– Латте, если не сложно, – улыбнулась я. Хозяйка
так радушно хлопотала у кофеварки.
– О, я тоже обожаю латте. Странно, в России всегда
ударение ставят на последнем слоге, а слово-то итальянское и по-хорошему надо
говорить латте.
– Да, вы правы. Я хорошо знаю итальянский, но в Москве
говорят латте. Пробовала правильно говорить, но на меня смотрят как на
придурочную, – засмеялась я.
– Ну, это все-таки лучше, чем каждый день по телевизору
слышать, как говорят включим, банты, шарфы, торты, и этот ужас – крема. Откуда
это, деточка?
– А вот оттуда, из телевизора в значительной степени.
– Знаете, я очень люблю детективные фильмы и каждый
день смотрю сериал «След». Знаете?
– Я не смотрю.
– Там все время говорят «включим», «включишь». Неужто
там нет грамотного редактора?
– По-видимому, там нет никого грамотного. Если бы
режиссер хоть раз сказал артистам, как надо говорить, было бы нормально.
– А артистов этому разве не учат?
– Боюсь, что те, кто их учит, и сами уже этого не
знают. Когда я работала в журнале, наша шефиня сразу сказала всем сотрудникам, что
за неверные ударения первый раз будет делать замечания, а потом штрафовать.
Быстренько все научились.
– Но вы сказали, что работали, в прошедшем времени.
– Я на полгода уехала к отцу в Италию. Думала там выйти
замуж и остаться, но не смогла. И вот через три дня возвращаюсь в журнал.
– О, а у меня один сын тоже живет в Италии, на Сицилии.
Он женат на итальянской графине. И преподает там в университете. Знаете, с ним
была забавная история, я всем ее рассказываю…
В этот момент зазвонил телефон. Мария Ипполитовна взяла
трубку.
– Да, Грета. Да, разумеется. О чем ты говоришь? Какое
алиби? И не кричи, я этого не выношу! Нет, я не стану тебя разубеждать! Все. В
таком тоне я разговаривать не желаю. – Она в сердцах швырнула
трубку. – Простите, Фаина! Это моя невестка…
– Итальянская графиня? – улыбнулась я.
– Нет. Другая. Один мой сын живет в Италии, другой в
Германии, а третий в Канаде. Вот так их разбросало.
– И вам ни с одним из них не хотелось бы жить?
– Почему вы так удивляетесь? Я еще не разваливаюсь. И
не хочу мешать сыновьям. К тому же ни одна из невесток мне не нравится
настолько, чтобы выносить ее больше двух недель в год. Я каждый год навещаю
сыновей, живу две недели – и достаточно.
– Здорово! – восхитилась я. – А внуки у вас
есть?
– В Канаде двое. Два парня, десять и двенадцать.
Младший уж там родился. Они плохо говорят по-русски, и вообще… какие-то чужие.
Это воспитание матери, сыну некогда, а она… Противная баба. – Пожилая дама
скорчила такую гримаску, что я прыснула.
– Простите, Фаиночка, что при вас… Но, знаете, у меня
такое ощущение, что мы давно знакомы. Мне с вами удивительно легко.
– Мне с вами тоже, – искренне проговорила
я. – И кофе у вас потрясающий.
– Фаина, вы играете в карты?
– В карты? Ну так, слегка.
– А во что?
– В преферанс не играю. Немножко играла в бридж, но для
меня это сложно. В покер тоже…
– Замечательно! У меня есть карточная компания, но одна
дама выпала по причине чрезмерного увлечения ролью бабушки. Может, вы замените
ее?
– О, боюсь, что я испорчу все дело. Никогда всерьез не
играла.
– Вы думаете, три старые перечницы играют очень уж
всерьез? – улыбнулась Мария Ипполитовна.
– Не знаю. Но я ведь на днях выхожу на работу, а у нас
такая работа, что редко вечера свободны…
Я вдруг запаниковала. Мне показалось, что новая соседка
как-то вдруг забирает надо мной власть, вот уже хочет приспособить меня в карты
играть, потом заставит отбивать какого-нибудь сына у недостойной невестки…
– Простите, я…
– Не волнуйтесь, деточка, нет так нет, никаких обид.
Просто ничего не значащее предложение. Забудьте о нем. Я против всякого
принуждения. А кофе еще хотите?
– Нет, спасибо, достаточно. А то дело уже к вечеру,
боюсь, не засну.
– В вашем-то возрасте?
– Возраст уже достаточный.
– Ерунда. Сколько вам? Лет двадцать семь – двадцать
восемь, самое большее?
– Тридцать шесть через три месяца стукнет.
– Да, совсем старуха, но хорошо сохранившаяся, –
неожиданно звонко рассмеялась она.
– Спасибо вам огромное, Мария Ипполитовна. Я ужасно
рада, что у меня такая соседка. Но мне пора.
– Я тоже в восторге от такого соседства. Что ж, пора
так пора. Задерживать не стану. Но в любой момент милости прошу.
– Спасибо, огромное спасибо!
И только уже ложась спать, я вспомнила, что она так и не
рассказала мне забавную историю, случившуюся с мужем итальянской графини.
Я подъехала к редакции за полчаса до начала рабочего дня,
как мы и договорились с Анитой. Охранник был новый. Почему-то мне стало
неуютно…
– Вы к кому, дамочка?
– Я Фаина Крупенина.
– И чего?
– Меня ждет Анита Александровна.
– Так рано ж еще.
– Мы договорились именно на этот час.
– Ничего не знаю.
Я взбесилась. Набрала номер Аниты.
– Анита, я внизу, а новый охранник не пускает.
– Дай ему трубку.
– И не подумаю. Не хватало еще, чтобы он трогал мой
телефон своими сальными руками.
Анита фыркнула. И тут же у охранника раздался звонок.
– Слушаю, Анита Александровна. Будет сделано.
Всенепременно, Анита Александровна. – Он положил трубку. Вытянул руки по
швам, отдал честь. – Прошу прощения, Фаина Витальевна, – по-военному
отчеканил он.
Я не удостоила его даже кивка. Просто молча прошла к лифту.
Мне ужасно не понравился этот тип. Злобный подобострастный солдафон, готовый
хоть на посту охранника женского журнала проявить свою маленькую хамскую
власть. Все это я высказала Аните.
– Ты безусловно права, – признала она.
– А куда девались Леша и Виктор?
– Их уволила Лариса.
– Какая Лариса?
– Была тут одна… Мне ее так рекомендовали… Ретиво
взялась.
– И она, как я понимаю, тоже не справилась?
– Конечно. Абсолютно. Во-первых, она безграмотная. А во-вторых,
злая. Я ее уволила. Она так орала…
– Ладно, уволила и слава богу. Давай-ка займемся
конкретикой.
