Маша схватила Сергея за рукав. После высоких чувств сегодняшнего вечера ей и в голову не пришло, что можно драться с подвыпившими пацанами. Ей хотелось утащить Сергея отсюда, убежать подальше, туда, где люди и свет фонарей.
– Ну-ка, детка, – сквозь зубы произнес старший из пацанов, – иди ко мне, я на тебя посмотрю.
Шестерки стали оттаскивать Сергея в сторону, а главарь подошел к Маше вплотную. Сергей рванулся что было сил, понимая, что здесь не ему защищаться надо, а защищать Машу. Главарь взмахнул рукой, и у лица Сергея сверкнуло лезвие выкидного ножа.
– Стой, пацан, пока тебя не трогают.
Тут Маша прозрела. Впервые в жизни она холодно и трезво оценила ситуацию от начала и до конца. Тренировочные поединки, соревнования – все это, конечно, готовило спортсменов во время единоборства мыслить быстро и на шаг вперед. Но это был уже не спорт, здесь был нож. Маша ростом была почти с главаря этих хулиганов, и даже немного выше кое-кого из его шестерок. Но этот парень был самым опасным из них. Без него вся эта шушера – компания мелких пакостников, а с ним они могли совершить поступки и похуже. Сергей ничем не мог помочь. Маше стало до слез обидно. Ну почему чем горячее и красивее душа, тем она беззащитнее перед злом? Потом, с годами, она поймет почему. С годами она многое поймет и многому научится. Будут и горячие точки, где она, молодой врач, столкнется еще и не с таким злом. Будут уже не парковые или дворовые драки. Ей придется защищать жизнь – и свою, и своих друзей. Ей придется спасать и убивать ради этого. Но сейчас это все было в первый раз, в первый раз вот так серьезно и по-взрослому.
Главарь, лениво пережевывая жевательную резинку, перенес взгляд на Машу и покрутил перед ее лицом ножом.
– Ну что, детка, ты будешь умницей? – прогнусавил парень, явно пытаясь копировать манеру героя из какого-то дешевого западного боевика. Он провел лезвием вдоль ее плеча, приподнял распущенные волосы и взглянул на обнажившуюся шею. – Какая шейка, а что там ниже?
– А ниже там – я, подонок, – спокойно ответила Маша.
Рука парня, державшая нож, находилась в самом идеальном положении, которое только можно было придумать для проведения броска. Схватив ничего подобного не ожидавшего парня за кисть руки с ножом, Маша вывернула ее влево и рывком швырнула противника так, что тот грохнулся на землю, едва не перевернувшись через голову. Продолжая удерживать руку в натянутом состоянии, Маша сильно согнула кисть внутрь, в сторону предплечья. Парень ох-нул, кисть разжалась и нож выпал в руку Маши. Она тут же отскочила и выставила нож в сторону тех, кто держал Сергея.
– А ну, отпустите его, придурки!
– Ни хрена себе! – набычившись пошел на Машу еще один пацан. – Ты че, самбистка, что ли? А ну, брось нож!
– Стой, косой, не трогай, – сплевывая, поднялся с земли главарь, – я сам с ней разберусь.
Что бы ни случилось, но нож – это страшно. Маша ни за что не смогла бы ткнуть кого бы то ни было ножом. Она замахнулась и забросила нож далеко в кусты. Так спокойнее. Если, конечно, нет второго ножа.
– Ну, сука, – зловеще проговорил главарь, – ты думаешь, что с ВДВ справишься? Я тебе сейчас на этой вот лавке все гузно разворочу. Ну ты попала!
«Десантник», – подумала Маша. Это ее не особенно напугало. Она слышала от отца когда-то, как тот сетовал по поводу боеспособности российских войск. Пара полков наберется, где десантников готовят по-настоящему. А в остальных так себе: пару раз за два года на стрельбище свозят, пару раз с парашютом прыгнут, а остальное время кроссы и полоса препятствий. Дорого, видите ли, элиту готовить. Какая же это элита? Хорошо, если он как раз трепло из псевдодесантников. Судя по тому, как Маше легко удалось его бросить, этот действительно из тех, у которых, кроме гонора, ничего нет. К тому же у Маши были и другие сюрпризы. Она этой зимой слышала, как тренер кому-то советовал, что если драки не избежать, то бить надо первым и прямо в нос. Это очень болезненно, и будет много крови. Человек после этого из драки выбывает сразу.
Разъяренный главарь шел на Машу, расставив руки. Видно, надеялся уйти от захвата, если девчонка вздумает опять провести какой-нибудь прием. Маша стала пятиться, перемещаясь из стороны в сторону. Шестерки, ухмыляясь, наблюдали за сценой. Сергей в их руках замер в ужасе, даже перестал вырываться. Правильно, стой спокойно и не мешай. Наконец алкоголь в крови и недостаток интеллекта пересилили терпение и осторожность. Десантник рванулся к Маше. На этот раз она осталась на месте, но в последний момент, когда руки парня готовы были ее схватить, она резко отбила их в стороны. В ту же секунду ее кулак описал короткую дугу вдоль тела и плечевым тычком врезался главарю в нос. Что-то хрустнуло под кулаком, и парень, отшатнувшись, утробно «акнул» и схватился за лицо. Из-под его рук хлестала кровь. Маша воспользовалась тем, что дистанция оказалась подходящей, нанесла выученный ею по зарубежным боевикам удар ребром ступни в солнечное сплетение. Главарь задохнулся и упал на колени, согнувшись пополам.
– Ты че творишь, коза! – заорал один из парней и бросился на Машу. – Я тебя тут урою, сука!
Сергей начал вырываться что было сил, и держать его пришлось двоим. Так что у Маши снова оказался только один противник. Она стала быстро пятиться, чтобы распалить противника. Ей нужно было, чтобы он кинулся на нее очертя голову. Так оно и произошло. Маша подпустила парня на нужное расстояние, и его руки схватили воздух. Приседая и закручивая себя в приеме, который она видела в фильмах и разучила самостоятельно, девушка сильным ударом подсекла сзади ноги противника. Парень нелепо раскинул руки и треснулся затылком об асфальт; застонав, обхватил голову. Его приятели в недоумении смотрели, как он повернулся на бок, подтянул ноги к животу и остался лежать, издавая стоны и всхлипы.
– Ну вы, уроды, – с угрозой сказала Маша, – отпустите его, а то я вас всех перекалечу!
Хмель, кажется, стал выходить из голов пацанов. Эта малолетняя фурия завалила их вожака, одним движением уложила другого их приятеля, тоже, надо сказать, не слабого мальчика. Сергей понял, что пора и ему начать действовать. Он стал рваться из рук хулиганов, и те спасовали. Их глаза уже со страхом глядели на растрепанную и раскрасневшуюся малолетку. «Ну ее, валим», – выпалил один из них и оттолкнул от себя Сергея. Оба пацана бросились бежать во тьму сквера.
Маша подошла к Сергею и посмотрела ему в глаза. В них не было страха, но чувство вины было. «Ни в чем ты не виноват, – подумала Маша, – такие, как ты, не могут защитить ни себя, ни то, что им дорого».
– Бежим отсюда, – предложила она и потащила Сергея к выходу из сквера.
Сергей явно пытался хорохориться и старался не бежать, а вот Маша думала, что бежать не стыдно. И бежать надо было раньше, а ей не позволил подростковый максимализм. Как же, на ее пути встретилось зло, ему надо дать отпор. А если бы отпор дать не получилось? Эта первая серьезная страшная драка на многое открыла ей глаза.
С того дня Маша как-то сразу повзрослела, стала серьезной и более замкнутой. Она поняла, что зла в мире очень много и встретиться с ним можно, просто идя по улице, что надо учиться противостоять злу. С Сергеем они больше не встречались. Маша видела, как он мучается, считая, что в глубине души она его презирает, но не пыталась переубедить.
