– Правильно, если особо не реагировать, она уймется.
В дверь позвонили.
– А это еще кто? Опять розы? – вскинулся
Игорь. – Я сам открою!
Он пошел в прихожую, а я поставила пирожки в микроволновку.
И вдруг услышала его голос:
– Ты? Что ты тут делаешь?
У меня оборвалось сердце. Неужто это явился Степан? Но тут
же я услышала женский голос:
– Да, люди не врут. Значит, теперь новая шлюха?
– Заткнись и сию минуту убирайся! Я выскочила в
прихожую.
– Что тут происходит?
В дверях стояла красивая женщина лет сорока в собольей шубе,
с неприятным выражением лица.
– Вы кто?
– Я, некоторым образом, жена этого человека.
– И что вам здесь нужно, жена этого человека?
– Да вот, хотела убедиться, что люди не врут.
– Убедились?
– Ну, в общем да.
Игорь обессиленно опустился в кресло у телефона.
– Дальше что?
– Дальше я скажу вам, что не дам развода.
– Ваше право, – пожала я плечами. – А еще
что?
– А еще… А еще…
– Ну, кажется, вам нечего больше мне сказать? Тогда
всего наилучшего!
– Вы еще пожалеете!
– О чем я пожалею? Ах, вы, верно, хотите устроить
скандал? Не выйдет.
– Это у вас ничего не выйдет, я ему развода не дам, а
он вами наиграется и найдет себе другую.
– Или я им наиграюсь и найду себе другого. Все может
быть. Но к вам-то он уж точно не вернется. Впрочем, если вы в корне измените
свое поведение, то, нагулявшись, может, и вернется, только при условии, что вы
не будете его преследовать, шляться по квартирам его дам и так далее. Мой вам
совет: идите с богом.
Она явно ждала другой реакции, а Игорь, я заметила, сидел,
открыв рот от изумления. Он тоже ожидал чего-то другого.
– Все равно не дам развода! – слабым голосом
выкрикнула она.
– Да не надо! Не давайте! Он мне и так сгодится. Всего
хорошего!
И я стала теснить ее к двери. Она отступила. Вышла на
площадку. Я захлопнула за ней дверь.
– Ну ты даешь! – выдохнул Игорь. – Это было
красиво, я как в театре побывал… Ей-богу, здорово. И никаких воплей, тихо,
достойно и… убийственно! Только я что-то не понял насчет того, что ты найдешь
другого…
– А что ты найдешь другую, это тебе понятно?
– Мне понятно, что я ее и искать никогда не стану.
Не вставая с кресла, он притянул меня к себе, посадил на
колени, уткнулся носом мне в грудь и замер. Я погладила его по голове.
– Не бойся, я тебя ей не отдам… – прошептала я.
Он вдруг вскинул голову, в глазах плясали чертики.
– Только не надо меня усыновлять, ладно?
– И не мечтай! – Я поцеловала его в губы.
– Вот так-то лучше, – прошептал он, переведя дух.
Больше мы об этом не говорили, но я была рада: мы отлично
понимаем друг друга, и достаточно всего одной фразы, чтобы все встало на свои
места.
Утром он спросил:
– Ты поедешь сегодня в издательство?
– Придется. А завтра у нас сабантуйчик по случаю Нового
года. И ты должен появиться, хоть ненадолго.
– В котором часу?
– В два. Потом я отпущу всех до десятого января.
– О черт! Слушай, надо, наверное, купить всем какие-то
подарки… Я не подумал.
– Я уже купила. Но если ты привезешь всем дамам цветы,
будет здорово.
– Без проблем. А какие лучше? Розы?
– Нет, меня от роз уже тошнит, но дело даже не в этом.
Купи лучше тюльпаны. Они сейчас невысокие, и их любая женщина может положить в
сумку. А с розами в предновогодние дни в метро толкаться…
– Господи, мне бы и в голову такое не пришло! Какая же
ты умная!
– Я всего лишь предусмотрительная.
– Нет, ты самая умная, самая красивая, самая желанная,
а главное, самая любимая. Все, я пошел. У меня сегодня кошмарный день. Боюсь,
даже ночевать придется в офисе.
И он умчался.
Прошло минут пять, и в дверь позвонили. Наверное, Игорь
что-то забыл. Но на пороге стоял… Гунар с букетом ландышей!
– Гунар, вы с ума сошли!
– Не буду спорить. Сошел. Пустите меня на пять минут, я
просто не могу не сказать вам… И вот, возьмите, розы вам, наверное, надоели…
– Ландыши зимой – это круто! Спасибо. Ладно, хотите
кофе? Но у меня всего полчаса, мне еще на работу добираться.
Он снял роскошную куртку и хотел было снять ботинки.
– Не вздумайте, проходите на кухню! Я сейчас.
Зимние ландыши пахли не хуже весенних. Я поставила их в вазу
и включила чайник.
– Слушаю вас, Гунар.
– Фаина, вы и вправду выходите замуж?
– Да.
– По любви?
– Да.
– А если бы я…
– Гунар!
– Вы не дали мне сказать…
– Хорошо, говорите.
– Если бы я был настойчивее, не пропал так надолго… У
меня был бы шанс?
– Гунар, я с самого начала сказала, что у вас нет
шансов, я не люблю быть на вторых ролях, а в вашем случае даже на третьих или
четвертых. Я была честна с вами.
– Фаина, поймите, я же буду мучиться… Женщина, в
которую я с первого взгляда втюрился, о которой мечтал, вдруг посылает меня…
Это будет как заноза…
– Но чем я могу вам помочь?
– Ничем, наверное, – грустно сказал он. –
Понимаете, кризис… Чтобы удержаться на плаву я вынужден был крутиться как белка
в колесе, да еще ревнивая жена, любовница, тоже ревнивая, и в этом мраке был
только один луч света… Вы… Я думал, засыпая вас розами, что таким макаром не
дам вам забыть о себе… И в один прекрасный день приду, упаду на колени и все
сразу… Я дурак, да?
– Вы романтик, по-видимому, и очень наивный человек или
чересчур самоуверенный… Не знаю. Но не огорчайтесь, Гунар. Это все так,
пустяки… Мимолетности… – вспомнила я вдруг Анитино определение. – Да,
в жизни много таких любовных мимолетностей… Они украшают жизнь, если не делать
из них трагедий.
Он внимательно на меня посмотрел.
– А у вас были мимолетности?
– А как же!
– И вы в состоянии отличить настоящее чувство от
мимолетности?
