Майор выглянул из-за корня и посмотрел на серое небо — скорого просвета ожидать не приходилось. Выругавшись, десантник открыл крышку ноутбука, чтобы узнать степень разрядки аккумулятора. Приговор был не столь утешительным, как он предполагал: «До полной разрядки осталось пятьдесят процентов», — высветилось на жидкокристаллическом экране. Продолжать путь, не подзарядив робота, было бы опрометчиво — «Т-191» мог отключиться в самом неподходящем месте.
Десантник решил переждать непогоду и дождаться просвета. К тому же утомительный ночной марш-бросок по тайге вконец измотал его. Да и главную свою задачу — уйти подальше от траектории полета транспортника — он выполнил. Глаза сами собой слипались, а живот урчал, как поломанный водопроводный кран. Бутусов не мог себе позволить заснуть, не подстраховавшись. И хоть дополнительная разрядка аккумулятора угрожала затянуть путешествие, майор активизировал программу «Режим наблюдения». При такой функции «Т-191» расходовал в двадцать раз меньше энергии, нежели при боевой. Теперь при появлении человека робот мгновенно предупредил бы его. Бутусов завалился на импровизированную постель и с нескрываемой завистью посмотрел на стоявшего под дождем робота: «Мне бы его железные нервы».
Небо потемнело, сильно заморосило, на земле уже начинали появляться небольшие лужицы. Зашуршала под дождем трава, с деревьев посыпались редкие крупные капли. Все живое вокруг вмиг притихло — в лесу воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом проливающейся с небес воды. Майор не понаслышке знал капризы здешней погоды. Еще в детстве он частенько уходил с отцом в тайгу поохотиться на соболя или оленя. Бывало, что ненастье застигало их в пути. Они так же укрывались под корнем дерева, разговаривали, пили чай, вскипяченный на тонких веточках. Отец всегда делился с сыном хитростями охоты, показывал, где и когда проходил зверь, учил определять размер животного по поломанным стеблям и оставленным в сырой земле следам. Сын схватывал на лету… Но сейчас все было иначе — Игорь Бутусов сам превратился в зверя, по следам которого шли натасканные охотники из ФСБ, МВД и военного спецназа.
Достав из рюкзака сухпаек, десантник с жадностью отломил ржаного хлеба, нарезал на коленях сушеной колбасы. Завтрак был готов. Утолив жажду несколькими глотками воды, майор завел на наручных часах будильник.
«Два часа вполне хватит, чтобы восстановить силы», — закрыв глаза, Игорь провалился в темноту.
Проснулся майор от слабого шороха в соседних кустах, вздрогнул, выглянул из-под корня.
«Неужели система оповещения у робота не сработала?»
Но страх его оказался напрасным — это были крапивники, миловидные рыжие птички, порхающие с ветки на ветку. Робот был способен отличить человека от зверя. Бутусов уже было расслабился, но из чащи донесся хруст сухостоя — четкий и пугающий.
«Это уж точно не птички, а что-то покрупнее», — подумал майор.
Робот еле слышно зажужжал — объективы камер на выдвижном штативе пришли в действие, корпус ноутбука отозвался короткой беззвучной вибрацией, предупреждая оператора, что засечена цель, предположительно, человек. Но Бутусов не спешил открывать огонь по невидимой для него цели — он просто выжидал. Поднимать шум значило выдать свое присутствие. А хруст тем временем приближался. Затаив дыхание, десантник пытался рассмотреть на экране компьютера нежданного гостя.
Одна из камер вывела довольно четкое изображение в инфракрасном диапазоне — метрах в трехстах от «Т-191» качались ветки ольшаника, сквозь сплетение прутьев мелькнули фигуры двух низкорослых людей, еще недоступные обычному зрению. Но робот уже вовсю сканировал окружающее его пространство во всем доступном ему диапазоне. Интерфейс программы управления был удобным. Оператору почти не приходилось «задавать вопросы», в таблице сами собой появлялись сообщения: «режим — наблюдение», «техника — 0», «человек — 2», «вооружение — 2, легкое стрелковое». Чуть в стороне еле заметно мерцали и другие — уже уменьшенные сообщения, которые при желании можно было тут же развернуть. В них сообщалось, что радиационный фон не превышает природный, что в радиусе ближайших десяти километров не зафиксировано ни одной воздушной цели. В случае изменения обстановки программа сама «вскрывала» эту информацию.
Бутусов перевел взгляд с монитора на кусты. Уже через несколько секунд он увидел двух мужчин. Они шли медленно, пытаясь создавать меньше шума, но сухие ветки прогибались и ломались под их весом. В руках одного из них Игорь рассмотрел винтовку, второй же волок на плече подстреленную косулю. Охотничье ружье висело на шее.
«Охотники-промысловики».
На руке Бутусова в самый неподходящий момент сработал заведенный будильник — писк электронных часов пролетел по лесу. Майор в спешке нажал на кнопку, писк прекратился. Глянул на экран ноутбука — охотники-промысловики уже смотрели в сторону его укрытия. Отключив робота с помощью джойстика, десантник дождался, когда штатив с камерами заедет обратно в корпус, и припорошил листьями ноутбук. Выбрался из-под корня. Взял автомат, но не поднимал ствол, держа оружие в опущенной руке.
— Кто здесь? — крикнул он.
— А ты кто? — Выбравшиеся из кустарника охотники-промысловики держали оружие наготове.
— Слава богу, люди, — Игорь изобразил на лице радость, — а то я думал, что зверь рядом ходит.
Мужчины расслабились — они и сами были не меньше удивлены, встретив здесь незнакомого человека. Опустили стволы.
— Ты из деревни пришел? — придирчиво рассматривая камуфляж, спросил один из них.
— Да, из Межгорной, — не спуская пальца со спускового крючка, назвал один из ближайших по карте населенных пунктов десантник, — а вы?
— Из фанзы, здесь недалеко. А ты далековато забрался.
— Вот уже четыре дня, как с приятелем вышли. Разделились. След взял, а вчера потерял, — соврал Бутусов.
— За кем идешь?
— За тигром.
— С автоматом? — прищурился второй.
Естественно, тигров, находившихся под строжайшей охраной, местные охотники иногда отстреливали. Но никто бы не стал признаваться в этом.
— Я же сам не охотник, а так, любитель животного мира. Посмотреть интересно на него в дикой природе. Но защищаться при случае надо.
Майор напрягся — охотники-промысловики оказались чересчур любознательными. Конечно, он мог прямо сейчас открыть огонь и уложить их здесь в лесу, но автоматную очередь могли услышать и его преследователи. К тому же промысловики могли стать и невольными информаторами. Бутусов справедливо полагал, что о нем под каким-нибудь благовидным предлогом уже сообщили по местному радио. А потому, как бы между прочим, он и спросил:
— Третий день по лесу шастаю, людей не видел. Что в мире делается?
Промысловики переглянулись.
— А может, у вас и радио нет?
— Новостями не интересуемся. А по радио только музыку и крутят. Зато телевизор смотрим, — похвалился один из охотников.
