Пока еще сил у северокорейских боевых пловцов хватало. Но даже они, хорошо тренированные, понимали – надолго их не хватит. Еще немного, и волны разбросают их команду.
«Неужели мы просчитались? – с досадой подумал Ким Ен Джун. – А ведь у нас теперь и рации нет, чтобы вызвать помощь».
И только он успел подумать об этом, как неподалеку от него вода вспенилась, выпуская пузыри воздуха.
«Всплывают. Сработало», – обрадовался командир подводных пловцов, изо всех сил гребя к тому месту, где вспенилась вода.
И тут прямо у него перед носом вынырнул наполовину раскрывшийся спасательный плот. Он стремительно выпрыгнул из воды и упал, продолжая шипеть, разворачиваться. Командир диверсантов не ожидал подобного. Он громко выругался и что было силы ударил рукой по воде. Ухватился за трос по периметру плота и принялся махать своим бойцам, чтобы подплывали.
Вскоре диверсанты уже сидели внутри спасательного плота в полной безопасности. Там имелся запас пресной воды и продуктов, а также сигнальные ракетницы.
Ким Ен Джун понимал, что продолжения не последует. Командир российской подлодки остался верен своим принципам. И терпящим бедствие помог, послав им с глубины спасательный плот, и себя не демаскировал. Коварный план адмирала Пак Нам Чхоля провалился.
Командир диверсантов со злостью выпустил в небо красную сигнальную ракету. Она вспыхнула самой яркой звездой, заложила дугу и с шипением исчезла в волнах Японского моря.
Командир «Щуки», несмотря на успех, все же морщил лоб.
– Черт, их к учебной цели течением сносит, – задумчиво проговорил он.
– Наверное, судьба, – отозвался старпом.
– Что там на пусковой установке? – поинтересовался Дулов у радиста, ведущего радиоперехват.
– Пока никаких изменений. Пуск никто не стал откладывать, хотя сейнер они видели и сигнал бедствия приняли.
– Уроды, – тихо проговорил командир «Щуки». – Если их ракета сюда шандарахнет, парни могут не уцелеть.
– Мы сделали все, что могли, – произнес старпом Решетников, как бы подсказывая командиру, что следует переместиться поближе к учебной цели.
– Успеем вернуться, время еще есть… – Дулов бросил взгляд на поблескивающий циферблат хронометра.
Секундная стрелка описала несколько кругов. На центральном посту царила тишина. И когда Дулов уже готов был дать приказ на движение, радист доложил:
– Товарищ командир, они откладывают пуск. Принято решение об эвакуации моряков.
– Что ж, беру назад свои слова об уродах. Все-таки морские законы даже в здешних краях действуют.
«Щука» затаилась на перископной глубине. Умная электроника управляла двигателями – те изредка включались, чтобы удержать подлодку в заданном положении. Дулов сквозь перископ увидел, как над спасательным плотиком еще раз взвилась красная сигнальная ракета, а затем сумел рассмотреть и бортовые огни военного вертолета, приближающегося с западного направления.
Вспыхнул луч прожектора, прошелся по волнам, наконец-то вспыхнул из темноты спасательный плот. Вскоре винтокрылая машина уже зависла над терпящими бедствие. Экипаж поднимал «рыбаков» при помощи подвески к себе на борт.
Не прошло и четверти часа, как вертолет уже взял курс на запад. На волнах покачивался опустевший плотик.
– Всплытие. Курс на учебную цель. Идем в надводном. Ну, вот видишь, старпом, все у нас и получилось. Безвыходных ситуаций не бывает.
Радист, ведущий радиоперехват, вслушивался в эфир:
– Товарищ командир, они отменяют пуск. Возможно, он вообще не состоится.
– В чем дело?
– Насколько я понимаю, возникли серьезные технические неполадки.
Дулов тяжело вздохнул:
– С северокорейской ракетной программой никогда не знаешь, чего ожидать. То ракета не в ту сторону летит, то взрывается на старте… А теперь вот и пуск отменили. Вообще-то, сама затея размещать пусковую установку на барже – гнилая. Никто этим со времен Второй мировой войны больше не занимался. Их военным нужно жить по средствам. Нет бабок на субмарины-ракетоносцы – значит, и мечтать о них не стоит.
И тут у старпома просветлело лицо:
– Товарищ командир, есть предложение.
– Не хочешь с пустыми руками возвращаться? – ухмыльнулся Игорь Игнатьевич. – Догадываюсь, куда ты клонишь.
– На учебной цели наверняка куча оборудования установлена для слежения за полетом ракеты. Кое-что можно оттуда позаимствовать. Потом техники разберутся, для чего оно было предназначено, какую именно ракету собирались встречать. Не обломки, конечно, но хоть что-то.
– Думаю, Нагибин одобрил бы. Так и сделаем, – согласился кавторанг. – Все равно квадрат сейчас девственно-чист; в нем, кроме нас, ни души.
– Разрешите мне заняться демонтажем? – проявил инициативу старпом.
– Твоя идея, тебе и исполнять…
«Щука» покачивалась в надводном положении на волнах, находясь в четырех кабельтовых от ржавой громады бывшей плавучей рембазы. Надувная моторка со старпомом и еще двумя членами экипажа понеслась, подпрыгивая, к цели. Командир прохаживался по палубному настилу, держа в руке маломощную рацию, предназначенную для связи со старпомом.
На ночном небе немного прояснилось. Мертвенный лунный свет серебрил поверхность Японского моря. Ветер совсем стих. Но почему-то Дулова не оставляло чувство тревоги. И он не мог понять причины этой тревоги. Странное дело, но обещанный синоптиками шторм так и не состоялся.
– Как дела, старпом? – поинтересовался Дулов через рацию.
В наушнике щелкнуло:
– Тут много интересного, и все северокорейского производства. Особо разговаривать некогда. Крутим гайки в шесть рук. Скоро все к нам на борт доставим. Конец связи.
Дулов опустил рацию и осмотрелся. Казалось бы, что может измениться в морском пейзаже – разве что небо… Командир «Щуки» несколько раз моргнул.
– Что это? Оптический обман? – недоверчиво проговорил он.
Ему почудилось, что казавшаяся до этого ровным диском морская поверхность будто бы просела по центру, превратившись в вогнутую чашу.
Подлодка была оборудована не только примитивными глубиномерами, но и самой современной навигационной аппаратурой, способной при помощи спутников определять ее положение в пространстве с точностью до десятка сантиметров. Подозрения командира подтвердились. Приборы зафиксировали, что поверхность моря за час с небольшим просела на два метра и продолжает опускаться, словно где-то в глубинах появился провал.
Но не успел Дулов придумать этому загадочному явлению мало-мальски правдоподобное объяснение, как на востоке стало твориться уже совсем нереальное – линия горизонта поднималась. Причем, чтобы зафиксировать это поднятие, даже не требовались приборы, это было видно невооруженным глазом.
