Мангуст волевым усилием отогнал от себя все эти мысли. Нужно было сосредоточиться на делах более близких. Мангуст вытащил из своей сумки карту – местный аналог российских военных двухверсток, склонился над ней. Так, ну и что мы имеем, спрашивается? Через три часа поезд должен прибыть в Альгаррибо – первый промежуточный пункт их путешествия. Это довольно большой город, центр одного из департаментов, то есть, по российским меркам, областной центр. Добираться до него именно поездом, а не на машине, было решено из соображений безопасности. На машину напасть куда легче. Правда, за последние несколько лет случаи нападения герильи на поезда тоже бывали. Но не здесь, не так близко к столице. Намного севернее, там, где партизаны никого особо не боялись. От Альгаррибо нужно было добраться до Сабремонте – аналога российского райцентра. Как ехать туда, Мангуст еще не решил. А вот от Сабремонте дальше путешествовать было можно только по реке. Сухопутного транспорта в нужном направлении оттуда попросту не было. Нет, разумеется, никто не мешал отправиться пешком или нанять пару джипов. Но по реке было двигаться куда разумнее. Вдоль Гуаяли были расположены многочисленные индейские деревни. Можно было нанять в какой-нибудь из них катер, а можно и государственным транспортом воспользоваться – по заверениям Луиса и Мануэля, по реке ходил рейсовый пароход, что-то типа российского речного трамвая, насколько понял Мангуст. А уж от одной из деревушек нужно было углубляться в джунгли пешком. Ну, или не пешком, а по-прежнему на катере – это вполне реально, в тех местах мелких речек и проток колоссальное количество. Именно эти речки Мангуст сейчас вдумчиво изучал, все больше склоняясь к мысли, что двигаться по воде и проще, и безопаснее. Пожалуй, почти к самому месту удастся подобраться. И отлично. В общем, при удачном стечении обстоятельств дня через четыре они доберутся до могилы Мигеля. Да, при удачном... То есть при условии, что мешать им никто не будет, а в такое счастье верится с трудом. Ну да ладно, они не дети, в случае чего могут и зубы показать.
– Мануэль! – окликнул Мангуст старика. Тот поднял голову от своей книжки.
– Как лучше добираться до нужного нам места – водой или посуху? – спросил Мангуст. – Я имею в виду конец пути, после того, как мы свернем на север от Гуаяли.
– Водой лучше. Безопаснее, – отозвался старик. – Конечно, и там плавает много всякого народу, но по берегу ходит еще больше.
– Правильно, – кивнул Луис. – Катер нанять недорого. День, максимум два – и мы на месте.
«Ох, хотелось бы, чтобы все так гладко прошло», – подумал Мангуст. А вслух спросил:
– Мануэль, а расскажи поподробнее, что это за индейцы на вашу группу тогда напали? Ты упоминал, что Мигеля индейцы ранили.
– Да. Лесные индейцы. Они не совсем дикие, но никаким властям до них не добраться, поэтому на закон им наплевать. С ними нужно договариваться по-хорошему, а Мигель тогда вспылил. Ведь та земля, на которой эти индейцы живут, формально принадлежит ему. Вот он и пытался на них надавить. А они к таким вещам плохо относятся.
Старик говорил размеренно, рассудительно и медленно. Мангуст уже успел привыкнуть к этой его манере и не раздражался. Он знал, что, когда нужно, Мануэль может и говорить, и действовать быстро.
– Вот ему ногу и прострелили, – закончил старик.
– А индейцы потери понесли?
– Да. Я сам троих убил.
Мангуст невольно покосился на Луиса – как-никак полицейский. Признаваться в его присутствии в убийстве как-то неправильно. Пусть даже оно и совершено много лет назад.
Луис заметил этот взгляд и понял его правильно.
– К тому, что происходит в сельве, отношение особое, – сказал он. – Ничего не докажешь, ни от кого заявлений не получишь. Да и не нужно там никому городское правосудие. Так что... – Он выразительно развел руками.
– Именно что не нужно, – подтвердил Мануэль. – Например, тогда ни у нас, ни у индейцев и мысли бы не возникло власти привлекать. Они поступили, как считали нужным, мы тоже. При чем тут кто-то еще?
– Странно. Когда я был в вашей стране несколько лет назад, в одной деревне...
– А в какой именно?
На этот вопрос Мангуст отвечать не собирался. Военная тайна и подписка о неразглашении – вещи серьезные. А по многим делам, в которых он принимал самое активное участие, срок давности и через сто лет не выйдет, не то что через пять. Слишком уж серьезные были игры.
– Неважно, – сказал он вслух. – Но там после одного преступления вызвали полицию из города.
– Это, наверное, была пекадос, – сказал Мануэль.
Этого слова Мангуст не знал, несмотря на то, что испанским владел в совершенстве.
– Не понял? – сказал Мангуст.
– Ну, то есть цивилизованная деревня с алькальдом и церковью.
– Точно, – кивнул Мангуст. – Церковь была. Правда, что это за церковь, одно название – просто большая хижина.
– Неважно, – покачал головой Мануэль. – Главное, что она есть. Если есть церковь, священник и алькальд, то это пекадос. Цивилизованное место. Там, конечно, как-никак, а закон соблюдается, и полицию могут вызвать. Хотя тоже далеко не всегда это делают. А если ни церкви, ни алькальда со священником нет, то это бачо. То есть место, которого официально и вовсе нет. Бачо может быть даже больше, чем пекадос, разница не в размерах. Ну, вернее, не только в размерах. Главное, есть там власть или нет. Та деревня, где прострелили ногу Мигелю, – это бачо. Там вообще никакой официальной власти нет, вместо алькальда вождь, вместо священника брухо. Там из всех жителей по-испански-то говорили хорошо если человек пять. И, наверное, только эти пять знали, как называется страна, в которой они живут. Остальных все это не интересовало. Да что там – те из детишек, что помладше, белого человека видели первый раз. В общем, глушь.
– Ясно, – кивнул Мангуст. – И что, мы через это бачо и на этот раз проходить будем?
– Если с ним ничего не случилось, то да, – кивнул Мануэль. – А что с ним случится? Деревня там уже сколько лет стоит. Я не удивился бы, если бы оказалось, что она там еще до Кортеса была. Почему бы и нет?
Поезд начал тормозить.
– Что это еще такое? – Мангуст привстал, пытаясь выглянуть из окна. – Здесь же никакой остановки быть не должно.
А поезд уже почти остановился. Вокруг были унылые серые строения, кажется, какой-то вокзал. Городишко, который они сейчас проезжали – и должны были проехать без остановки, – совсем небольшой. Мангуст даже названия не помнил. Он вытащил из нагрудного кармана расписание, сверился. Точно, нет здесь остановки, потому и городок не значится.
– Может, проверка какая-нибудь, – сказал Луис. Откровенно говоря, этим он Мангуста нисколько не успокоил – скорее, наоборот. Ко всевозможным проверкам, особенно неплановым, он сейчас относился крайне настороженно. Поскольку это один из лучших способов задержать, а то и вовсе остановить группу. Врагам достаточно иметь в таком вот городишке своего человека в чине хотя бы полковника – и дело в шляпе.
