– Дима, – крикнул Торин, – не шевелись пока, я к тебе иду!
Корнеев быстро глянул в его сторону, а затем опять стал озираться по сторонам. Молодец, похвалил его про себя Торин, жди, не спеши.
Град пуль стеганул по камням над его головой, и Торин пригнулся. В этот момент он увидел, что человек пять бандитов целенаправленно, хотя и медленно, пытались двигаться к Горбачеву. Двигались они в соответствии со своей тактикой. Пока четверо поливали ураганным огнем позицию стрелка, пятый, как змея, полз вперед и занимал позицию ближе к цели. Потом снова шквал огня, и продвигался второй. Горбачеву негде было маневрировать, но он довольно успешно менял позиции и пытался сдерживать атакующих. Торин выпустил в этих пятерых длинную очередь, чтобы укротить их прыть, и его автомат замолчал.
Меняя магазин, командир снова выглянул в сторону Корнеева. К тому бежал один из бандитов. Вспомнили, сволочи, решил Торин, вспомнили, что у них заложник, или решили пристрелить. Бандит на бегу действительно перехватил автомат так, что не возникало никаких сомнений в его намерениях. Торин передернул затвор и одиночным выстрелом остановил бандита. Тот с разбега рухнул на землю, громыхая автоматом по камням, и, перевернувшись, застыл лицом вверх.
– Дима, рядом с тобой автомат, тяни его к себе. Магазины у него в подсумке не забудь, – прокричал Торин и снова пригнулся, когда по камням вокруг него стеганула автоматная очередь.
Корнеев быстро порылся в подсумке на поясе убитого, схватил автомат и пополз к укрытию, откуда его короткими очередями прикрывал Торин. Это, естественно, не прошло незамеченным, и бандиты открыли огонь по Корнееву. Торину пришлось вести огонь сразу по трем или четырем целям, чтобы не давать им стрелять прицельно. Фонтанчики земли, выбиваемые пулями, прыгали вокруг Корнеева, заставляя вжиматься в землю. Он понимал, что каждая секунда промедления может оказаться роковой. Наконец, выбрав подходящий момент, он одним броском преодолел расстояние до позиции Торина и рухнул у его ног.
– Уж и не ждал, честно говоря, – проговорил он, тяжело дыша и благодарно пожав то, до чего мог дотянуться, – ногу Торина выше щиколотки.
– Должен будешь, – ответил Торин, продолжая стрелять. Затем вызвал Доронина: – Рэмбо, как у тебя?
– Никак их не выкуришь из-за камней, а у нас патроны кончаются. Глаз высунуться не может, не дают, поняли, откуда угроза, а то она бы их перещелкала.
Торин посмотрел в сторону Горбачева и испугался. Бандиты подобрались к парню слишком близко.
– Дима, ты их подержи здесь, сколько сможешь, – горячо заговорил Торин Корнееву и кивнул наверх, в сторону позиции Горбачева, – я туда, а то Коле кирдык.
– Вижу, давай, – согласился Корнеев, – я пока при патронах.
– Горб, – вызвал Торин Горбачева, – быстро отходи! Маневрируй и отходи. Я иду к тебе.
Но Горбачев его или не слышал, или был не в состоянии ответить. Стрелял он почти не целясь, выставляя ствол автомата поверх камней и давая очередь за очередью в сторону подбиравшихся бандитов. Торин сорвал с головы гарнитуру связи и бросил ее Корнееву, надеясь, что сам он без связи некоторое время обойдется. Потом можно будет воспользоваться аппаратурой Горбачева. Выскочив из своего укрытия, Торин кувырком преодолел расстояние до следующих надежных валунов. Он сразу же дал несколько очередей вверх, надеясь не столько поразить цели, сколько привлечь к себе внимание нападавших на Горбачева. Вряд ли это поможет, но ничего другого он сделать пока не мог.
Двое из пятерых бандитов заметили новую опасность и сразу же перенесли огонь на Торина. Трое оставшихся продолжали подбираться к Горбачеву. Они уже были на расстоянии броска гранаты. Торин упал за камни и выждал несколько секунд, не показываясь и не стреляя. Двое бандитов купились на это, и один из них высунулся слишком сильно, надеясь понять, убит человек или нет. Быстрый одиночный выстрел навскидку свалил его. Второй тут же спрятал голову. Торин бросился вперед, готовясь стрелять на ходу. Оставшийся бандит не знал, что такой способ стрельбы может быть очень эффективным. Он поднял из-за камней голову и дал очередь в бегущего Торина. Две очереди слились в одну. Две пули попали бандиту в лицо, и камни за его спиной окрасились кровью и мозговым веществом. Но одна из пуль, пущенных бандитом, изуродовала магазин автомата, а вторая, пройдя вскользь, вспорола кожу на плече.
Трое бандитов наверху добрались наконец до Горбачева. Брошенная граната взметнула землю и камни. Атакующие кинулись вперед, туда, откуда стрелял одинокий стрелок. Через минуту, когда трое бандитов спрыгнули за камни и увидели распростертое, лежащее ничком тело, над ними появился разъяренный Торин. Ударом автомата, который он держал за ствол, как дубину, спецназовец размозжил череп ближайшему противнику. Опешившие двое других шарахнулись было в сторону, но нагромождение камней не дало им возможности этого сделать. Отшвырнув автомат, Торин прыгнул прямо на поднимавшиеся в его сторону стволы. Мельком брошенный взгляд на лежавшее без движения тело Горбачева чем-то убедил его, что парень еще жив. Может быть, очень плох, но пока еще жив. Ярость, овладевшая Ториным, не была слепой яростью обезумевшего человека. Скорее, это была холодная расчетливая ярость профессионала, готового на все.
Прыгнув вперед, Торин отбил в сторону ствол одного автомата и, еще в полете, нанес локтем удар в лицо правому противнику. Тот хрипло вскрикнул и схватился за разбитый нос. Решив, что на несколько секунд он не представляет опасности, Торин, ударившись всем телом о другого бандита, отбросил его на камни. Автомат, который бандит продолжал сжимать в руках, оказался зажат между ними. Не собираясь тратить время на борьбу, Торин схватил обеими руками голову своего противника и что есть силы нажал большими пальцами рук на его глазные яблоки. Бандит заорал от боли и схватился за лицо. Торин почувствовал под одним из пальцев влагу, когда тот провалился в глазницу. Кажется, он выдавил один глаз. Автомат выпал из рук бандита, и Торин, схватив его за плечи, швырнул во второго противника, который, оторвав наконец руки от окровавленного лица, опять схватился за оружие.
Тело его вопящего товарища врезалось ему в грудь и выбило из рук автомат. Но бандит, оскалившись от боли в разбитом носу, зарычал как зверь и выхватил нож. Торин ждал нападения. Бандит сделал два пробных обманных выпада, но его противник стоял не шелохнувшись и никак не реагировал. Тогда бандит, ослепленный болью, решился и нанес удар ножом снизу в область живота. Торин мгновенно перехватил руку с ножом и дернул ее на себя. В этот же момент он подставил ступню под ногу противника так, что тот споткнулся и потерял равновесие. Рука пирата в этот момент несколько ослабла, потому что он пытался удержаться на ногах. Торин, держа одной рукой за кисть противника, второй схватил его за плечо и резким ударом о собственное колено сломал руку бандиту в локтевом суставе. Тот заорал от боли, выронил нож. Торин отпустил искалеченную руку, схватил бандита за горло, сжав хрящи своими стальными пальцами так, что там что-то хрустнуло, и опрокинул назад на спину. Когда бандит падал, Торин подставил свое колено под поясницу. Раздался хруст, и тело противника со сломанным позвоночником растянулось на земле. Конечности его мелко подергивались, перекошенный рот пытался выдавить какие-то звуки, а глаза, переполненные ужасом и болью, уставились в небо над головой. Первый пират продолжал орать, держась руками за лицо, и кататься по земле. Спецназовец подобрал свой автомат; выстрелом в голову прекратил мучения бандита и бросился к своему товарищу.
