– Раньше других узнала, что вы здесь, – сказала Анюта и скорбно поджала губы. – Жалко коротышку Степана… Помнишь, Луговой, ты постоянно спрашивал у меня – особенно когда мы с тобой скандалили – случайно ли я оказалась в баре той гостиницы? Тебя бесконечно мучил этот вопрос… Больше не тайна: не случайно. Вот ты и узнал… Привет, Виола, – она вытянула голову, взглянула через мое плечо, – рада видеть тебя.
– Дьявол… – чертыхнулась Виола.
– Вы знакомы? – поразился я.
– Шапочно, – улыбнулась Анюта. – Очень рада, Луговой, что ты теперь не один.
– Послушай, это не то, что ты подумала… – вспыхнул я.
– Это именно то, что я подумала, – отрезала Анюта. – Ты сам об этом еще не знаешь. Тяжело тебе с ней придется – гораздо тяжелее, чем со мной. Но мы же не ищем легких путей, Луговой? Кстати, кем она тебе представилась? Впрочем, неважно, кем бы ни представилась, это звонкая ложь…
– Заткнись, а? – попросила Виола.
– Как хочешь, – пожала плечами Анюта. – Кстати, просьба оценить, что я пришла без оружия, с одним лишь сарказмом и желанием вам помочь.
– Ты в той компании, что взорвала Каратай… – прозрел я. – А я дурак-то, ни о чем не догадывался…
– А как ты мог об этом догадаться? Самое ужасное, мой милый, что все это время я любила тебя. Это было против инструкций, против всех существующих правил и циркуляров… Мой крест, и ничей другой. Пришлось выжигать тебя каленым железом… По сюжету, я должна была находиться рядом с тобой. Прижиться в Каратае, собрать информацию, в коей нуждались мои работодатели – в том числе через тебя. Но я оказалась запертой в этом чертовом доме в долине Покоя, ты о своих делах не откровенничал, и целый год я изображала взбешенную, но, в принципе, любящую жену. Притворяться не пришлось. Я была взбешена, я… любила. Отношение к тебе ни в коем случае не противоречило моему заданию. Я упрощалась, раскисла, превращалась в банальную слабую бабу. Потом был побег, провал в параллельное измерение… Какого хрена вы со Степаном не добежали? Меня отыскали боссы в каком-то сонном патриархальном городке, где я старательно изображала дурочку, потерявшую память и документы, вернули домой… и вот я снова в строю.
– Где Корович?
– Не волнуйся, с Николаем Федоровичем все в порядке. Он неубиваемый, ты забыл? Работает мусорщиком в соседнем патриархальном городке, под дурака не косит, но делает вид, что что-то с памятью его стало. Он приживется там, не беспокойся за товарища. Пару месяцев назад он завел себе подружку, и теперь они вместе ходят в кино на голографические сеансы…
– Что вы натворили в Каратае? Зачем?
– Только не делай вид, что ты об этом не думал, – поморщилась Анюта. – Ты умный, любопытный, должен догадаться. Небольшая экспериментальная лаборатория. Все настолько запутано, что даже многие «учредители» имеют лишь поверхностное представление и половинчатую информацию. Что же говорить о нас – агентах влияния? Слышал притчу о наилучшем устройстве государства? В отдельном царстве-государстве – а Каратай, как ни крути, государство – воцаряется анархия. Искореняется любая власть… В позапрошлом году население Каратая составляло ориентировочно восемьдесят тысяч человек – включая крестьян с семьями, раскольников, работников всевозможных служб, вспомогательный персонал, рабов в концлагерях… Я имею в виду исключительно гомо сапиенс, ты понимаешь. Сейчас, по предварительным оценкам, осталось чуть меньше половины. Опустим моральные аспекты, хорошо? Я делаю свою работу – так же как ты год назад делал свою. Жестоко, бездушно, не без этого. Никакие жертвы не могут быть оправданы. Но все же… Ты видел, что происходит в Теплой долине? Через год тут повсюду будут тишина и спокойствие, люди вылезут из нор, забудут про войну и возьмутся за практическое воплощение утопии в жизнь…
– Давай без пропаганды, – поморщился я. – Пушечным огнем в царство социальной справедливости – это мы уже проходили. Формы меняются, суть остается. Те же яйца, только в профиль. Что-то подобное пытался провернуть старина Пол Пот и целая куча не менее уважаемых людей. И ты, вообще, уверена, что говоришь об утопии, а не об АНТИутопии?
– Ты так ничего и не понял, – расстроилась Анюта.
– Да и не надо, – усмехнулся я. – Переживу. Кто наверху, Соколова?
– Не знаю, – простодушно отозвалась Анюта. – Не надо гадать. Об этом даже думать опасно. Но есть информация, что зарубежные спонсоры, вложившие в эксперимент кучу денег, не вполне довольны первыми итогами и затягиванием процесса. Советуют форсировать. Это бы выглядело странно, согласись. Как, например, сделать так, чтобы в сутках было не двадцать четыре часа, а, скажем, двадцать…
– Как ты сюда пришла?
– Через Айгарач… Пятнадцать минут езды. Помнишь, мы там были? Но в позапрошлом году я не имела представления, как пользоваться этой штуковиной, запрятанной в одной из пещер, не умела обходить «ведьмины окна», а теперь умею и пользуюсь… Снаружи, за минными полями, меня поджидают надежные люди. Так что провожать не следует.
– Хорошо, поставлю вопрос по-другому. Как ты сюда ПРОШЛА?
– Притворилась невидимкой. Не напрягай извилины, Луговой. У людей, имеющих контакты в других мирах – а многие из них развиты не в пример лучше нашего, – всегда наготове несколько модных технических штучек, чтобы обойти охрану и не взорваться на мине.
– Зачем ты пришла?
– Ох, Луговой… – Она скорчила насмешливую мордашку и чем-то напомнила мне ДРУГУЮ Анюту. – Как пришла, как прошла, зачем пришла… Ты становишься любопытным, как кот. Пришла предупредить. Служба наблюдения засекла вас не так давно. Кое-кто согласился, в качестве оплаты за былые услуги, придержать информацию на часок-другой. Скоро сюда придут. Не за тобой, Луговой, не обольщайся, ты уже никому не нужен. За ней, – она повернула голову и смерила оценивающим взглядом притихшую Виолу. – У вас не больше получаса. Возможно, меньше. Решайте сами.
После этого она повернулась ко мне, глянула в душу – прямо как раньше, – провела холодными пальчиками по моей щеке, еле слышно вздохнула. И ушла – не попрощавшись, в глухую ночь, к черту на рога, ясно давая понять, что больше мы никогда не увидимся…
– Одного я не пойму, – проворчала после долгого молчания потрясенная Виола, – зачем она стучала?
Я вздохнул – глубоко, навсегда освобождаясь от груза прошлого. Что ни говори, а Анюта (или как там ее на самом деле) совершила порядочный поступок – пришла, предупредила.
– Должна тебе признаться, – проворчала Виола, – я действительно собиралась в Айгарач. После того как спецназ посадил нас в вашей нищей деревушке, у меня просто не было других вариантов. Я должна была убраться из Каратая. Но это не значит, что я хотела вас всех бросить. Тебя, коротышку, Парамона. Поначалу, может, и хотела, но потом… Господи, – она вскочила с кровати, забегала по крохотной комнатке, – не могу поверить, что эта самоуверенная выскочка была твоей женой…
– Не совсем женой, – поправил я.
– Ты понял, о чем я… Мы когда-то немного знали друг друга…
