– Давай, пока все не пришли. То-то они удивятся…
– А ты их не предупредила?
– Нет. Решила сделать сюрприз.
Тут у нее зазвонил мобильник. Она просияла. Я поняла, что
звонит Дмитрий Сергеевич. И деликатно вышла из кабинета. Мне захотелось
пройтись по редакции. Я поняла вдруг, как скучала по этой работе. Внешне мало
что изменилось. Вот только запах в коридоре стоял какой-то незнакомый. И он мне
не нравился. Почему-то вдруг показалось, что вряд ли я смогу второй раз войти в
эту реку. Или все дело в хамоватом охраннике? Я вернулась к Аните.
– Извини, – сказала она смущенно.
– Ничего, я рада за тебя, Анита. А где же портрет
Ягудина? – вдруг сообразила я.
В приемной уже давно висел портрет фигуриста Алексея
Ягудина, которого обожала Анитина секретарша Юля.
– Так Юлька уволилась.
– Почему?
– Рожать собралась.
– А, – с облегчением вздохнула я.
– Сейчас у меня секретарша тоже неплохая. Но не Юлька.
– Так, может, Юлька родит и вернется?
– Смеешься? Разве можно работать у нас и растить
ребенка? Нонсенс. Тем более моему секретарю.
– Тоже верно.
– Новую зовут Светлана, и она не признает никаких
ласкательно-уменьшительных. И вообще у нее плохо с чувством юмора. Но работает
хорошо. Два языка и виртуозный компьютер.
– Лучше бы один язык и чувство юмора, – заметила
я.
– Лучше, кто спорит. Но она счастлива работать в нашем
журнале.
– Где ты ее взяла?
– На телевидении.
– А!
Мое появление было встречено неоднозначно. Некоторые
обрадовались, но таких оказалось меньшинство. Было пять новых лиц. Они
отнеслись ко мне настороженно. А кое-кто явно с неудовольствием, хотя раньше у
меня со всеми были вроде бы неплохие отношения. Я раздала всем привезенные сувениры,
включая и вовсе незнакомых.
Анита представила меня и умчалась на съемки.
– Фаин, а можно вопрос? – спросила модный эксперт
Валя.
– Ради бога, Эстерсита!
– О, ты помнишь еще это дурацкое прозвище?
– Тебе же нравилось раньше. Дело хозяйское, Валечка.
Так какой вопрос?
– А что, у тебя в Италии с замужеством не выгорело?
– Не выгорело, – притворно вздохнула я, прекрасно
сознавая, что если я скажу, что сама послала своего жениха, то мне просто не
поверят и будут шептаться за моей спиной. А так все ясно: мне не повезло, как и
большинству из них.
– А где Лида? – спросила я.
– В отпуске.
Мне выделили хоть и малюсенький, но отдельный кабинет, также
выходивший в приемную Аниты. И новой секретарше Светлане велено было в
отсутствие Аниты быть и моим секретарем.
Вот уже третий день я разгребала накопившиеся дела. Иногда у
меня волосы вставали дыбом. Нельзя сказать, что у нас и раньше не случалось
авралов, завалов, катастроф местного значения, но это были только цветочки.
– Фаина Витальевна, звонят из издательства «Неон»,
требуют Аниту Александровну.
– Скажи, что ее нет.
– Сказала. Требуют вас.
– Хорошо, соедини.
– Фаина? – спросил незнакомый женский голос.
– Да. Слушаю вас.
– Фаина, что за дела?
– Простите, а кто говорит?
– Я пиар-директор издательства «Неон». Ольга Евстратова.
– Что случилось, Ольга?
– Случилось черт знает что!
– А если поточнее?
– У вас в последнем номере опубликовано интервью с
писательницей Севастьяновой. Я уж не говорю, как безобразно оно написано, это
раз, а главное, ваши сотрудницы предложили писательнице порекомендовать
читателям чужие кулинарные рецепты, но они ей не понравились, она отказалась их
рекомендовать. Это ее право, тем более, что она и сама выпустила кулинарную
книгу.
– И что?
– Пока еще ничего, а вот дальше…
– Что дальше, не тяните резину! – не выдержала я.
– Эта писательница – дама полная, и ваши девицы
попросили ее дать советы, как одеваться полным женщинам.
– И она обиделась?
– Она не такая дура! Она прочла то, что они ей
подсунули, и категорически отказалась это подписывать. Сказала, что может дать
советы, но в соответствии со своими представлениями.
– Ну, может, ее представления…
– У нее-то как раз нормальные представления. Вот, не
верите, посудите сами: они пишут, что полным женщинам ни в коем случае нельзя
надевать цельные черные купальники, а надо раздельные в мелкий цветочек.
– Что? – задохнулась я.
– Вот-вот. Все советы были такие.
– И они это напечатали в своем варианте?
– Именно! Ну, про купальник убрали, но все остальное! К
тому же якобы ее совет звучит так: ни в коем случае никаких балахонов – и тут
же фотография писательницы именно в балахоне. Да еще фотографию поместили,
которую она запретила публиковать.
– Быть не может!
– Фаина, зачем мне терять время на вранье?
– Оставьте мне ваши координаты, я разберусь. А
писательница что, требует опровержения?
– Хотелось бы. Но она знает, что вы если и напечатаете
опровержение, то в такой заднице, что никто этого и не заметит. Но я вас
предупреждаю, что издательство не будет иметь с журналом больше никаких дел.
– Ольга, погодите, я только три дня, как вернулась к
работе, еще ничего не знаю, но разберусь, будьте уверены.
Меня трясло. Такого у нас еще не бывало. Это практика самых
захудалых дешевых журнальчиков.
– Светлана, быстро дай мне последний номер. Она пулей
влетела в кабинет с журналом в руках.
– Вот!
– Спасибо.
Надо сказать, что новая секретарша работала отлично.
Я нашла нужный разворот. Фотографии и впрямь были кошмарные.
Из пяти только две отвечали нашим стандартам. Я пробежала глазами отдельно
напечатанные рекомендации полным женщинам. Такие рекомендации мог дать только
совершенно ничего не понимающий идиот.
– Эстерсита, зайди ко мне. Она появилась быстро.
– Что, Фаин?
– Ты это видела? – я ткнула пальцем в
рекомендации.
– Нет, а что? Ой, мама! Ну, если эта тетка так думает…
– В том-то и дело, что она так не думает! Так думает
какая-то идиотка у нас в журнале. Кто это сделал?
