Он озадаченно на меня посмотрел.
– Дядя Юлик, он же был инженером на каком-то секретном
заводе, вот они после перестройки по конверсии изготовляли кукол из какой-то
сверхрезины. Причем не детских кукол, а для взрослых озабоченных дяденек.
– Обалдеть! Но ты права… Я, правда, тут вообще не спал,
спал на диване в кабинете. Все, завтра же велю вывезти всю мебель… И надо
перекрасить тут стены, да?
– Да.
– В белый цвет?
– Да нет, лучше в цвет сливок или светло-кремовый…
Он вдруг расплылся в глуповатой улыбке.
– Если б неделю назад мне кто-то сказал, что Фаина
будет решать, в какой цвет красить нашу спальню… Я бы не поверил. Все-таки жизнь
прекрасна!
– Игорь, скажи, у тебя есть дети?
– Есть сын, ему уже двадцать три года, живет с моей
первой женой в Канаде. Мы практически не общаемся… А ты хочешь ребенка?
– Хотела бы…
– Хорошо, что ты об этом заговорила… Ты была честна со
мной… И я буду с тобой честен. У меня не может быть детей.
– Как? А сын?
– Я считаю его своим сыном… Он сын первой жены. Но если
тебе это так важно… можешь считать себя свободной… Материнский инстинкт важнее…
Мне вдруг стало так его жалко, я подошла, прижалась к нему…
– Значит, не судьба мне иметь ребенка… Что ж…
– А давай возьмем из детдома, а?
– Но…
– Или нет, можно искусственное оплодотворение…
– Можно, конечно, можно!
– Но все-таки лучше из детдома, сейчас столько сирот, а
то чужая сперма… ну ее. – Он вдруг покраснел. И так мне в этот момент
понравился…
– Только мы это сделаем не сразу, спешить не
будем, – сказала я. – Нам надо пожить вместе, вдруг не получится…
– Да никто и не даст нам ребенка, пока не женаты, а с
разводом быстро не будет, я свою бывшую знаю, так что успеем притереться… Фаин,
а что ты ко мне чувствуешь?
– К тебе? Это не так просто… Огромную нежность, прежде
всего… Уважение… и благодарность… – Он хотел что-то спросить, наверное, за
что, но я не позволила. – Мне с тобой спокойно, надежно, ну и еще… мне с
тобой хорошо в постели…
– Да? А что же тогда любовь? Разве не букет всех этих
чувств?
– Не знаю… Прости, но ты же обещал…
– Так я не о нем… Ради бога, извини, но один вопрос,
последний… Ты с ним спала?
– Нет.
Он счастливо рассмеялся, обнял меня.
– Но тогда это чепуха, не страшно… И ты практически
сказала, что любишь меня.
Я не знала, что ответить, и поцеловала его.
– Игорь, только давай пока не афишировать наши
отношения, по крайней мере в издательстве. Это может помешать.
– Как скажешь. Ты, наверное, права. Это лишнее.
– Договорились.
– Будем приезжать врозь?
– Конечно. Я ведь езжу туда каждый день, а ты изредка.
И лучше вообще пореже там появляйся. Занимайся другими делами, а уж я буду держать
тебя в курсе дела.
– Да, правильно, какая ты умная и рассудительная!
До Нового года оставалось десять дней. Две первые книги мы
выпустили в продажу как раз к двадцатому декабря. И, надо сказать, они сразу
привлекли к себе внимание броским современным оформлением.
Вернулась из пансионата Мария Ипполитовна.
– Фаина, дружочек, вы уж не влюбились ли?
– Почему вы так решили? – улыбнулась я.
– Это всегда заметно. В Кавалера роз?
– Нет. Но вы его хорошо знаете, – улыбнулась я.
– Боже, неужто в Степу?
– Нет, что вы! Это Игорь Шувалов, – с мстительным
удовольствием ответила я.
– Игорь? Но он тоже женат…
– Только формально, а мне это неважно. После Нового
года я переберусь к нему.
– Боже, как грустно! Я так привязалась к вам, деточка!
– А я буду вас навещать!
– Это совсем другое дело… Но вы молодая, красивая, все
правильно. Игорь неплохой парень, богатый очень…
– Это последнее, что меня в нем привлекло.
– Да-да, я знаю, вы бескорыстная девочка… А как это у
вас вдруг возникло?
– В Париже… Именно вдруг.
– Да, Париж такой город… Романтика… А мать Игоря уже в
курсе?
– Не знаю, он ничего не говорил.
– Ну, вы же видели ее на моем юбилее.
– Да, конечно.
– Между прочим, она тогда сказала, что вы
очаровательны.
– Посмотрим, что она теперь скажет, – засмеялась
я.
– О, Тамара не вмешивается в дела сына. Она терпеть не
может его нынешнюю жену и просто не поддерживает с ней отношений.
В прессе появилось несколько статей о новом издательстве, о
его планах, о вышедших книгах, и к нам косяком пошли авторы. Разговаривать с
ними приходилось мне. Иногда это были вполне милые люди, иногда просто больные,
однако у меня уже был опыт такого рода, я знала, как и с кем нужно
разговаривать, чтобы избежать истерик и скандалов. Кстати, два автора оказались
очень перспективными. И я заключила с ними договоры. И мне пришлось-таки взять
секретаря. Это была племянница Иры Литвиненко, двадцатилетняя девушка Агния.
Довольно миловидная, с хорошей фигуркой, она мгновенно вписалась в наш
маленький коллектив, и ей все казалось захватывающе интересным.
– Фаина Витальевна, какие будут распоряжения? –
спрашивала она с утра.
– Пока никаких. Хотя нет, сделай мне кофе.
– Латте, капучино?
– Капучино!
– Здорово, у вас такая суперская кофеварка, обожаю с
ней возиться! – девушка была еще и весьма позитивна.
Часов около трех Агния почему-то на цыпочках вошла в кабинет
и сообщила каким-то странным шепотом:
– Фаина Витальевна, к вам пришли!
– Кто?
– Одна писательница!
– Агния, фамилию можешь назвать?
– Мылова! Вы про такую слыхали? Она ведет себя так, как
будто это Лев Толстой по меньшей мере! А вид у нее какой-то… Как с Ленинградки…
– Пусть заходит!
– Дело ваше, Фаина Витальевна!
В кабинет вошла так называемая писательница. Надо заметить,
что у Агнии очень точный глаз, вид у дамочки был мало приличным. Взбитые,
травленные перекисью волосы, ярчайший боевой раскрас, каблуки сантиметров
пятнадцать и зеленое платье в обтяжку с огромной лиловой розой на плече.
