– За воротами прохлаждается белая «Хонда» с форсированным движком, – продолжал говорить Туманов, взвешивая слова. – В ней сидят четверо крепких парней. Двое следят за входом в клинику, двое – по сторонам.
– Это молодцы из охранного агентства Лаккара, – женщина томно улыбнулась. – Они будут сопровождать нас в Париж. Очень милые и обходительные люди. Не бойся их.
– У обрыва, за поворотом укрылась серая «Лянча»… В ней тоже четверо. Двое следят за «Хондой», двое за клиникой. Они вон там, в кустах… – пациент вытянул руку.
– А ты по-прежнему наблюдателен, – похвалила женщина. – Полагаю, эти сукины дети – из «Бастиона». Но ты не бери в голову. Молодцы Лаккара не бросят нас на произвол судьбы. Слишком много им заплачено.
– А вон за той развилкой, в просвете между деревьями, обрати внимание – минуту назад мелькнул автофургон для перевозки мебели. Скорее всего, он остановился, потому что в следующем просвете я его не видел.
– Не знаю, дорогой, – женщина пожала плечами. – Не знаю. Возможно, ты видел самый заурядный автофургон для перевозки мебели. Или привидение с мотором. А может быть, очередных контролеров Ордена, кто знает. Какая разница? По мне так пусть сукины дети из «Бастиона» сцепятся с контролерами из Ордена, чем с молодцами Лаккара. Меньше проблем. На вот, возьми – на всякий случай. Один паренек из «Хонды» дал поносить, за умеренную плату. Но смотри, Пашенька, номера спилены, так что не тряси без крайней нужды, – женщина извлекла из сумочки коротконосый двенадцатизарядный «браунинг» и вложила пациенту в ладонь.
– А теперь иди одевайся.
Но прежде чем уйти, Туманов отстранился и пристальным, очень долгим взглядом посмотрел в ее большие красивые глаза, впитывая из них все, что они могли ему дать. Прекрасную любовь, которая изводит все болезни, сводит мосты и сворачивает горы.
– Мы улетим? – спросил он.
Она уверенно кивнула.
– Улетим. К чертовой матери. И ничто нам не указ.
Он печально улыбнулся:
– Ни отказ шасси, ни плотная стрельба? Ни пьяный урка, ни разлука?..
Женщина не стала дожидаться, пока он огласит весь список возможных опасностей. Постучала пальцем по виску. Потом – по косяку из полированного дерева. Символически сплюнула через левое плечо.
– Не понимаю, о чем ты, – она улыбнулась ему самой очаровательной улыбочкой из арсенала обольстительницы, которой никогда не была. – Ладно уж, иди. Поторопись. Не забывай, что тебя в приемной ожидают дети.
