Он потащил ее в «уазик».
– Может, вон в тот, симпатишный? – Алиса с сомнением кивнула на стоящий поодаль джип.
– Не на свидание едем, – отрезал Туманов. – Сойдет и это… такси на Дубровку. Уж его я заведу…
Искать ключи не было времени. Он сорвал панель и, поковырявшись в скрутках, подсоединил проводки напрямую. Этой премудрости он был обучен еще в ментуре – наряду с искусством выпить полбанки из горлышка, не подавившись, и побриться «Невой» без зеркала. Движок послушно заурчал. Туманов проверил показания приборов. Масло в норме, бензина на треть. Можно прогуляться. Знать бы еще, куда.
Он оттянул затвор и положил автомат на колени стволом к двери. Бросил взгляд на Алису. Не выйдет из девчонки железной леди. Лишний раз убедился. Она смотрела на толстого парня – у того в спине красиво тлело и дымилось пятно – и понемногу понимала, что натворила. Бледнела со страшной силой. И слава богу.
Туманов сунул руку в карман на бедре, соскреб протекшую дэту и мазанул Алису по носу. Девочка вздрогнула.
– Размажь, – усмехнулся он, – комары зажрут.
Грот казался бесконечным. Стены, уставленные оборудованием (он поразился масштабности объема вывозимой продукции), сужались бутылочным горлышком и в итоге выплюнули их из низкопосаженных ворот, вырубленных в скале. Поплыли атрибуты кряжа – сосняки, вершины утесов.
– Пригнись, Алиса, – скомандовал Туманов. – И молись, молись, даже если не умеешь.
– Ты только не тяни, – пискнула Алиса, сползая с сиденья, – заканчивай быстрее. Не могу терпеть…
До окончания оставалось, как до всемирного благоденствия. Грот охраняли взрослые дяди в камуфляже. Трое на камнях играли в карты, четвертый загорал на солнышке, расстегнув до пупа рубаху. Выехавший из ворот автомобиль не привлек бы их внимания, кабы не посторонняя физиономия за рулем. В другой день они бы лениво озадачились и забыли, но сегодня у них имелся особый приказ. Двое подпрыгнули, засемафорили: дескать, тормози. Туманов поддал газу, направил капот на бегущих наперерез. Двое с воплями отпрянули, скинули автоматы. «Уазик» пропылил мимо них. Впереди – неглубокий распадок, скалы, моховая прозелень – в нее ныряла накатанная колея. Чуть левее – какая-то волчья тропа, по всему видать, тоже пригодная для автопробега: видна умятая шинами травка. Сзади уже строчили. Заднее оконце в брезенте разлетелось со звоном, за ним на капот выплеснулось переднее. Туманов сполз с сиденья – по примеру Алисы – крутанул баранку влево. Но в тот же миг ударили по шинам – лопнуло колесо, машина пошла зигзагами. А навстречу из-за кустарника выруливал аналогичный «уазик» (цветом побелее), но без брезента. Ладно, стало быть… Два живодера с автоматами, за рулем водила с остекленевшими от величия глазами. Неслись навстречу, не разбирая дороги. Не было у них другой дороги…
Туманов не был крупным специалистом в автомобильной акробатике. Машина еле слушалась руля. Он выжал газ до упора – по-любому движку пропадать, толкнул девчонку:
– Прыгай, Алиса! У тебя получится! Постарайся на бок… А встанешь, беги ко мне, я рядышком!
Она размазала кулачком слезы, кивнула и открыла дверь.
– Вместе! – гаркнул он. – Три – пятнадцать! Пошли!
Два тела отвалились от машины. Он не видел, как приземлилась Алиса. Рухнул в заросли терновника и взревел от боли, ударившись плечом. Когда привстал, готовый стрелять, стал свидетелем занятной сценки. «Уазик» врезался на полном ходу в несущегося навстречу собрата; двое за мгновение до встречи успели перемахнуть через борт, а шофер так до конца и смотрел перед собой стеклянными глазами. Машины встретились и встали на дыбы…
Туманов заметался – где Алиса? Последнее, что видел, – летящие в репей кроссовки. Живая, все в порядке – очумелая мордашка выбралась из репейника, стала искать его глазами. Он махнул ей рукой. Девочка, хромая, побежала через «волчью тропу». Краем глаза Туманов уловил движение: двуногое существо вставало на конечности. Сначала на четыре, потом на две. Нормальная эволюция. Он подался в сторону, полоснул очередью. Боец, выпрыгнувший из машины, завалился в кустарник. Вторым можно было пренебречь: во-первых, автомат потерял, во-вторых, сломал себе что-то – то ли руку, то ли голову. Лежал посреди тропы, жалобно стонал.
– Ты как? – Туманов сгреб Алису в охапку.
– Блестяще. А ты? – прохрипела девчонка, закатывая к небу глазки.
Вопреки дикой обстановке, он разулыбался.
– Спасибо, дорогая. Надоело все.
Туманов повлек ее через овраг, на гряду сопок, плывущую над небом в сизой дымке. Он намеренно стремился уйти от тропы – с линии огня, но и здесь дал промашку. Но как вести себя человеку, не знакомому с местными географическими особенностями? Загремели выстрелы. Отдаленные – безвредные, хотя и малоприятные. Охрана опомнилась, наладила погоню – от ворот, практически сливавшихся с серо-зеленой местностью, бежали люди, человек восемь. Туманов потащил Алису в глубь распадка. Пологие откосы, поросшие травой, – симпатичная «зеленка», в которой, в принципе, можно спрятаться. Свою промашку он осознал позднее, когда, сбивая ноги о валежины, увязая в мягком мохе, они пробежали метров триста и погрузились в совершенно непроходимую местность. Алиса хныкала, под ногами чавкало – пусть не болотистая топь, но и не просто слякоть… Положительно, изменила ему интуиция. Терпения не хватило. Зачем он сунулся в распадок?
– Давай за мной, – Туманов подтолкнул Алису в плечо. – Выбираемся из «зеленки», и на склон.
Хорошо, он первым выбежал на откос, успел среагировать. Не стар он покуда для такого дерьма… Шарахнули веселым залпом. Он упал за корягу, съежился. Выставил автомат и наугад опустошил магазин в белый свет. Загнал новый, передернул затвор.
Пули не впечатлили охотников. Трое лежали на откосе, в ряд, как на полигоне, и долбили короткими очередями, не давая поднять голову. Алиса скрючилась на опушке за кургузой осинкой. Туманов изобразил ей знак: сидеть. Положение сложное. Он сам загнал себя в ловушку, никто не тянул. «Зеленка» неоглядна, распадок бесконечен. До края откоса метров сорок, но их не перебежать: свинцом нашпигуют. Трое на одном откосе, трое на другом, остальные бегут по «зеленке» (в общем-то, не спеша). Любая попытка выбраться в мир обречена на провал; двоих или троих он уберет, но остальные уберут его. Туманов от отчаяния заскрипел зубами. Молодец, погубил и девчонку, и себя. Теперь, как честный человек, он просто обязан на ней жениться…
– Беги по «зеленке», Алиса! – крикнул он. – И держись подальше от опушки!
Захрустели ветки – Алиса побежала по кустам. Он ужом пополз вниз по откосу, стараясь не вслушиваться в свист пуль, вкатился под спасительную зелень, поднялся, припустил следом, не теряя из виду тонкую спинку в ободранной куртке.
Страх колотил в спину, он не замечал густеющие заросли и тухлую жижу под ногами. Неприятно, когда не видишь противника. Он знал – они неподалеку, бегут следом. Сколько до них – двадцать метров, сто? Дважды Туманов оборачивался и строчил врассыпную, на что враг отвечал презрительным молчанием, которое бесило его еще больше.
