— Что ж, тебе виднее.
* * *
— Элка, да что ж это за мать такая? — рыдала
Маша. — Господи, прямо выродок какой-то… Ты уж извини… Да, я понимаю, что
ты удрала. А колечко классное, прелесть просто! Неужто в тебе ничего не
шелохнулось?
— Сама не знаю… Просто он другой человек, как будто его
отключили от элемента питания.
— Но тебя, наверное, любит еще. Дочку в твою честь
назвал, кольцо. Это о чем-то говорит. Ладно, может, оно и к лучшему, начнешь
жизнь с новой строки.
— Во всяком случае, попробую.
— А шубу будешь носить?
— Почему бы нет? Мне такая шуба и во сне не снилась…
— Да, шубка нехилая, это тебе не греческие шоптурные
шубы. Но к такой шубе нужен мужик не на старых «Жигулях».
— Если появилась шуба, может, и мужик появится, —
засмеялась Элла.
В результате Маша осталась у нее ночевать.
И они решили, пока у Эллы не кончился отпуск, слетать на
неделю в Турцию или в Тунис. Маша обещала заняться этим вопросом.
* * *
Днем Элла позвонила Любе:
— Любаша, я на той неделе улечу в Тунис на несколько
дней, но я помню насчет форшмака!
— Элка, ты прелесть, у меня сразу потекли слюнки! Я
созвонюсь со Славкой, уточню, но думаю, послезавтра часа в три мы сможем
выбраться.
— Отлично, значит, это будет обед!
— Думаю, да, но подожди, я сейчас ему звякну на
мобильный и перезвоню тебе минут через пять.
Действительно, через пять минут она перезвонила, и они
условились встретиться послезавтра в три часа. Элла тут же пошла по магазинам.
Почему-то ей казалось чуть ли не жизненно важным поразить воображение своих
гостей. Она давно уже не устраивала дома таких обедов. Подумала, не пригласить
ли кого-то еще, но потом сообразила, что в будний день в три часа никто не
сможет прийти. Ну и не надо! Поскольку это должен быть обед, а для форшмака
нужно вареное мясо, то, значит, будет бульон, к бульону она испечет совсем немножко
пирожков с яйцами и зеленым луком.
Пирожки будут размером с полмизинца, чтобы гости не объелись
до форшмака. Форшмак лучше подать как горячую закуску или на второе? Она
решила, что на второе. К нему зеленый салат. А перед бульоном надо подать
разные легкие закуски. Хорошо бы бабушкино соте, но его понемножку не едят, а
это довольно тяжелое блюдо. На десерт она решила сделать печеную антоновку в
соусе сабайон. И кофе с сыром.
* * *
Гости пришли вовремя с огромным букетом роз и бутылкой
коллекционного армянского коньяка.
А Элла подала свою фирменную водку, настоянную на свежих
апельсиновых корочках. Махотин пришел в полный восторг. Попробовав пирожок, он
громко застонал:
— Боже правый! Я думал, меня уже ничем нельзя удивить,
я столько повидал, но это! Истинный шедевр! Элла, вы волшебница!
— Нет, просто я люблю готовить, — улыбнулась
довольная хозяйка дома.
Когда Элла подала форшмак, извинившись, что подает прямо на
чугунной сковородке, Махотин втянул носом воздух.
— Пахнет потрясающе, а эта корочка выглядит просто
фантастически.
— Погоди, ты это попробуй! — сказала, глотая
слюни, Люба.
Кроме салата был подан еще соус, похожий на тартар, где
кроме микроскопически нарезанных пикулей был еще укроп.
Дамы с интересом смотрели на Махотина. Он, уже проникшись
доверием к кулинарным талантам хозяйки, с детским любопытством и восторгом
следил за тем, как Элла большой ложкой подхватила кусок неведомого блюда и
положила ему на тарелку.
— Возьмите соус, но сперва попробуйте, может, соус и не
понадобится.
Он взял кусочек на вилку и отправил в рот.
— О боже! — воскликнул он. — О боже! Так не
бывает!
Элла не успела еще положить кусок Любе, как Вячеслав
Алексеевич уже умял свою порцию и с виновато-выжидательной миной уставился на
Эллу.
Она тут же положила ему еще.
— Элка, он сейчас все слопает, дай мне скорее и себе
положи!
Себе Элла положила совсем чуть-чуть. Люба ела медленно,
наслаждаясь каждым кусочком.
Все остальное съел Махотин и еще выскреб со сковородки
присохшую корочку.
— Не правдоподобно! — сказал он. — Вы
простите меня, я как с цепи сорвался! Никогда нигде не ел ничего подобного.
Элла сияла.
— Боже мой, Элла, из чего это приготовлено?
— Элка, не говори ему! — со смехом потребовала
Люба. — Я когда-то ему рассказывала об этом чуде, так он такую рожу
скроил: какая, мол, гадость!
А ты меня научишь?
— Нет, Элла, не учите ее, у нее все равно так не
получится, в это надо вложить еще душу и талант, а моя жена к кулинарии
относится чисто потребительски и потому испортит самый лучший рецепт! —
веселился Махотин. — Как, еще и десерт?
Нет, это невероятно! Вы чудо! Любочка, давай выпьем за Эллу!
— С удовольствием! За тебя, Эллочка!
— А еще я бы предложил выпить за жуликоватых издателей,
благодаря которым мы встретились! Дайте поцеловать вашу ручку, кудесница.
— Вот что значит ублажить мужика, — хохотала
Люба, — смотри, как он распелся! Да твое счастье, что я не умею так
готовить, ты бы в дверь не пролез при такой кормежке и был бы способен вести
разве что какое-нибудь кулинарное ток-шоу!
— Что? — словно протрезвел сразу Вячеслав
Алексеевич. — Элла, вы можете вот сейчас рассказать мне, как вы делали
этот чудо-форшмак?
— Зачем? — хором воскликнули женщины.
— Надо!
Они переглянулись.
— Элла, прошу вас!
— Ну ладно, — пожала плечами Элла. — Надо
взять вареное мясо, вареную картошку, пропустить все это через мясорубку и
добавить несоленую жирненькую селедку, ее тоже через мясорубку, положить
сметану и замесить такое вот тесто, попробовать, и если все нормально…
Понимаете, вкус селедки не должен чувствоваться, он должен ощущаться только
где-то.., на горизонте, что ли.., ну я не знаю, как сказать, но, думаю, хорошая
хозяйка меня поймет… Потом смазываете сковородку сливочным маслом, лучше
чугунную, выкладываете тесто, придаете форму, ножичком делаете надрезы, ну как
на котлетах, и в духовку, пока корка не зарумянится. Вот и все!
— Грандиозно! Особенно про горизонт! Люба, ты уловила
мою мысль?
— Более или менее!
— Вы о чем? — растерянно спросила Элла.
— Простите, дамы, я вас оставлю на пять минут, вы
позволите мне пройти в другую комнату?
— Пожалуйста. Любка, в чем дело?
