— Готов, — мотнул головой Семенов, потирая онемевшие руки.
— Не буду тебя долго томить и скажу сразу: выбора у тебя нет, — театрально помахал распиской Пелагич. — Вот видишь, все очень просто: или ты сотрудничаешь с нами, или же эта расписка окажется у твоего командира. Что скажешь?
— Не буду я с вами сотрудничать, — гордо поднял голову Семенов. — Можете и не надеяться.
— Очень красиво, — театрально похлопал в ладоши Божидар. — Только никто этого не услышит. И не оценит. А теперь послушай, что от тебя требуется. Закуришь? Ну, как хочешь. А я закурю.
Щелкнув зажигалкой, он глубоко затянулся.
— Ты, наверное, думаешь, парень, что я тебе Родину предлагаю продать? Так вот — ничего подобного, у меня совсем другое предложение. Что такое Родина — я не хуже тебя знаю. Ты сам русский?
— Ну, русский, — кивнул Семенов. — И что из того?
— А то, что мы — сербы и русские — братья. Братья по крови и по вере. Мы же славяне, мы — православные. Все века сербы знали, что у них есть братья, которые всегда выручат нас из беды. Так было и в Первую мировую, когда Россия вступилась за Сербию, так было и во Вторую мировую, когда немцы и хорваты убивали нас тысячами, а вы помогли нам, так и теперь. Так было и при Петре Первом, вашем великом государе, когда сербы находили в России свою вторую родину, спасаясь от турецкой оккупации.
Милован Крайкович, присев за стол, попивал вино, слушая речи своего шефа. Бросая быстрые взгляды в угол, он набирал SМS-сообщение.
— Мы боремся за освобождение Косово, — продолжал Пелагич. — А против нас все — и мусульмане по всему миру, и европейцы. Эти сволочи из Брюсселя тоже льют воду на албанскую мельницу.
Семенов напряженно слушал зажигательную речь собеседника. Серб развернул ему грандиозную картину «международного положения», засыпая солдата фактами из прошлого и настоящего.
— Нас интересует Мартин Берзинс, — наклонился к тамбовцу Божидар. — Он, гад, натовская сволочь, деньги албанским террористам привез, чтобы убивать православных. А ты — русский, братьям-славянам помочь не хочешь. На чью мельницу воду льешь? Я вижу, ты парень хороший, но мозги вам отравили пропагандой. А я тебя о помощи прошу, брат… Ведь мы — братья. Помоги нам, брат! Мы же столетия здесь, на Балканах, боремся с врагами. Мы — маленький народ, но мы лучше умрем здесь все, чем отдадим хотя бы пядь нашей земли.
Дальнейшая речь Божидара окончательно доконала тамбовца. Потрясенный вылитой на него информацией, патриотической риторикой, Семенов выглядел ошеломленным. Да, собственно говоря, он таким сейчас и был. Человеком Андрей был в общем-то незлым, но уж очень недалеким.
— Я согласен… — протянул он. — Раз такое дело, то договорились.
— Вот и отлично! — горячо говорил Божидар. — Я ведь и не сомневался в том, что ты хороший человек. Мы — славяне, должны держаться друг друга. Сегодня ты поможешь нам, а завтра я помогу тебе.
Тем временем Крайкович распутал веревки.
— Ух, все кости затекли, — бормотал, разминая руки, Семенов. — И по голове ваши меня саданули хорошо.
Он потрогал голову.
— Ничего, это все мелочи, — ухмыльнулся Божидар. — Как говорят у вас в России — до свадьбы заживет. На, глотни вина — сразу полегчает.
Он взял стакан и доверху наполнил его вином.
Уже успокоившийся Семенов опрокинул стакан с рубиновым напитком и задымил сигаретой.
— Эмиссара завтра повезут к Хайдари, — говоря это, Божидар впился глазами в лицо Андрея Семенова, как бы прожигая его насквозь.
— Это я знаю, — кивнул Семенов.
— Так вот, ваша охрана будет небольшая, всего отделение, — следом за этим Пелагич, усевшись поближе, изложил подробно и маршрут следования.
Семенов, опершись на руку, внимательно слушал пояснения.
— Все, что от тебя требуется, это взять на себя отход Берзинса и вывести его на вторую засаду, — медленно и четко говорил Пелагич. — Сделать это будет не так уж и сложно, ведь ты заранее будешь знать о нападении. Первым и вызовешься отводить его…
— Так что — наши легионеры погибнут? — насторожился наивный Семенов.
— Русских мы не тронем, — ухмыльнулся Пелагич, — а остальные, как получится.
Голова у Андрея Семенова шла кругом. После проведенной лекции он, однако, согласился пособить братьям-славянам, напрочь забыв о предупреждении Мазура, о том, что все бойцы — как братья, без деления на национальности.
— Я рад, что мы договорились, — удовлетворенно произнес Пелагич. — А мы, в свою очередь, тоже пойдем навстречу. Твой карточный долг в таком случае спишем.
Разговор подошел к концу.
— Да, так ведь я же вернуться назад опаздываю! — спохватился Семенов.
— Мне бы твои проблемы, — покачал головой Пелагич. — Отвези его в подразделение, чтобы успел, — обратился он к Крайковичу.
— Конечно, шеф.
Глава 19
— Вот видишь, брат, не так все плохо! — хлопнул Крайкович по плечу тамбовца. — Мы же братья и обо всем можем договориться.
— Ну да, — мотнул головой собеседник.
От всего пережитого у Семенова голова шла кругом. Зачисление миротворцем, муштра, учения, приезд сюда, проигрыш, похищение, а вот теперь вообще черт знает что!
Выйдя из дома, они сели в тот самый фургончик.
— Ты не грусти, все будет отлично. Мы свое слово держим, главное, чтобы ты держал свое, а об остальном мы уж как-нибудь договоримся. Возвращаемся в родное подразделение, служивый! — говорил Милован, заводя мотор.
Фургончик тронулся с места. Настроение у Крайковича было очень неплохим. Сейчас он очередной раз доказал шефу, что без него просто не обойтись. Стать правой рукой Пелагича хотели многие, но вот удалось это сделать только ему, Миловану Крайковичу.
— Послушай, Семенов, а ты вообще давно служишь-то? — Теперь к легионеру Крайкович был настроен мирно и благодушно.
«Русский медведь» даже вызывал у него сочувствие. Медведь выглядел совсем ручным и больше никаких попыток освободиться не делал. Да и зачем это ему было надо? Все и так прояснили.
— Сколько боевых операций на счету в Иностранном легионе?
— Да нет, я только завербовался, — ответил легионер.
«Только завербовался и уже успел с головой влезть в дерьмо», — с тоской подумал Семенов.
— Потянуло, значит, в искатели приключений? — подмигнул ему Милован. — Я тоже в свое время хотел вот так — бросить все и податься на край света.
— И что? — безучастно поинтересовался Семенов.
Судьба Крайковича его волновала меньше всего.
— Сам видишь — дома дел по горло. Кстати, откуда ты родом?
— Из Тамбова, — пробасил легионер.
