Но первые два вертолета уже уходили на полной скорости, вместо них на боевой заход шла вторая пара. Эти ракет не пускали. Но стволы пулеметов расцвели огненными венчиками. Длинная очередь буквально смяла автоматчика, швырнула его на песок бесформенной кучей окровавленного мяса, нисколько не напоминавшей человеческую фигуру. Боевика с гранатометом первая очередь только слегка зацепила. Крупнокалиберная пуля попала ему в плечо, развернула и отбросила, припечатав к стволу молодой пальмы. В следующее мгновение еще одна очередь просто перерубила ствол сантиметрах в десяти над головой гранатометчика. Но здоровенный негр все еще пытался бороться. Каким-то чудом он не выпустил из рук гранатомет и пытался поймать на прицел одну из вертушек. Но одной рукой с громоздкой бандурой было не совладать, а вторая перестала его слушаться. Из пробитого плеча фонтанчиком била кровь, то сильнее, то слабее, в такт бьющемуся сердцу. Через несколько секунд вторая рука тоже отказалась слушаться, а потом перед глазами боевика потемнело, и он ткнулся лицом в лужу собственной крови.
Вертолеты же продолжали стрелять. Бегущие к лесу фигурки одна за другой падали, как сбитые кегли. Последнюю пуля настигла уже среди деревьев. Когда они уже прошли над хижинами, из одной выскочил боевик в камуфляжной невысокий куртке. Оружия у него не было – впрочем, попасть по стремительно удаляющимся вертолетам он бы наверняка не смог. Вместо стрельбы он кинулся к рации, стоявшей на самодельном столе.
– Я Остров! Я Остров! Командир, на нас напали! Вертушки напали! Нас всех… – Он дернулся. Рубашка на груди словно взорвалась кровавым фонтаном. Больше он не произнес ни звука. Только хлынувшая изо рта кровь залила рацию, из которой слышался голос Хасана аль-Бизкека.
Это стреляли с первой пары вертолетов. Когда вторая двойка пошла вверх, со стороны моря уже снова надвигалась первая. Правда, им работы почти не осталось – пристрелили радиста, прошлись длинными очередями по убогим хижинам, из пушки разнесли последнюю зенитную установку. Больше боевых заходов не понадобилось. Убивать здесь уже было некого.
Убедившись в этом, Бернард Гастингс приказал командиру звена снизиться. На высоте метров в тридцать он открыл дверцу вертолета и пинками выбросил за борт три деревянных ящика, явно подготовленных заранее. От ударов об землю ящики развалились, из них вывалились какие-то бумаги.
– Что это? – спросил командир звена.
– Неважно, – отмахнулся церэушник. – Уходим! Мы свое дело сделали.
Староста поселка, бывший свидетелем побоища, долго смотрел в свой бинокль вслед удаляющимся вертолетам. У него тряслись губы и руки. Старик много повидал на своем веку. Но вот атаку боевых вертолетов видел впервые – телевизора у него не было, и «Апокалипсис сегодня» он не смотрел.
Когда к вечеру на место побоища прибыли правительственные войска Сомали, то среди неопознанных трупов и незарегистрированного оружия они нашли разбитые ящики, вокруг которых валялись документы из Ирака времен Саддама Хусейна. Разумеется, военные аккуратно их собрали и взяли с собой – чтобы специалисты разобрались. Хотя главное было и так понятно.
32
Хасан аль-Бизкек встал с маленького складного стульчика, стоявшего на песке шагах в десяти от берега. Рация молчала. На его позывные никто не отзывался. В сочетании с тем, что он успел услышать, это могло значить только одно – все его люди, которые были на острове, перебиты. Но лицо Хасана было совершенно непроницаемо. Ни испуганным, ни огорченным он не выглядел. Впрочем, у него была сильная воля. Зато радист, невысокий негр в потертых джинсах и грязной футболке, выглядел совершенно ошеломленным.
– Командир, что же это… Кто на них напал?! И как они нашли базу? Там же была маскировка.
Хасан не ответил. Вместо этого он осмотрелся по сторонам. Неподалеку, у берега, на воде покачивалась «амфибия», позади метрах в двадцати под деревьями стояли две палатки. На этом маленьком безлюдном островке у отряда Хасана было что-то вроде опорного пункта – склад горючего, продовольствия и боеприпасов. Из людей сейчас никого видно не было – боевики были или в палатках, или на борту «амфибии». Без дела бродить по берегу Хасан им запрещал, опасаясь привлечь к острову постороннее внимание. Мало ли кто рядом может пролететь на легкомоторном самолетике или на вертолете. Не стрелять же по всем.
– Наверное, это сделали русские! – сказал радист. – Отомстили за свой катер!
Хасан смерил негра оценивающим взглядом, потом еще раз огляделся. Никого. Рука араба опустилась на рукоятку висевшего на поясе ножа.
– Хочешь сказать, что я зря тогда в них выстрелил? – спросил он с нехорошей усмешкой на губах.
– Нет, командир, что ты, я не имел в виду… – радист замахал руками, замотал головой.
– Имел, – прошипел араб.
Он выхватил нож, шагнул вперед и вонзил его негру в солнечное сплетение, одновременно зажимая ему рот. Глаза радиста вылезли из орбит, он захрипел, но тут изо рта у него хлынула кровь, и негр обмяк. Хасан вырвал из него нож, аккуратно обтер об одежду убитого и спрятал его в ножны. Потом перевернул тело радиста на живот – теперь со стороны могло показаться, что он просто спит. Длинными, кошачьими шагами Хасан направился к палаткам. Первая из них выполняла функцию склада, людей в ней быть не могло, и ее араб миновал, не задерживаясь.
У второй он остановился. Взял автомат с самодельной стойки, проверил, есть ли патрон в стволе. Потом громко крикнул:
– Эй, Юсуф, Сеид, Ахмед и кто там еще с вами есть! Вылезайте! Быстро!
Меньше чем через десять секунд четыре негра стояли перед ним навытяжку. Кроме тех, кого Хасан назвал, здесь был его помощник Мустафа.
– А, Мустафа, хорошо, что ты здесь, – сказал Хасан. – Ты-то мне и нужен. Слушайте, правоверные! На нашу базу только что напали. Всех, кто там был, перебили. И знаю, кто в этом виноват! Знаю, кто нас предал! Это ты, Мустафа, собака поганая! Сдохни же!
Помощник не то что ответить, даже осознать сказанное толком не успел. Автомат в руках Хасана дернулся, выплевывая порцию свинца, и негр со стоном осел, схватившись за живот. Второй выстрел разнес ему голову.
– Возьмите эту падаль, вспорите брюхо и швырните в море, – приказал Хасан оторопевшим боевикам. – Ну, что встали?! Или я должен повторять свой приказ?
Как раз в этот момент из «амфибии» один за другим выскочили еще три негра с автоматами наготове. Они услышали выстрелы. Хасан махнул им рукой, подзывая к себе.
«Шестеро! – промелькнула у него в голове короткая мысль. – Да двое уже убиты. Все, больше никто нигде не прячется!» Те трое негров, которых он выгнал из палатки, уже тащили труп Мустафы к берегу, Хасан медленно шел за ними, с каждым шагом все больше отставая. А трое с «амфибии» как раз вышли на берег. Эх, неудачно, что несущие тело их от него закрывают… Ну да ничего!
Дождавшись, когда все шесть негров оказались рядом, Хасан вскинул автомат и дал длинную очередь, целясь сначала в тех, кто был вооружен.
