— Но как? — развел руками Орановский. — Как мы это осуществим, позвольте поинтересоваться?
— А как же поручик Голицын? Его миссия и должна нам прояснить сложившуюся ситуацию, — генерал Жилинский встал из-за стола и прошелся по комнате. В помещении было душно, и он расстегивал ворот, никак не справляясь с неподатливой пуговицей. Подойдя к окну, командующий открыл форточку. — Как обстоят дела у него и его славных молодцев? С ним есть связь?
— Ждем-с, — ответил «Самсон Самсоныч». — Все, что нам остается — это ожидать, хоть занятие это приятным никак нельзя назвать. Та связь, которая у нас с ним имеется, — штука односторонняя.
— Ну, хорошо, — кивнул Жилинский. — Я предлагаю пока сообщить о приблизительном месте расположения «чуда-оружия» по беспроволочному телеграфу группе прапорщика.
— Хорошо, ваше превосходительство, так и будет сделано.
Закончив обсуждение, генералы позволили себе немного расслабиться за чаем.
— А я, господа, недавно имел беседу с одним французским полковником, — насмешливо произнес Орановский. — Приставлен к штабу, уж не знаю, в качестве кого. Ну да ладно — союзники все-таки! Хотя, несомненно, понятно, для чего — учитывая их положение, они сейчас только и думают, как бы нас побыстрее отправить в наступление.
— Чтобы мы не только германцев за Вислу выбили и оттянули на себя большую часть дивизий с их Западного фронта, но и сами с территории Франции немцев выбили, — хмыкнул Самсонов.
— Видимо, да. Так вот, поговорив с союзниками, узнаешь для себя занимательнейшие вещи.
— Это вы о чем?
— Да все о том же — о разности души российской и западной. Ну, во-первых, стал он мне, этот француз, рассказывать о том, чем все-таки отличаются русская и французская армии. Я, говорит, с глубоким уважением отношусь к вашим солдатам — представляете: помогают разбить германцев, однако, господин генерал, кое-какие замечания позволю себе высказать.
— И что же он высказал?
— В солдатах наших, дескать, нет огонька. Вялые, расхлябанные… Ни тебе в них задора, ни юмора, ни легкости. Снабжение отстает, тыл работает нерегулярно… Сравните, говорит, господин генерал, наши войска и ваши.
— Какая же у солдат должна быть легкость? — пожал плечами Жилинский, прихлебывая чай. — Интересно… Главное, чтобы они были стойкими к врагу.
— Вот и я ему то же самое.
— И что же?
— «Все это хорошо, — ответил он мне, — но мы воевать можем только в таких условиях, которые обеспечат нам нормальное функционирование всего и в полном объеме».
— Да, союзнички, черт их дери! — тяжело вздохнул командующий. — А ведь умоляют спасти их ценою нашей крови.
Глава 10
На площади небольшого прусского городка одно из зданий, построенное в старинном традиционном стиле фахверка, занимал штаб восьмой армии. В комнате присутствовали командующий Пауль фон Гинденбург, начальник штаба Эрих Людендорф, несколько генералов и полковник Карл Диркер. Совещание имело своей главной целью обсудить положение в Восточной Пруссии и, кроме того, конкретную операцию по использованиию той самой чудо-техники, на которую возлагались немалые надежды.
Кабинет, где проходило совещание, был большим помещением с окнами, выходившими на солнечную сторону. Косые лучи падали на наборный пол, на стол, стоявший в центре, заливая светом все уголки. Разговор, проходивший здесь, длился уже долго, о чем свидетельствовал клубившийся густым облаком дым сигарет. На столе лежала большая штабная карта, ставшая предметом активного изучения присутствующими.
— Мое предложение, господа, заключается в следующем, — вскинул голову Диркер. — Естественно, русские будут искать танк. Сомневаться в этом не приходится. Их разведывательная сеть работает весьма неплохо…
— Какая разведывательная сеть? — перебил его, скептически прищурившись, один из генералов — высокий, худой, лет около пятидесяти. Маленькие усики смотрелись несколько комично на его тощем, гладко выбритом лице. — Разве можно серьезно воспринимать какие-то разведывательные поползновения русских?
— Не надо, господин генерал, делать из противников идиотов! — довольно резко воскликнул Диркер. Поняв, что его тон звучит несколько оскорбительно для столь высокого чина, он продолжил значительно мягче: — Это же закон войны, господа. Не стоит недооценивать противника. Вся история мировых войн наглядно показывает, что немалая часть огромных проблем возникала именно по этой причине — когда противник воспринимался слабее и глупее, чем ты сам.
Такой тон по отношению к старшим по званию полковник Диркер иногда мог себе позволить. На это у него имелись причины. Во всем мире есть службы, значение которых весьма велико, и часто полковник такой службы гораздо более влиятелен, чем генерал иного рода войск. В том числе это касается и военной разведки Генштаба в Берлине, к которой Карл Диркер имел непосредственное отношение. Свою работу он считал очень интересной уже хотя бы потому, что она позволяла ему иметь знакомства в самых разных сферах. Среди многих людей, с которыми сводила его должность, он, к примеру, был хорошо знаком и с пастором Бетке…
— Как же, позвольте вас спросить, русские войска столь успешно взломали нашу оборону и заняли значительную часть Восточной Пруссии? — язвительно поинтересовался он. — Как же прежний командующий фон Притвиц отдал приказ об эвакуации за Вислу, к счастью, отмененный?
— Русские только благодаря стечению обстоятельств заняли эту территорию, — не уступал собеседник. — И это досадное недоразумение скоро будет исправлено.
— Для того чтобы его исправить, требуются, как видите, немалые усилия, господин генерал. И давайте оставим бесполезные споры и помыслим более конструктивно.
— Да-да, господин полковник, — пробасил фон Гинденбург. — Мы внимательно слушаем ваше предложение.
— Так вот, как я уже сказал, русские, несомненно, будут предпринимать усилия по поиску танка. Надо дать им возможность, — хитро улыбнулся полковник, — для того, чтобы они смогли найти его.
— О чем это вы?
— О том, что в том месте следует соорудить муляж этого самого танка. Приманку, так сказать. Пусть ищут и пусть находят.
— Хм… очень занятно, — расправил усы фон Гинденбург.
— Кроме того, — продолжал свою речь Диркер, поблескивая быстрыми глазами, — не менее важным в данном случае является, так сказать, информационная часть. Она должна быть выполнена безукоризненно. От этого зависит многое.
— И, соответственно, через наших людей еще раз аккуратно дезинформировать русских? — хитро улыбнулся фон Гинденбург, понимая с полуслова докладчика. — Не так ли?
Зная Диркера давно, генерал каждый раз с удовольствием выслушивал его предложения. Часто будучи неожиданными, они практически всегда били в десятку. Гинденбург был старым служакой, и на такие тонкости голова у него не варила. Крупномасштабные операции, вопросы стратегии — в этом он чувствовал себя как рыба в воде. А вот придумать что-нибудь оригинальное он отдавал под юрисдикцию других, как, скажем, тому же самому Диркеру.
