Вытирая руки ветошью, к ним подошел Суарес. Кивнув на висевший на поясе «АКС», он одобрительно покачал головой.
— Хорошая штука.
— Когда все будет готово? — спросил его Мохаммед, поправляя на носу трофейные солнцезащитные очки. Предзакатное солнце било прямо в глаза.
— Об этом же хотел поговорить и я, — Суарес отбросил в сторону кусок ветоши. — Поторопи своих людей. Они двигаются, как вареные черепахи. Я не могу один поспеть повсюду.
Они оглядели палубу. Арабы устало бродили по судну. Энтузиазма нигде не было и в помине. Кабели лежали в мотках еще нетронутыми.
— Теперь все зависит от твоих людей, командир, — Суарес приложил руку ко лбу, приглядываясь в сторону лежащей за горизонтом Кубы. — Наша безопасность в твоих руках. После того, что вы сделали с вертолетом, кубинцы запросто могут послать сюда свою авиацию. Конечно, всей авиации на Кубе — полторы эскадрильи. Но для нас сейчас опасен даже один едва летающий истребитель. Пока нет комплекса — мы беззащитны, как дети.
Мохаммед жестом прервал его монолог. Взяв в руки один из автоматов, он пальнул в воздух. Все на палубе обернулись в его сторону. Недобро улыбаясь, он обвел своих людей леденящим взглядом, сняв свои темные очки.
— Слушайте все! — его голос эхом заметался где-то между надстройками судна. — Аллах дал нам шанс отомстить неверным! И если кто-то из вас хочет пойти против воли Аллаха и помешать нам, пусть выйдет сейчас! Я сам вырву его сердце и буду топтать его ногами!
— Что случилось, Мохаммед? Зачем кричишь? — осторожно спросил пожилой араб.
— Я скажу тебе, зачем! — снова заревел предводитель. — Скоро здесь будут кубинские самолеты, которые перебьют вас, как баранов! Или американцы пустят свои ракеты! А чем вы будете отвечать, а? Палить из пистолетов? Аллах послал нам оружие возмездия, а вы не можете взять его в руки! Из-за вашей лени мы все погибнем, так и не исполнив воли всевышнего!
— Не надо так говорить, командир! Мы все сделаем! — араб с морщинистым лицом пихнул локтем в бок стоявшего рядом здоровяка. Тот послушно бросился к лежащему кабелю, подхватил его и стал разматывать. Засуетились и остальные — слова командира явно прибавили рвения.
— А ты хорошо умеешь убеждать, — Рамиро восхищенно покачал головой. — Если так пойдет и дальше, то мы можем уложиться в неплохие результаты. Думаю, уже до темноты у нас будет чем напугать и Фиделя, и америкосов.
Он ловко развернулся и направился к станции наведения, на ходу покрикивая на арабов:
— Ну куда ты суешь эту штуку? Открой крышку щитка сначала!
Мохаммед довольно ухмыльнулся, наблюдая, как его люди стали резво доводить до ума начатое ими дело. Укрепив поднятые антенны наводящего комплекса, они подключили силовые кабели к распределительным щитам и подали питание ко всей установке. Суарес увлеченно носился по палубе, щелкая бесчисленными тумблерами и переключателями, соединяя между собой провода и скручивая переходники. Забравшись в металлический короб системы управления огнем, из которого теперь доносилось мерное гудение аппаратуры, он плюхнулся в кресло оператора. Руки, вспоминая вбитые еще с училищных времен в голову комбинации, забегали по приборным панелям. Система ПВО была исправна и практически готова выполнять свои задачи!
Раздались восторженные крики и улюлюканье, когда, повинуясь воле Рамиро, антенны комплекса ожили и принялись раскачиваться, сканируя окрестности. Суарес, поначалу сам не особенно веривший в столь быстрый успех этой затеи (оборудование-то уже не новое), радостно потряс кулаками. Это была действительно удача. Включив экраны, он попробовал найти какую-либо мишень.
Приборы послушно заворчали и защелкали, но в радиусе десяти километров воздушных целей не обнаружили. Этот факт его нисколько не огорчил, а, наоборот, придал еще больше оптимизма. Рамиро ни к чему были военные игры с привлечением авиации и военно-морских сил, у него совершенно другие планы.
Осмотрев электронным оком все вокруг, насколько это позволяли технические характеристики, он испытал управление ракетной установкой. Под дикие вопли и автоматную пальбу пусковая площадка дернулась и медленно стала поворачиваться. Ликование передалось даже Мохаммеду. Стараясь сдерживать свои эмоции, он заглянул в кабину, в которой шаманил Суарес. «Подозрительный он, конечно, тип, но дело свое знает», — подумал Черный Тигр, глядя на воодушевленно работающего кубинца. Тот заметил араба, чем-то щелкнул и стал выбираться из тесной каморки, загроможденной гудящими и потрескивающими ящиками.
— Ну как? — гордый за выполненную им работу, Рамиро сверкал глазами цвета коньяка. — Я же говорил, что успеем до темноты!
— Они взлетят? — вопросом на вопрос ответил Мохаммед, указывая на возвышавшиеся над палубой стройные тела ракет.
— Как только прикажешь, — не без бахвальства промурлыкал довольный собой кубинец. Еще раз окинув хозяйским глазом всю картину, он извлек из маленькой сумочки, которая невесть откуда появилась на его поясе, запаянный в полиэтилен сверток размером с два спичечных коробка.
— Какие у тебя планы, командир? — спросил он араба, задумчиво чесавшего свою щетину. Не дожидаясь ответа, он разорвал зубами упаковку и вынул из нее крохотный фотоаппарат. — У меня есть предложение. Давай сделаем снимок вот этой цифровой камерой. Сфотографируем твоих вооруженных до зубов парней на фоне нацеленных в небо ракет. И всем разошлем снимки через бортовой компьютер гидроплана! Это будет подоходчивей, чем любые разговоры по рации! Пусть попробуют после этого усомниться в реальности наших угроз! Как тебе идея, а?
Араб в который раз подозрительно глянул на него. Идея действительно хороша, но это и настораживало. Очень уж гладко поет кубинец. И даже заранее приготовил фотоаппарат, зараза. Ай-ай-ай, если он готовит какую-то хитроумную ловушку! Внезапно улыбнувшись одними губами, Мохаммед по-дружески приобнял Суареса. Они были примерно одного роста, только Тигр выглядел чуточку массивнее. Его глаза по-прежнему были не теплее айсберга.
— Ты — молодец, друг, — вкрадчиво сказал араб, и у Суареса вдруг похолодело в животе от недоброго предчувствия. — Давай сделаем красивые картинки! Я вижу, ты — человек, которому можно доверять. Главное, не разочаруй меня.
Рамиро понял, что, несмотря на все слова восхищения и на то, что он для террористов сделал, его никогда не будут считать своим. Да он в этом и не нуждался. Лишь бы не перерезали горло или не пустили пулю в спину. Как можно дружелюбнее улыбнувшись в ответ, он двинулся к пусковой установке.
Таким декорациям позавидовал бы любой голливудский режиссер! Немного накренившаяся палуба сухогруза с развернутой на ней ракетной установкой смотрелась впечатляюще. Да и актеров хватало. Вооружившись всем, чем можно, боевики толпой сгрудились под сенью изящных корпусов ракет. Стараясь изо всех сил, они принимали самые воинственные позы, скалили зубы и делали зверскими выражения своих физиономий. Только озерный араб, оставленный на баке приглядывать за гидропланом, с завистью поглядывал на своих соратников. Он тоже не прочь был войти в историю.
