Сомнения, обуревавшие капитана, наконец разрешились: корабль уже входил в бухту Краснегара. Неподалеку тянулась цепь мелких островков, создававших лучшую гавань, какая встречалась Эффлио – и уж точно самую лучшую из всех, им забытых! Огромная гора уходила в самые облака, и по ее ближайшему склону сбегал вниз крохотный городок, тогда как на самом берегу стояло лишь несколько хижин.
Значит, хватать сокровище и выбрасывать лошадей за борт было уже поздно, даже если б Эффлио и был способен на что-то подобное. Крикнув помощнику, чтоб. убирали паруса, он твердой рукой направил «Морскую красотку» к причалу.
4
Колдовство или что другое послужило причиной, но первое впечатление о Краснегаре у путешественников сложилось самое доброе. Здесь все пронизывала атмосфера благополучия и довольства, хотя Эффлио и не смог бы сказать, отчего это он так решил. Торговых кораблей у причалов не было, только одномачтовые рыбацкие суденышки да парочка весельных китобойных лоханок. Штабеля бочек с омарами, сохнущие на подпорках сети, ворвань в больших котлах над кострами… Женщины сидели в ряд, болтая меж собой и штопая рваные сети, а их товарки в это время чистили рыбу, которая дождем сыпалась в бочонки с солью. Мужчины точно так же мололи языками, занимаясь починкой весел и гарпунов. Над всем этим вполне зримо витали спокойствие и здоровье.
Эффлио эта картина чем-то напомнила Порт-Имп, в устье залива Крула, где он провел юность, пускай в Порт-Импе ни о каких скалах и не слыхивали. Там у него осталась дочь. Наверное, она и сейчас еще там живет… Эффлио не бывал в Порт-Импе вот уже двадцать лет.
Он ни за что не стал бы жить в городе, выстроенном на этаком утесе – при его-то астме! – но здесь явно что-то было не так. Эффлио начал вспоминать Краснегар: город распланирован и выстроен с присущей импам дотошностью, но люди здесь держали головы высоко и не оглядывались с опаской по сторонам, собираясь что-то сказать. Не иначе етунское влияние. Насколько он мог видеть, большинство жителей были светловолосы, хотя в доках всегда полно етунов, а импы, представители «сухопутных» ремесел, предпочитают не высовываться из города.
Крашбарк окликнул мужчину на пристани, и тот сразу выразил готовность подсобить. Веревка просвистела в воздухе, разворачивая свои кольца, и он ловко поймал ее, уложил несколькими петлями вокруг швартовой тумбы и бросил конец обратно. Затем перешел к ближайшей тумбе, и все повторилось сызнова. Проворные руки натянули тросы, а добровольный помощник, улыбаясь вполне доброжелательно, приветственно помахал прибывшим и отправился по своим делам. В любом порту импов с них потребовали бы денег за подмогу… «Морская красотка» потерлась о пристань и застыла на месте, кокетливо опершись о берег.
Не дожидаясь, пока матросы перекинут трап, через борт перемахнул человек и размашистым шагом двинулся на корму. Эффлио почуял в нем хищника, отступил к доске с укрепленными на ней баграми, Крашбарк выронил линь, который аккуратно сматывал, и подскочил к капитану. Но пришелец вовсе не собирался перегрызать глотку капитану Эффлио: он застыл точно вкопанный перед детьми.
Мальчуган робко улыбался. Подняв голову повыше, девица старалась сохранить невозмутимость.
На некоторое время воцарилась тишина. Эффлио прикидывал, какими еще сюрпризами его порадует Краснегар – пришелец выглядел совсем как фавн, но те редко пускались в странствия за пределы родных джунглей Сисанассо, омываемых Летними морями за тридевять земель отсюда. И потом, этот фавн был гораздо выше своих соплеменников. Даже повыше большинства импов, раз уж на то пошло… И все-таки загорелое лицо его с выдубленной кожей, спутанный клубок волос и нос, выглядевший так, будто в детстве на него кто-то наступил, выдавали в нем чистопородного фавна.
Вот разве челюсть у него была слишком большая, особенно теперь, когда он выпятил ее. Может, примесь етунской крови?
Фавны отлично находили общий язык с животными. Если фавн, – думал Эффлио, – тогда можно ставить один против двадцати, что он – скотовод и явился на борт, чтобы вывести из моего трюма этих вонючих тварей. Судя по одежде и башмакам, вылитый конюх.
Но откуда этот фавн-отщепенец узнал о приближении корабля с живностью на борту? И снова по волосам капитана пробежал ветерок опасливой неуверенности. Еще немного, и он начнет подскакивать при виде собственной тени…
– Здравствуй, папочка, – наконец заговорила девчонка.
– И что же ты, позволь спросить, делаешь с ними? – с угрожающими нотами в голосе вопросил пришелец.
– С кем, папочка? – тихо переспросила девочка.
– Ты отлично знаешь с кем и не называй меня так!
– Но это куда больше приличествует воспитанной леди, чем «папаша», «папаня» или…
Конюх зарычал, едва справляясь с собственной Яростью:
– Что ты делаешь с драгоценностями своей матери? Эффлио расслабился – в глубине души он все еще переживал, что упустил лакомый кусочек обеспеченного будущего, но если украшения принадлежали жене оборванца с конюшни, то они, конечно же, не могли быть настоящими.
Девица старательно изображала оскорбленную невинность:
– Она разрешила мне взять их поносить, когда я одевалась. Мы играли, будто я – Аллена Справедливая, а Гэг был…
– Она никогда не разрешала тебе носить их в городе! – неистовствовал отец. – Тем более – брать с собой в лодку!
– Но никогда и не запрещала мне этого делать! – протестовала девочка, начиная уступать его гневу.
– А что ты сделала со своим платьем!
– Оно старое. Я из него уже выросла! Ну, папочка… Пожалуйста, не сердись! – Она всхлипнула, и актерская слеза сбежала по ее щеке. Брат с отсутствующим видом наблюдал за этой сценой, предоставляя сестрице самой вести трудные переговоры.
– «Не сердись»? – переспросил фавн. – Да у меня просто слов нет!
Возможно, именно этого девчонка и добивалась, только теперь она избрала новую тактику, широким и опять-таки театральным жестом обведя зрителей:
– Папочка, нас захватили в плен эти пираты! Они силой взяли нас на борт и…
– Кейди! – прогремел мужчина. Но, повернувшись, обвел публику быстрым взглядом. И сразу же выделил Эффлио, хотя многие, наверное, предпочли бы ему кого-нибудь из етунов.
– Кэп? Прошу прощения! Похоже, мне придется поблагодарить вас за спасение этих бродяжек. И шкипера само собой. – Он протянул ладонь. – Меня зовут Рэп.
Эффлио представился.
– Знакомство с вами – большая честь, мастер Рэп. Где нам получить вознаграждение за находку?
Конюх не ответил на явную издевку капитана. Рот фавна искривила насмешка, а серые глаза вспыхнули.
– Имперские правила здесь не имеют силы, кэп. Да и лодка шла себе своим курсом, не так ли? Если вы захотите присвоить ее себе на том основании, что обнаружили ее покинутой экипажем, могут возникнуть серьезные трудности.
