Впереди показались деревья, за которыми находилась поляна. Девушка остановилась, напрягая последние силы. Она оглянулась: в безоблачном небе светило яркое солнце, кронами играл ветер — природа радовалась жизни, и казалось, что все, слышанное раньше, было всего лишь иллюзией. Собрав волю в кулак, Инна шагнула вперед. Через минуту она уже стояла перед еще дымившим кострищем. Увиденное ударило ее, словно обухом, и она расширенными от ужаса глазами вглядывалась в то, что творилось возле костра.
Ближе всех к ней лежал Виктор. Брюнетка уставилась на мужчину, не в состоянии понять, что же с ним такое. Вроде все было нормально, никаких увечий ни на теле, ни на лице не наблюдалось, но что-то было не то. Спустя несколько мгновений она наконец поняла: мужчина лежал на животе, а лицо его было повернуто к небу — у бизнесмена на сто восемьдесят градусов была свернута голова. Тело второго, Сергея, впечатляло не меньше. У него в отличие от Виктора на теле не было целого места, словно мужчина попал в молотилку. Залитое кровью лицо, изодранная в лохмотья одежда, а грудная клетка была продавлена так, что ни о какой возможности существования жизни в этом месиве не могло быть и речи.
Девушка покачнулась. Ей было дурно. А где же подруга? Она увидела впереди обрывок материи. Да, не было сомнений: это кусок юбки Ольги. Но где же она сама? Пара минут прошли в метаниях по поляне и истерических выкриках.
— Оля! Оля! Где ты?
И вдруг что-то заставило девушку поднять голову. Наверху, на скале высотой в два человеческих роста лежала она, Ольга. Голова девушки была повернута набок, а с длинных белокурых волос капала кровь.
Если бы кто-то сейчас мог наблюдать за тем, что происходит на поляне, то, несомненно, отметил бы еще одну деталь. От всего увиденного за эти несколько минут цвет волос Инны изменился: брюнетка поседела. Сама она этого, конечно же, не ощущала.
Справа послышался какой-то шорох. Девушка перевела взгляд и увидела на дереве что-то черное и огромное. В глазах все поплыло, и она с тихим стоном рухнула на землю, теряя сознание.
Глава 9
— Так какое у вас ко мне дело? — Батяня глядел жесткими глазами на посетителя, улыбающегося так сладко, как будто тот встретил своего ближайшего родственника, вернувшегося из далекой и долгой поездки.
За свою насыщенную событиями жизнь майор, кроме того, что в совершенстве владел техникой десантно-диверсионной работы, стал неплохим физиономистом и психологом. Часто одного взгляда на человека ему было достаточно, чтобы составить довольно-таки верное мнение о том или ином субъекте. Так и здесь — Батяня видел перед собой толстого борова с широчайшей улыбкой и уже понимал, что никакой душевности в этом человеке нет и быть не может.
«Скользкий тип, даю голову на отсечение», — подумал он.
— Так, может, мы пройдем к вам? — поинтересовался Артур Даратол. — Здесь как-то неудобно разговаривать… — повел он рукой вокруг, явно намекая на конфиденциальность дела. — Тем более, вокруг люди.
— Почему? — «прикинулся шлангом» Батяня. — КПП — идеальное место для встречи гостей. Все, что вы хотели мне сказать, мы можем здесь обсудить. А воинская часть — объект режимный, как вам уже, видимо, сообщили.
С этими словами он перевел разговор на сержанта.
— Так точно, товарищ майор, — кивнул тот. — Об этом я сказал.
— Ну, вот видите, — заключил майор. — Даже у вас, у штатских, разве попадешь просто так в какой-нибудь банк? Да никогда. На входе тебя задержат такие громилы, что мои десантники не идут с ними ни в какое сравнение. На своем личном примере могу сказать, что именно так и было.
— Давайте знакомиться, майор, — гость несколько скис, но продолжал с упорством снегоочистительной машины продвигаться вперед, надеясь на удачу, — соседей нужно знать в лицо. Меня зовут Артур Даратол. Может быть, вы уже слышали мое имя? Я человек небезызвестный в этих краях…
— Майор Андрей Лавров, — коротко представился Батяня. — Прошу прощения, но времени у меня очень мало, так что давайте ближе к делу.
— А жаль, — сокрушенно покачал головой Даратол, — мы же с вами соседи, я здесь живу неподалеку. А что такое на Кавказе соседи? Это — все. Традиция, понимаете ли. И в спокойное время мы живем здесь с соседями, как братья. Вместе делим и радости, и печали. Как говорится, от рождения до похорон помогаем друг другу. А уж сейчас, в такие времена, которые настали после девяностого года, и подавно надо держаться один одного.
— Это вы к чему? — поинтересовался Батяня.
Сладкие речи гостя мало сочетались с его физиономией, на которой читался характер этого человека. И при всем желании рассмотреть там что-то симпатичное майору Лаврову не удавалось. Коммерсант выглядел, как типичный «купи-продай», не останавливающийся ни перед чем, что стоит у него на дороге.
— Да как это к чему? — развел руками назойливый гость. — Ведь вы же наша защита и оборона. Времена-то какие неспокойные! Вчера — война, сегодня — мир, а что будет завтра? Ведь мы же на вас уповаем… Ну и мы, в случае какой-то, да, впрочем, любой необходимости, поможем, чем сможем. Короче говоря, я от всего сердца, — коммерсант приложил ладонь к тучному телу, — предлагаю отметить новоселье.
— Отметить? — делано удивился майор.
— Ну, конечно! Заодно посмотрите, что такое наше традиционное кавказское гостеприимство! Я думаю, вы еще не успели как следует ознакомиться с нашей прекрасной страной. Хотя, конечно, — гость сокрушенно вздохнул, — война у нас многое подкосила. Но ничего — все восстанавливается, и если никаких катаклизмов больше не случится, то через несколько лет будем процветать.
Батяня перевел взгляд с толстой физиономии посетителя, на которой играли улыбки самых разных оттенков, на руки, которые тоже не оставались без движения. Во время разговора они выписывали сложные фигуры, помогая хозяину произносить зажигательные речи, годящиеся прямо в тосты. На толстых пальцах посетителя сияли и вспыхивали золотом и драгоценными камнями великолепные перстни, видимо, заработанные тяжелым, непосильным трудом. Костюм коммерсанта тоже явно не был куплен на толкучке. В общем, субъект производил впечатление процветающего дельца.
Слушая его, Лавров устало потирал виски, параллельно планируя дальнейшие действия на территории и в казарме. Гость же разливался соловьем, намекая на то, что на банкете будет все, что только душа пожелает.
— Я вам так просто и скажу: ничего другого, как принять мое скромное предложение, не остается, — говорил и говорил Даратол, напоминая заклинателя, зомбирующего свой объект.
Лавров решил, что пора останавливать словесный поток гостя, от которого он уже начал уставать.
— Спасибо за предложение, но принять его я не могу, — коротко отрезал майор.
— Почему? — удивлению коммерсанта не было границ.
— Что значит «почему»? Вверенная мне часть готовится к выполнению поставленной задачи, и я, как командир, должен контролировать все, — Батяня произносил деревянным голосом казенные фразы.
