– Позволь-ка догадаться, Виола. Ты из той же компании, что планировала переворот. Но что-то не срослось в твоей работе. Ты кого-то подставила? Проявила мягкотелость? Провалила фронт работ? Имела корыстный интерес, и это вскрылось? Пришлось уйти на дно, сменить имидж, прикинуться отвязной шлюхой – ведь тебе это не составило труда? Чем ты досадила своим хозяевам?
– Можно я не буду перед тобой откровенничать? – всплеснула она руками. – Спасибо, милый. Знаешь, допускаю, что когда-нибудь я расскажу тебе об этом, а ты кое-что расскажешь о себе. Скажу лишь, что рассталась со своими шефами восемь месяцев назад.
– Любомир знал про тебя?
– Боже сохрани. Он убил бы меня… Я полностью сменила свой образ, вцепилась в него клещами… Но кто-то там меня узнал, стукнул наверх…
– Догадался! – хлопнул я себя по лбу. – Спецназ охотился не за Любомиром, а за тобой! То-то Любомир удивлялся… Выходит, ты знала, что джип с наблюдателями взорвется?
– Я подозревала и не позволила бы вам выйти из машины… Всё, хватит, – она сердито топнула ножкой. – Ты со мной?
– Ну, не знаю, – растерялся я, – возможно…
– Едем в Айгарач, я попрошу у Хаима машину… Нужно шевелиться, а то пересечемся с теми, кто за нами придет…
– Глупости, – возразил я. – Через ваш портал сейчас и муха не проскочит. Нас просто расстреляют.
– И все же я рискну, – Виола вздернула нос.
– Есть другой способ, – сказал я.
И принялся, понизив голос, повествовать о тайной тропе в Россию, проложенной недалеко от сгоревшей Опричинки – через тьму болот, под скалой, называемой Волчьей Гривой. Я никому еще об этом не рассказывал. И не собирался. Просто бес меня сегодня попутал. По мере моего изложения у Виолы отвисала челюсть, она бледнела, а свежевымытые волосы начинали шевелиться, как змеи в клубке.
– Поправь меня, если ошибаюсь, – упавшим голосом сказала она. – Ты знаешь, как покинуть Каратай, и, выйдя из Васятинских болот, мы легко могли это сделать. Вместо этого мы проделали долгое путешествие через весь Каратай, и…
– Ты сказала, что хочешь в кибуц…
– Ой, тупица… – она схватилась за голову. – Почему ты сразу об этом не сказал?
– Ты тоже многого о себе не говорила…
Несколько минут мы с ужасом смотрели друг на друга, потом Виола ухмыльнулась. Я тоже позволил себе сдержанную улыбку. Смеяться будем потом – возможно, на том свете.
– Расскажи, где это место. Или… – она поджала губки, делая вид, что тема ее не очень волнует. – Или поедешь со мной?
– Поеду, – кивнул я. – Что-то изменилось в моей жизни. Хочу в Россию. Сяду в тюрьму, отсижу, как надо…
– Отлично, – обрадовалась она. – А может, не посадят. Уедем в глухую деревню, будем рядышком лежать, смотреть на звезды. А потом нас убьют… Итак, возвращаемся в Опричинку. Тем же образом. Каких-то сто верст по дуге. Через те же кошмары. Даже не верится, что я об этом думаю… Доберемся до Каскадных гор, там найдем себе дракончика, чтобы помог перелететь…
– Именно так. Я могу уже не мыться?
– Уже не надо, – кивнула Виола. – Будешь грязным. Уходим. Ты не знаешь, кто из нас двоих сумасшедший?
Я точно знал, что это не я. Но не стал об этом говорить, чтобы не расстраивать еще больше эту странную женщину. Интересно, мы ляжем с ней когда-нибудь в постель?
Мы дружно шагнули к двери. И застыли – за дверью послышался шорох. Скрипнула половица на крыльце. Жар ударил в голову. Не успели… Мы обменялись испуганными взглядами, шмыгнули за косяк. Стояли не дыша, слушали. С крыльца доносились приглушенные голоса. Их было даже не двое и не трое. Тоже выжидали. Что за люди такие, что могут проходить через минные поля, усиленные посты «коммунаров»?
– Попросим помощи у Хаима? – шепнул я. – Пара выстрелов – и народ сбежится.
– Не поможет… – горячим воздухом опалило висок. – Приготовься – сейчас эту дверь вынесут к чертовой матери…
– Может, в окно сбежим?
– Ага, они такие дурные…
– Выкрутимся, – я положил руку на ее дрожащее плечо. – У нас один автомат, четыре руки, четыре ноги…
– Одна голова… – Она критически посмотрела на мою гуляющую пятнами физиономию. – Знаешь, дорогой, мне самой уже интересно, выкрутимся ли. Знать бы заранее правильный ответ.
– А правильный ответ мы узнаем после…
– После чего?
Я взял ее за талию и поцеловал в соленые губы. Она прерывисто вздохнула и прижалась ко мне. В этом сладком поцелуе было столько соли… Голова помчалась по кругу, стало приятно, уютно, захотелось сделать что-нибудь хорошее. Мы стояли в шаге от судьбы и ждали, пока кто-нибудь из нас первым оттолкнет другого. Почему мы еще не в постели?
