– Ну, у вас сын небось богатый, мог бы отцу иномарку
подарить, – слегка смутившись, сказала Валя.
– Еще не хватало! Я что, немощный старик, по-вашему?
Мне если что понадобится, я и сам себе заработаю.
– Извиняюсь, я вас обидеть не хотела!
– А я и не обиделся, просто разъяснил ситуацию.
Гордый, подумала Майя. Молодец!
– А вы в Канаде были у сына? – как ни в чем не
бывало продолжила свой допрос Валя.
Это уже начинало раздражать Майю, но, с другой стороны,
избавляло ее самое от расспросов.
– В Канаде был, но не у сына, а гораздо раньше, по
собственным делам.
– Ой, а вы кто же по профессии?
– Океанолог.
– Это ж вы по полгода в морях болтаетесь, да?
– Точно, болтаюсь, – усмехнулся Борис Андрианович.
– И не страшно?
– Почему же? Бывает страшно, да еще как. С океаном не
пошутишь.
Майе понравилось, что он не стал перед наивной Валечкой
строить из себя бесстрашного морехода. Да, он мореход, Синдбад-мореход…
Романтично, однако. Нет уж, хватит с меня романтики. Да и немодно это нынче.
Вот в поколении мамы геологи, океанологи, полярники считались невесть какой
романтикой, а сейчас хоккеист, играющий в Канаде, куда более волнующая фигура,
чем какой-то океанолог. Ну еще бы, у него денег сколько…
– Ну, девушки, а вот и Ясенево! Какая улица?
– Литовский бульвар!
Они нашли нужный дом. Он оказался огромным, на целый
квартал. Затормозив у подъезда, который ему указала Валя, Борис Андрианович
предложил:
– Вот что, девушки, вы идите, а я тут подожду.
– Спасибо, вы такой хороший! – искренне
воскликнула Валя.
– Валя, – вдруг решилась Майя, – Валюша,
ступай одна, ты ведь Ингу знаешь, а я… Я тоже тут подожду…
Валя хотела было возразить, но потом осеклась.
– Ладно, только вы меня тут не бросайте, дождитесь!
– Господь с тобой, Валя! – укоризненно воскликнула
Майя и залилась краской.
Борис Андрианович вдруг заволновался. Майя так нравилась
ему, что даже в горле пересохло.
– Какая милая женщина, – смущенно проговорил он,
глядя вслед Вале.
– Да, я рада, что познакомилась с ней, она теплая
такая…
– Ничего, если я закурю? – охрипшим голосом
спросил он.
– Курите, пожалуйста, я привыкла.
– Ваш муж курит?
– Я давно в разводе, и муж как раз не курил. Курили
родители, их друзья, да и у нас в агентстве почти все курят.
– В каком агентстве?
– Я работаю в рекламном агентстве.
– Не может быть!
– Почему? – удивилась Майя.
– Мне всегда казалось, что люди, работающие в рекламе,
до ужаса наглые и могут прошибить лбом любую стену, даже Великую Китайскую, но
к вам все это явно не относится.
– Это правда, – улыбнулась Майя, – но я не
агент, я, собственно, что-то вроде редактора, я слежу, чтобы рекламные тексты
были грамотными, ну иногда и сама сочиняю слоганы…
– Что вы закончили? Филфак или пединститут?
– Филфак, а как вы догадались?
– Интуитивно, – улыбнулся он. – Майя, в этом
году праздники такие длинные… Вы на лыжах ходите?
– Давно уж не ходила.
– А театр любите?
– Да нет… А вы что, меня клеите? – неожиданно даже
для самой себя спросила она.
А он жутко обрадовался.
– Ага, я вас клею или кадрю, как вам больше нравится!
Или вам это не по душе?
– По душе, – тихо сказала Майя и потупилась.
– Майя, вы мне ужасно нравитесь.
Он взял ее руку и поцеловал в ладонь. Она вздрогнула.
Подняла на него глаза. Он смотрел так ласково, так взволнованно, что ей
немедленно захотелось обнять его, прижаться к нему… Что это? Долгожданное
новогоднее чудо? Нет, чудес не бывает, а новогодние чудеса кончаются плохо, от
них потом долго еще болит сердце и, как пишут в романах, «кровоточит душа». А
этот даже не скрывает, что женат, значит, может предложить только адюльтер…
Конечно, адюльтер все же лучше, чем ничего, но я устала. Я больше не хочу…
Он сразу заметил, что она вдруг погасла. Я сделал что-то не
так, я поторопился, с ней, видимо, надо иначе… Что ж, она того стоит.
Из подъезда выбежала Валя.
– Облом! – воскликнула она, садясь в
машину. – Инга уехала по контракту в Арабские Эмираты.
– Господи, несчастный ребенок! – огорчилась Майя.
– Давай попробуем папаше звякнуть, – напомнила
Валя.
Но телефон был по-прежнему выключен.
– Вот ублюдок! Просто зла не хватает, своими бы руками
удавила! – горячилась Валя.
– Вот что, девушки, есть идея! – подал голос Борис
Андрианович. – Папаша этот обещал забрать девочку четвертого числа, а
завтра только еще второе. Посему предлагаю умотать ребенка по всяким зрелищным
мероприятиям, чтобы ей некогда было грустить. Цирк, дельфинарий, уголок Дурова,
да мало ли что можно придумать! А если еще взять Валечкину команду…
– С моей командой ничего не выйдет, мы завтра с утречка
в Ковров уезжаем, к Николашиным родителям.
– Жаль, но ничего, мы с Маечкой и вдвоем ее умотаем
так, что спать будет без задних ног и ни о чем не вспомнит!
– Вот сразу понятно, что сыну вашему двадцать пять
лет, – улыбнулась Валя. – Где вы билеты на все это достанете?
– Достану, не сомневайтесь, у меня такой блат! –
весело воскликнул Борис Андрианович. – Дайте мне ваш телефон, Майя, и я
вечером сообщу вам программу на завтра. Думаю, с утра мы Василису отправим на
какую-нибудь елку…
– Не уверена, что ей это будет интересно, –
заметила Майя, – она – компьютерный ребенок.
– Думаете? Ну что ж, к чертям елку. Пойдем в зоопарк
или еще куда-то. – Он остановился на светофоре, вынул из кармана сотовый
телефон. – Говорите ваш номер, Майя.
Ей понравилось его предложение развлекать Василису на всю
катушку. Придется дать ему телефон, но как только Василису заберут, я его
пошлю… Не надо мне таких радостей, ни к чему. Хватит с меня! Он не укладывается
в сценарий… Слишком уж банально… Искать подход к женщине через ребенка, пусть
даже чужого… Да, на этот раз я использую его. Меня достаточно часто
использовали, теперь моя очередь. Он, кажется, не из тех, кто будет в случае
отказа вести себя по-хамски. Вот и отлично.
У Василисы сделалось такое грустное лицо, когда ей сообщили,
что мать в отъезде.
