
– Я хочу выпить, – признался Жулин.
– Это бизнес-класс. Закажи нам по порции виски.
– Почему ты решил взять меня с собой?
– Потому что без меня ты пропадешь.
…Не дойдя до выхода из здания аэровокзала нескольких шагов, Мякишев схватился за сердце и опустился на пол. Но ручки кейса не выпустил.
– Гражданин? – склонился над ним сержант милиции.
– У меня в кармане удостоверение… – говоря тихо и отрывисто, чувствуя, как грудь сковывает стальным обручем, проговорил капитан. – Срочно позвоните в ФСБ и сообщите обо мне…
Уже упав на пол, он вынул из кармана наручники и пристегнул кейс к руке.
Еще через двадцать минут на крыльцо больницы быстро взошел начальник УФСБ по городу Москве. За ним, поспевая за энергичным генералом, поднялись пять или шесть полковников.
«Второй этаж, в кардиологии», – подсказал непростым посетителям главврач и сам же взял за труд проводить их до палаты поступившего пациента, офицера ФСБ.
– В сознании? – справился первым делом генерал-лейтенант. Если бы не широкие плечи, натянутый на них узкий халат уже давно снесло бы потоком встречного воздуха.
– Удивительно, но да, – выговаривая в три приема фразу, главврач торопился, но все равно не успевал, чтобы идти рядом. – Вообще-то, ему сейчас нужен…
