Дверь в комнату резко распахнулась. Лицо Мангуста даже не дрогнуло – и ворвавшаяся девушка, разумеется, не поняла, что вилка, которую этот красивый мужик вертел в руках, легко могла оказаться у нее в горле.
– Ах, вот ты где! – визгливо воскликнула Света Тимохина, буравя отца яростным взглядом. – Опять?! Да?! Опять это началось?!
Выражение лица бизнесмена на пару секунд стало совершенно непередаваемым – словно обострилась старая болезнь, которую уже давно отчаялся вылечить, к которой привык, но которая во время очередного приступа терзает так, что небо кажется с овчинку. Впрочем, это были именно секунды – мгновения слабости. После этого лицо Тимохина посуровело.
– В чем дело? – строго спросил он. – Видишь же, я занят!
– Мне плевать! – Девушка подскочила к столу, оперлась руками о крышку, придвинула лицо вплотную к лицу отца. И заорала прямо ему в лицо: – Почему твои бараны снова лезут в мою жизнь?! Двадцать раз тебе говорила – куда хочу, туда и хожу. И с кем хочу!
– Мои бараны тебе трижды жизнь спасали, – спокойным голосом сказал Тимохин. Чувствовалось, что это показное спокойствие далось ему недешево.
– Два раза!
– А наркоту ты, значит, не считаешь?
– Я бы и сама бросила!
– Ладно, об этом мы сейчас спорить не будем. В чем сейчас дело? Конечно, я приказал Степану, чтобы он выделил людей для твоей охраны. Здесь чужая страна, и нам здесь не очень-то рады!
– Я не хотела сюда лететь!
– Если бы осталась дома, было бы только хуже.
– Ну да, ты всегда все лучше знаешь!
– Так, объясни толком, что случилось, – потребовал Тимохин.
– Я пошла в ресторан. Имею право?!
– Имеешь, имеешь, сколько угодно.
– Я познакомилась там с одним парнем. Это мне, надеюсь, в двадцать лет тоже не запрещено?
По лицу Тимохина было видно, что он бы с удовольствием запретил, но не получается.
– Нет, – сквозь зубы процедил он.
– Вот!! А твой придурок-охранник пристал к Рамону, стал его запугивать. Рамон меня даже не проводил!!
– Не знаю, что там был за Рамон. Если такой же, как...
– Это вообще не твое дело!!! Я просто сбегу от тебя, если это будет продолжаться! Я имею право на личную жизнь! Знаешь, папа, почему эта жизнь называется «личной»?! Потому, что в нее никто посторонний не должен совать нос.
– Я тебе не посторонний.
Мангуст, сначала слушавший эту перепалку с интересом, понял, что выяснение отношений грозит затянуться. Нужно было принять меры. Он их и принял. Резко встал с места, шагнул к Свете, взял ее за плечо и развернул к себе – причем ухитрился сделать это так, что получилось нисколько не грубо. Может быть, излишне решительно, но девушке такого типа решительность должна понравиться – им ведь в свое время отдельным спецкурсом читали прикладную психологию. Разумеется, не ту фрейдовско-юнговскую фигню, которой потчуют доверчивых клиентов жулики-психоаналитики, а реальную психологию. То есть такую, которая помогает предсказать поведение того или иного типа людей в экстремальной ситуации, например. Или определить, лжет человек или нет. И еще масса всего такого. Весьма полезная для спецназовца штука. Так вот, по правилам той самой психологии, с такой девушкой нужно было играть роль «мачо» – самоуверенного самца, так сказать.
– Света, – Мангуст смотрел девушке в глаза, – мы с вашим отцом сейчас действительно очень заняты. Но я обещаю вам, что воздействую на него, и охрана больше не будет вмешиваться в вашу личную жизнь. Честное слово! А сейчас, пожалуйста, оставьте нас одних, это очень важно.
С этими словами Мангуст мягко, но решительно повлек Свету к двери. Там слегка подтолкнул – и при этом подмигнул заговорщицки. И ведь подействовало! Пару секунд Света, кажется, колебалась, а потом улыбнулась, подмигнула в ответ.
– Я надеюсь на ваше слово.
Развернулась и пошла по коридору, виляя бедрами в два раза сильнее, чем обычно.
– Лихо ты ее выставил, – с уважением сказал Тимохин, когда Мангуст вернулся к столу.
– Надеюсь, вы не в претензии за вмешательство в вашу семейную жизнь?
– Что ты? Спасибо тебе колоссальное! Если бы не ты, мы бы еще час отношения выясняли. А кончилось бы тем же – обещанием дать охране команду не перенапрягаться.
– А они правда перенапрягаются?
– Какое там! Нет времени, а то я бы мог столько порассказать про похождения любимой дочки... Но временно придется, правда, немного отпустить поводок, а то совсем взбеленится.
– А это так страшно?
– Она же уже совершеннолетняя. Да и отношения у нас с ней сложные. В общем, поверь мне, взрослые дети – это одна из самых серьезных проблем, которые у богатых людей возникают. Светка – это еще не худший вариант. Правда, наши с ней отношения еще тем осложнены, что часть моего имущества официально ей принадлежит.
– Как это?
– Вот так. Было время, когда мне выгодно было часть бизнеса на жену переоформить. Ну налоги и все такое, сам понимаешь. Жена умерла, и, представь себе, выяснилось, что у нее было написано завещание на Светку. В общем, она меня, конечно, любит и уважает, да и побаивается. Но совсем перегибать палку и мне нельзя – мало ли что ей в голову придет.
«Хорошо, что у меня детей нет», – подумал Мангуст.
– Вы хотели мне что-то показать, когда она вошла, – вернул он разговор к делу.
– Да, точно. – Тимохин взял со стола пульт, включил телевизор, быстро перелистнул несколько каналов, наконец нашел новости. Но ничего особо интересного не показывали – какой-то карнавал.
– И что? – спросил Мангуст.
– Сейчас покажут. Ладно, чтобы времени не терять, пока так расскажу. Как ты выкидывал дона Себастьяна, показали почти все. Он, разумеется, опозорился. Но и нам теперь придется несладко. Знаешь, наверное, любую новость можно очень по-разному подать, с разной интонацией, так сказать.
Мангуст кивнул. Еще бы ему не знать. Это же азы той самой прикладной психологии.
– Так вот. Эту информацию подают так, что, дескать, сволочи-русские ни за что ни про что обидели старого, заслуженного дона. Конечно, обращаться в суд дон Себастьян не будет, но местным жителям это здорово не понравилось – какая-то местная партия уже объявила о направленных против нас акциях, правда, без подробностей. Но все равно приятного мало. Может, врут, пугают просто. А может, и нет. Да и в любом случае, враждебность со стороны местных ничем хорошим для нас не обернется.
– Согласен, – кивнул Мангуст. – Выходит, визит этого недоумка был не с двойным, а даже с тройным дном. Кто-то умный это придумал, аж завидно.
– Тебе-то что завидовать, – вздохнул Тимохин. – Ты боевик, с тебя спросу никакого. Я должен был сначала головой подумать, а потом приказывать тебе его выкинуть. Но я купился – решил, что этот остолоп сам от себя явился.
