– Это домыслы, Андрей.
– Хорошо бы проверить, да как… Труп не расспросишь… А что по контактам этого Сомова?
– У него есть родной брат, Сергей. Того же поля ягода. Он тоже в Москве, тоже снимает квартиру.
– Этот хоть жив?
– Как будто жив, – усмехнулся Горецкий, – хотя за данную минуту я, само собой, поручиться не могу…
– Ты с ним говорил?
– Нет. О чем?
– Хотя бы о деньгах. Братья снимали даже не одну, а две квартиры. На какие средства?
– А не так давно, – подхватил Горецкий, – у Павла Сомова появился довольно дорогой мотоцикл…
– Вот видишь… Об убийстве брата Сергей знает?
– Может быть, и нет. Насколько мне известно, милиция его не нашла. Впрочем…
– Стас, давай мне поскорее адрес Сергея Сомова. Как бы и здесь нас не опередили.
11
Сергей Сомов жил в не слишком респектабельном, но и не бедном районе. На четвертом этаже Кремер позвонил в его дверь. Она приоткрылась на цепочке, и показалось заспанное, одутловатое лицо.
– Сергей Сомов? – вежливо спросил Кремер, хотя сходство с Павлом отметил сразу.
– А ты кто такой?
Не тратя времени на ответ, Кремер сильно ударил ногой в дверь. Цепочка отлетела, Сомов кубарем покатился через прихожую к зеркалу. Кремер захлопнул дверь, быстро осмотрел квартиру – больше никого. Сергей, одетый лишь в трусы и майку, поднялся, прижимая ладонь к разбитой губе и глядя на Кремера с первобытным ужасом. Кремер молча втолкнул его в комнату, пребывавшую в состоянии пещерного беспорядка. На телевизоре стояла наполовину опорожненная бутылка водки и один стакан. По-прежнему ни слова не говоря, Кремер толкнул Сомова в кресло, уселся на стул напротив и пробуравил парня угрожающим взглядом.
– Кто вы? – выдавил тот наконец, тщетно стараясь унять крупную дрожь. – Вы… Меня убьете?
– Боишься? Правильно делаешь. Пора и тебе вслед за братом…
– Брат?!
– Он убит.
– Нет! Не трогайте меня! Как вы меня нашли? Вы не могли!
Сомов закрыл лицо руками.
– Я знал, что этим кончится, – прошептал он.
Кремер бросил ему засаленный халат.
– Оденься.
Сергей торопливо подчинился, судорожно дергая руками. Кремер налил ему водки, дал выпить.
– Вот что, – сказал он. – Если все мне расскажешь, я тебя, может быть, и не убью. Но если будешь врать…
– Я все расскажу!
– Значит, договорились. Расскажи о том, как вы с братом участвовали в похищении женщины. Кто заказчик, как вышел на вас? И самое главное – где эта женщина?
Конечно, это был выстрел наугад. В сущности, догадка, хотя и не лишенная оснований. Но выстрел этот попал в цель.
– Где она, я не знаю… Заказчик – доктор Чарский…
– Какой еще доктор?
– Чарский, Константин Дмитриевич…
– Он что, тебе представился? Да еще настоящим именем?
– Да я его по телевизору видел… Он знаменитость… У него свой санаторий под Москвой… Он гримировался, лицо прятал, да я его все равно узнал. А свел нас тот, другой… С изуродованным лицом… Он с братом в «Союзе витязей» познакомился…
– Понятно. Дальше!
– Так что же дальше… Мы с братом женщину запихнули в машину Чарского… Он ей укол сделал… Мы ее куда-то везли, он нас по дороге высадил… И с тех пор я ни Чарского, ни того другого не видел… Можно мне еще водки?
Кремер подал ему стакан. Сергей жадно, с прихлебываниями, вытянул из стакана водку. Кремер боролся с сильнейшим желанием немедленно свернуть шею этому подонку. Водка и новое переживание истории с похищением сделали свое дело: Сомов сломался и заплакал. Кремер тряхнул его за плечо.
– Прекрати, – с отвращением сказал он, достал мобильный телефон и включил видеокамеру. – Сейчас ты перед камерой повторишь свою историю, только гораздо подробнее, понял? Особо остановишься на описании внешности второго человека.
Сергей поспешно закивал. Перед камерой он говорил долго и сбивчиво, хотя новых важных деталей, по сути, не прибавилось. Словесный портрет «второго с изуродованным лицом» лишь укрепил уверенность Кремера в том, что это Голдин.
– И вот что, Сомов, – добавил Кремер, убирая телефон. – Я сдержу слово и не убью тебя. Но я не обещал тебя не выдавать. Когда я встречусь с доктором Чарским или с тем другим, я им поведаю, кто рассказал мне столь интересный сюжет.
Сомов вскинул голову. В его глазах метался животный ужас.
– Они убьют меня, – всхлипнул он.
– Дурак, они тебя и так приговорили! Ты на очереди. Хочешь жить – беги…
Кремер подавил, загнал внутрь удовлетворенную улыбку. Он не убил и не искалечил Сергея Сомова. Одной фразой он превратил его в вечного беглеца, робкое загнанное существо, живущее в постоянном страхе. Он не сомневался, что через минуту после его ухода Сомов в панике побросает в чемодан что попало и помчится на вокзал. Он направился к двери.
– И мой тебе совет, Сомов, – бросил Кремер напоследок. – Не лезь ты в эти гангстерские игры. Они не для тебя.
12
– Я запросил о Чарском полковника Шведова, – сказал Горецкий, разливая кофе и добавляя в чашки коньяк. – Любопытная личность… Начать с того, что у него не один, а два частных санатория. Один под Москвой, в районе Рогинска, на берегу Синего озера…
– Рогинск? – Кремер взял чашку. – Это где живут богатеи?
– Не столько живут, сколько отдыхают. У них там, знаешь ли, местный курорт устроен. Не все же им по Флоридам разъезжать. Вот… А второй санаторий под Хабаровском, откуда, собственно, наш Чарский родом.
– Ого! Это уже интересно.
– Дальше будет еще интереснее. По сведениям Шведова, Чарский был знаком с профессором Кармазиным и как-то связан с теми ребятами, что действовали под прикрытием фирмы «Темников». Как Чарский с Голдиным вошли в контакт, неясно, но ведь о Голдине мы далеко не все знаем…
– Вот как. А что именно связывало уважаемого доктора с подобными типами?
– Ничего конкретного сказать нельзя, но эти его санатории…
– Что с ними такое?
– Это санатории для богатых, очень богатых людей. А среди такой публики весьма модно страдать нервными расстройствами. Вот их-то Чарский и лечит, причем весьма своеобразно.
– Как же?
– А он щедро потчует богатых пациентов особыми препаратами и выкачивает из них увесистую долю состояний.
– Особыми препаратами? Это что, наркотики?
– Что-то в этом роде. Под благопристойными вывесками, разумеется. Доказать тут вряд ли что можно, но бывали как будто случаи, когда расчувствовавшиеся под действием препаратов Чарского миллионеры подписывали завещания в его пользу…
