– Прошу вас, убирайтесь. Вот деньги, возьмите, сколько вам нужно, и, ради всего святого, убирайтесь вон…
Симона испуганно отшатнулась, сказала с обидой:
– Мне не нужны ваши деньги. Зачем вы так… Там в ресторане вы выглядели таким… Одиноким… Я хотела помочь… Да что с вами разговаривать!
Она выскочила из машины, хлопнув дверью.
Кремер прикрыл глаза. Почти сразу он услышал, как дверца открывается вновь. Ну, почему же эта несносная девчонка не оставит его в покое?!
С нескрываемой досадой он посмотрел направо…
Рядом с ним сидел Голдин.
5
Кремер окаменел.
– Вы… Здесь! – вырвалось у него помимо воли.
– Как видите… Нам обоим повезло, удалось уцелеть. И я полагаю, мы можем даже пригодиться друг другу…
– Что вам нужно? – спросил Кремер спокойнее.
– Да уж не ваша жизнь, по крайней мере. Если бы я хотел вас убить, уже успел бы. Я ведь давно за вами слежу… Верите?
– Верю.
– В таком случае обещаете не пытаться напасть на меня хотя бы до тех пор, пока не выслушаете?
– Да.
Голдин несколько расслабился. Кремер молча рассматривал его лицо.
– Неважно выглядите, – заметил он.
– Вы не лучше, – сказал Голдин, закуривая. – Правда, по-своему.
– Будем считать, комплиментами мы обменялись. Переходите к делу.
– Охотно. Вы поможете мне найти документы Шлессера.
Кремер удивленно воззрился на Голдина:
– Я – помогу вам – найти… что?! Чьи документы?
– Андрей Викторович, вам же известно, кем был Генрих Шлессер.
– И вы ищете его документы. Прекрасно, ищите. А какой мне резон вам помогать?
– Немалый. Мне нужны бумаги Шлессера, а вам, я полагаю, сведения о похищении Ольги Смоленковой?
Он едва успел перехватить руку Кремера, коброй метнувшуюся к его горлу.
– Не надо, Кремер, – прошипел он. – Это вам ничего не даст.
С полминуты мужчины с ненавистью смотрели друг другу в глаза, потом расцепили руки.
– Знаете, – сказал Голдин, потирая запястье, – в молодости я как-то прочел одну книжку… Да-да, не удивляйтесь, мне в жизни доводилось и книжки читать… Так вот, там был такой пример о двух людях. У одного спички, у другого коробок. Они могут друг друга не любить, но огонь зажгут только вместе…
– Это вы! Вы похитили Ольгу!
– Да нет же, Кремер! – Голдин поморщился. – Просто волей случая у меня есть кое-какие сведения об этом. Сведения неполные, предупреждаю. Мне известно немногое. Но это немногое вы получите только тогда, когда документы Шлессера будут в моих руках.
– А если я вытряхну из вас это немногое прямо сейчас?
– Кремер, не будьте дураком! Если вы намерены продолжать в этом духе, я пойду, и больше мы не увидимся.
– Она жива?
Голдин пожал плечами:
– Какого ответа вы от меня ждете?
Действительно, подумал Кремер. Он сидел, облокотившись на руль, провожая выходящих из подъездов людей невидящим взглядом. Голдин способен сплести любую историю, лишь бы Кремер ему помогал. Но уже одно то, что он знает об исчезновении Ольги… Разве Кремер вправе пренебречь этим, пусть иллюзорным шансом?
– Говорите, – произнес он.
Со вздохом Голдин достал новую сигарету.
– Попробую начать сначала, хотя черт его разберет, где оно тут, начало… На сведения о документах Шлессера я наткнулся, в общем, случайно. После наших… Ваших… Скажем так, после нашей последней встречи мне ничего не оставалось, как бежать из России.
– Прежде чем сбежать из России, – заметил Кремер, – вам нужно было сбежать от нас… И тогда вы убили шофера грузовика.
– А как бы вы поступили на моем месте? – огрызнулся Голдин.
– Ладно, не будем отвлекаться от главного.
– Так вот. У Горта было нечто вроде тайного архива, где он хранил кое-какие бумаги и бланки паспортов. Такой, знаете ли, страховочный резерв. Я проник туда, чтобы взять паспорт… Вот там я и обнаружил эти записи. В них сообщалось, что документы Шлессера хранятся в Берлине, у некоего Вернера Хелгена. Был там и его адрес… Но самое интересное начинается дальше. Пока я изучал бумаги, кто-то пробрался в архив, напал на меня сзади и оглушил. Когда я очнулся, бумаги не пропали, однако нападавший вполне мог запомнить адрес Хелгена…
– У вас есть хоть какие-то подозрения, кто это мог быть?
Голдин медленно покачал головой:
– Ни малейших. Я его не видел… Да и знал я, разумеется, далеко не всех из сети Горта. Но слушайте… Мне удалось добраться до Берлина под именем Теодора Ленца. Я нашел дом Хелгена, но не его самого. Под видом комиссара полиции я беседовал с его экономкой…
– Вы так хорошо владеете немецким?
– Достаточно, чтобы выдать себя за немца. Старушку нелегко было разговорить, она безгранично предана хозяину… Но мне удалось убедить ее, что Хелгену грозит опасность, а моя задача – предотвратить беду. Знать бы тогда, как недалек от истины я был!
– Что рассказала экономка?
– Что к Хелгену приходил какой-то господин, говоривший с акцентом. Они разговаривали в кабинете, а любопытная старушка подслушивала.
– И много ли услышала?
– Мало, но речь точно шла о документах Шлессера и о деньгах. Они назначили встречу в отеле «Ройзенхоф». Учитывая дальнейшее, становится ясным, почему гость Хелгена предложил встречу в отеле… Я помчался туда и опоздал буквально на несколько минут. Хелген был убит в номере 212. Документы исчезли.
– А почему вы решили, что Хелген привез документы с собой в отель?
– По-моему, это очевидно.
– Гм… Может быть.
– Уезжая в отель, Хелген взял с собой атташе-кейс. В номере «Ройзенхофа» я никакого кейса не видел. Не так трудно сложить два и два… Кто-то опередил меня, вот и все.
– Думаете, тот, кто напал на вас в архиве?
– Не знаю. Это было бы логично, однако…
Он побледнел, схватился руками за голову. Крупный пот выступил на лбу. Кремер испугался, что сейчас Голдин потеряет сознание.
– Что с вами? – спросил он встревоженно.
– Ничего, – едва слышно выдавил тот, не отнимая рук от головы. – Приступ… Сейчас пройдет. Вот, уже лучше. – Он перевел дыхание. – Такое бывает… Теперь. Мне здорово досталось…
– Не нарывались бы, – сказал Кремер.
На бледном лице Голдина тусклой лампочкой загорелось подобие улыбки.
– Как это говорится… Каждый покупает, что хочет, а уж что ты купил – то навсегда твое… Ну так вот. Пришлось мне возвращаться в Москву…
