— Хорошо, — кивнул мэр. Эта просьба была не слишком обременительной.
— Во-вторых, мне нужен вертолет. Завтра утром я должен вылететь на Медный.
— Вертолет… — протянул мэр. — Не знаю, сумею ли я вам его так быстро обеспечить.
— А вы постарайтесь, — напористо сказал Дональдсон. — Какой вы мэр, если за сутки не сумеете вертолет найти?
Морингстон поморщился. Всегда с этими гадами так. И ведь придется суетиться, искать вертолет. А то напишет в отчете, что мэр не оказал ему должного содействия, и могут быть неприятности.
— Хорошо, — кивнул мэр.
— И чтобы на борту вертолета обязательно был хороший сонар и гидролокатор. Спросите у военных, у них должны быть такие приборы.
Мэр сморщился, словно вместо яблока по ошибке откусил лимон, но снова кивнул.
— Что еще?
— Мне нужны все бумаги по Меллингу. Все, что успели получить от русских. И пусть теперь все новое, что будет поступать, идет ко мне. Я буду заниматься им не только по легенде.
— То есть дело Меллинга вы берете на себя, а я могу про него забыть? — с надеждой спросил Морингстон.
— Именно так.
Мэр расцвел. Теперь разведчик казался ему симпатичнейшим человеком. Всего-то и надо ему — с русскими договориться да вертолет найти. Плевое дело! Зато всю волокиту с незаконно пересекшим границу России американцем он берет на себя. Сразу надо было с этого начинать.
— Это просто отли… То есть я хотел сказать, что это нетрудно будет организовать, — сказал мэр.
Покидая кабинет Морингстона, Дональдсон про себя удивлялся мэру. У него в руках было довольно громкое дело — стоит его только раскрутить. А он его отдал, да еще, такое ощущение, приплатить был готов, лишь бы забрали.
«Вот поэтому и сидит в этой дыре, — подумал Дональдсон, выходя из здания мэрии. — Ну что ж, такие, как он, тоже нужны. Чтобы пропускать вперед таких, как я».
Глава 22
Полундра, Меллинг и Витя осторожно шли по берегу острова. Они уже не просто брели, куда глаза глядят, теперь у них была цель. Отойдя от погранзаставы где-то на километр, Полундра устроил нечто вроде маленького военного совета, на котором было решено пробираться к той бухточке, где стоит отремонтированный Селезневыми катер. Идею эту, кстати сказать, подал Витька. Полундра же, поразмыслив, согласился. Местечко и в самом деле укромное, никто их там не найдет. Да и катер может пригодиться.
Идти по узкой тропинке ночью было трудно. Полундра, который всегда легко ориентировался на местности и запоминал маршруты, не был уверен, что сумел бы найти дорогу без мальчишки — ночь изменила эти места до неузнаваемости. К счастью, Витька двигался совершенно уверенно. Еще бы, они с отцом туда по два-три раза в неделю наведывались, если не чаще.
Полундру волновал американец — он боялся, что старик не справится с темпом или просто не сумеет пройти в некоторых местах, где тропинка довольно круто шла на подъем. Но опасения оказались напрасными — отставной моряк не подвел. Сказалось то, что последние двадцать лет Меллинг провел не в кресле у телевизора, а на свежем воздухе, часто выходя в море и занимаясь физической работой.
— Слушай, Витька, там у вас с отцом навеса нет никакого? — спросил Полундра, догоняя мальчишку. — Нам бы поспать чуток, а прямо так, боюсь, замерзнем.
Полундра опять-таки боялся не столько за себя, сколько за американца. Все-таки старику за восемьдесят.
— У нас там будка стоит, мы с папой в ней инструменты храним, — сказал Витька. — Каждый раз таскать с собой тяжело, вот мы и сделали будку. Но она маленькая.
— Хоть один человек уместится?
— Да нет, там и два уместятся. Но будет очень тесно.
— Это не беда. В тесноте — да не в обиде. Еще теплее будет.
Видя, что парнишке трудно одновременно разговаривать и идти по крутой каменистой тропинке, Полундра замолчал.
Через четверть часа мальчишка неожиданно остановился:
— Все, пришли.
Это и в самом деле была та самая бухта — Полундра узнал чернеющий на фоне чуть более светлого моря знакомый камень. Рядом с ним виднелся и катер.
— А где ваша будка?
— Чуть дальше, — мальчишка махнул рукой, показывая направление. — Пойдемте, покажу.
Будка и правда оказалась совсем маленькой, ее явно делали не для ночевок. Но Полундра и такой был рад, все же лучше, чем под открытым небом. Ночью у моря холодно. Кроме того, в будке нашлись кое-какие старые тряпки, которые можно было постелить на землю.
— Так, будем считать, что обустроились, — сказал Полундра, вылезая из крохотного домика.
После этого все замолчали. Витька выжидательно глядел на Полундру, американец тоже молчал, ждал его слов, а сам Полундра думал о том, что им теперь делать.
— Витька, тебе сейчас нужно будет вернуться на базу, — немного подумав, сказал Полундра. — Ты сейчас единственный, кто может нам рассказать о том, что там происходит. Постарайся все получше разузнать.
— Хорошо, — кивнул мальчишка.
— Джейк, а нам нужно решить, что теперь делать, — перешел на английский Полундра. — Как ты думаешь, что весь этот фейерверк значил?
— Это японцы, — уверенно сказал Меллинг. — Они хотели до меня добраться. А кроме того… Может быть, хотели нанести удар по вашим пограничникам, чтобы они не помешали им поднимать лодку. Скажи, ты не знаешь, что там еще горело? Ведь пожар начался не с того дома, где мы сидели.
— Витька, ты не знаешь, что там еще горело, кроме гауптвахты? — спросил Полундра у паренька.
— Склад, — не задумываясь ответил тот. — Там у пограничников топливо хранилось и боеприпасы.
— Отец рассказывал?
— Да это на острове все пацаны знают!
— Ясно… — протянул Полундра. Выходит, Меллинг прав. Для того чтобы полностью парализовать пограничников, как раз и надо было лишить их ГСМ. На чем они тогда в море выйдут, если топлива нет? Не на веслах же. А узнать о том, какое именно из зданий является складом, было несложно — уж если об этом даже мальчишки местные все знают.
Когда Полундра перевел американцу слова Витьки, тот кивнул:
— Я так и думал. Теперь ваши пограничники ничего не смогут сделать.
— Может, и смогут. Ты про Селезнева забыл, — сказал Полундра.
— Про кого?
— Ну, про отца этого мальчика. Он ведь уже вышел в море, следить за японцами, я тебе говорил.
— Что он сможет сделать? Ведь он ничего не знает о настоящей цели экспедиции.
— Это да… — кивнул Полундра. Тут американец был прав. У Селезнева сейчас нет никакой информации о японцах, кроме официальной. Значит, препятствовать им он не сможет — с какой, собственно, стати пограничнику мешать мирным ученым заниматься своим делом? Конечно, он будет за ними следить, но японцы хитры и, как выяснилось, не стесняются идти на крайние меры. Нет, без информации Селезнев беспомощен. Больше того — беззащитен.
