Носком хорошо начищенного ботинка Дмитрий отбросил слой содранного моха. Мужчины спустились в ложбину, густо поросшую подлеском, над которым возвышались редкие ели. Шли, стараясь не затоптать следы.
– Кажется, пришли. – Дмитрий стоял у высокой, почти в человеческий рост кучи валежника, забросанного сверху свежими ветками орешника.
Они повесили пиджаки на ближайшую сосну и взялись разгребать завал. Когда стало видно, что под ветвями лежат три тела, Андрей и Дмитрий стали действовать осторожней – уже не растягивали кучу, а снимали по одной ветви.
Мужчины стояли у трупов, присыпанных сухими сосновыми иголками.
– Это Дитрих Калау. – Мальцев переломил надвое сухой прутик. – А те двое рядом с ним кто?
– Все сходится, на них форма вологодского ОМОНа. Я вызываю криминалистов. Пусть проверят, не числятся ли они в базе данных. А ты доложи руководству. Все это, конечно, важно, но где же тот, кого мы искали?
* * *
Уже стемнело. Комнату на втором этаже в старом финском особняке освещал лишь уличный фонарь. Клим, сидя за столом, счищал тупым столовым ножом изоляцию с проводков. Перед ним рядком лежали детали, снятые с доисторической ламповой радиолы: серый вытянутый прямоугольник селенового выпрямителя, алюминиевые цилиндры электролитических конденсаторов. Верхняя обмотка силового трансформатора была вскрыта и уменьшена вчетверо.
Бондарев плотно скручивал оголенные концы проводков, в ход пошли и шнур от радиолы, и медный лакированный провод обмотки.
«Ну вот, кажется, я ничего не забыл. – Клим прошелся пальцами по собранной им незамысловатой схеме. – Электрик из меня никудышный, но на роль вредителя сгожусь. Для всех систем переменного тока постоянный ток – смерть. Предохранители выходят из строя последними. Долго ты не выдержишь, но мне и не надо», – и Бондарев погладил коробочку селенового выпрямителя.
Вилка со шнуром от радиолы вошла в розетку. В другую, придерживая бумажным пинцетом из туго скрученной газеты, Клим вставил оголенные проводки трансформаторной обмотки. Все произошло в считаные мгновения. Огромной силы ток обрушился на электросистему особняка. Свет, отбрасываемый окнами первого этажа на газон, на секунду вспыхнул ярко-ярко, как это случается при ударе молнии, моргнул фонарь за окном. Перегретые нарастающим током проводки собранной Климом схемы засветились, а затем расплавленная медь брызнула во все стороны. Вся улица за окном погрузилась в темноту.
«Кажется, я перестарался. Выбил и подстанцию».
Сжимая в руке столовый нож, Бондарев бросился к двери. Электромагнитный замок бездействовал. Внизу послышался хриплый голос одного из охранников:
– Я же говорил, что надо и проводку менять.
– Где фонарик?
Бондарев прижался к стене в коридоре. Глаза его после вспышки не сразу привыкли к кромешной тьме. Он помнил коридор в деталях, хорошо осмотрелся, когда его проводили в комнату, но не хотел рисковать. Ведь он точно не знал, сколько охранников сейчас внизу, следовало дождаться, когда один из них поднимется, забрать у него оружие. Приоткрылась дверь соседней комнаты, слабый свет от зажигалки осветил коридор.
Ружана приподняла руку с зажигалкой.
– Вы? – безо всякого удивления спросила она.
Бондарев показал жестом, чтобы она молчала. Внизу на лестнице уже раздавались шаги охранника. Не успел Клим приготовиться, как женщина сбежала на пару ступенек, зазвучал ее голос:
– Здесь все в порядке. Что случилось?
Бондарев даже видел ботинок охранника, стоящий на ступеньке.
– Проводка замкнула. Выбила к черту все предохранители. Славка с ними разбирается.
– Можешь ему помочь. Кажется, это на улице что-то случилось. В соседних домах тоже нет света.
– Там точно все хорошо? Он у себя? – По тону говорившего чувствовалось, что он особо не беспокоится.
– Если что-нибудь случится с гостем, я позову.
Нога исчезла со ступеньки. Ружана поднялась в коридор.
– Вы зря это затеяли.
– Что именно? – Бондарев в упор смотрел на женщину.
– Я не полная дура. – Ружана прошла в его комнату. – Мой совет – скорее все соберите, пока они не поняли, в чем дело. Вам не следует убегать. – Она сама принялась собирать детали, комкая провода.
– Сюда, – предложил Бондарев, снимая заднюю стенку радиолы.
Когда радиола вновь стала на прежнее место, Ружана открыла окно, опустилась на диван. Запах гари постепенно уступал место свежему воздуху.
– Вы даже не знаете, как могли навредить себе. Почему вы решили бежать?
– Я не люблю, когда мою свободу ограничивают.
– Этого никто не любит. – Женщина схватила его за руку. – Не сейчас, потом. Верьте мне. Сейчас нельзя, они бы убили вас, как убили… – сказала она и прижала ко рту ладони.
– Тебя трудно понять.
– Я сказала то, чего не должна была говорить, я сразу поняла, что ты не Калау. Только Брук еще ничего не понимает, не дай ему шанс узнать. Я делала твои новые документы. Все, что от тебя потребуется, – сделай, тебя отпустят и заплатят. – Она льнула к Климу так, словно тот три дня подряд добивался ее согласия, и вот, наконец, она решилась.
Бондарев обнял ее за плечи.
– За меня не беспокойся. И поверь мне, я – Дитрих Калау.
– Я боюсь и за себя. Тебе не надо все знать, но Брук скоро расправится со мной, если узнает… Я сделаю так, что все обойдется, ты должен мне доверять.
Бондарев понял, что его рука лежит на колене женщины, но, положил ее он сам или беспокойная Ружана сделала это за него, не стал вспоминать. В любом случае это было не худшим из того, что случилось за сегодняшний день.
В коридоре вспыхнул свет, все-таки две лампочки в светильнике под потолком не перегорели. Женщина отпрянула от него, выразительно указала взглядом на спинку дивана, за которой скрывались «жучки». Дверь закрылась за ней, плотно притянутая электромагнитом.
Бондарев присел, закурил.
«Даже не знаю, правильно ли я поступил», – подумал он.
Послышался звук подъезжающей машины. По той суете, что поднялась внизу, нетрудно было догадаться, что приехал хозяин. Не прошло и пары минут, как Владимир Брук появился в сопровождении Ружаны и двух охранников.
– Любите сидеть в темноте? – Брук повернул выключатель.
– Не слишком. Просто опасаюсь включать свет в вашем доме, – Бондарев поднялся с дивана.
– Всякое в жизни случается. Отдохнуть вам не придется. Мы вылетаем. Ружана, документы уже готовы?
Женщина раскрыла папку, Брук приподнял российский паспорт.
– Теперь, герр Калау, вы гражданин России, правда, ненадолго. Слетаете на Кипр и назад, а потом спокойно вернетесь к себе в Германию с собственным паспортом, и больше я вас не побеспокою.
