Полундра не мог ответить на этот вопрос. Тем временем спокойствие на острове нарушал радостно бегающий Тузик. Собака наслаждалась солнцем и морем, которого совсем не боялась. Тузик явно засиделся без движения и теперь наверстывал упущенное, пулей летая от одного конца островка к другому и звонко лая на местных птиц.
— Привяжи-ка ты его, а то еще к воде выбежит и выдаст нас, — приказал старлей, — к тому же птицы от его лая разлетаются, это может выглядеть подозрительно.
Несмотря на отчаянное сопротивление, Тузик был привязан к пальме возле шлюпки.
— Охраняй! — приказал курсант.
Теперь пришла пора допрашивать Хеттифа. Его прислонили спиной к стволу пальмы и впервые со времени пленения достали изо рта кляп. Первые минуты три сомалиец разминал отекшие мышцы рта, отплевывался и тяжело дышал. Затем он зло и вопросительно посмотрел на моряков.
— Ну что, соколик, похоже, что ты созрел для задушевного разговора, — ласково произнес Полундра, — я бы тебя на дно отправил, да пока нельзя…
Сомалиец подозрительно вслушивался в незнакомую русскую речь, пытаясь уловить хотя бы по тону, что же говорит моряк.
— Ничего, поговорим по-другому, — ухмыльнулся старлей, переходя на английский, — откуда вы узнали о прохождении нашего корабля в тех водах?
Али сморщил лицо и злобно сплюнул. В другой ситуации можно было бы сделать вид, что английский язык представляет для него такую же тарабарщину, как и русский, но на паруснике он уже проявил свое знание языка Шекспира, пусть и далекое от совершенства.
— Ты не зыркай на меня глазенками-то, — произнес Полундра, — не поможет. Повторяю вопрос еще раз: откуда вы узнали про наш корабль, кто вам сообщил?
— Нет.
— Отвечай.
— Нет.
Точно так же словом «нет» сомалиец отвечал и на другие вопросы Полундры: что собирались делать с фрегатом пираты? Зачем они оставили на борту кавторанга? Куда направлялись? Али сидел с каменным выражением, напоминая пленного комсомольца на допросе в гестапо, и злобно стрелял глазами да презрительно плевал в песок. В конце концов терпение Полундры лопнуло, и он пару раз смачно приложился пудовыми кулаками по истощенному телу пирата. Этот не очень гуманный метод оказался более эффективным, чем уговоры. Непреклонный сомалиец наконец-то выдал хоть маленькую толику информации.
— Кто заказчик захвата корабля?
— Абдулла Хасан.
Это имя ничего не говорило Полундре, но он сразу его запомнил.
— Ты тоже запомни. Скорее всего, это один из местных предводителей боевиков, — обратился Полундра к Сухомлину, после чего продолжил: — Куда должен был направляться корабль?
— В порт Могадишо.
— С какой целью?
— Я не знать. Моя работа — взять корабль, дальше ничего не знать.
Павлов допустил, что в данном случае, скорее всего, так оно и есть — сомалиец не знал цели захвата, мелким сошкам не объясняют всей стратегии. Полундра знал одно: в таком состоянии, как сейчас, корабль до Могадишо не дойдет. А значит, неизвестный ему Абдулла из Могадишо в ближайшее время корабль не получит. Полундра выиграл то, что мог, — время. Это было крайне важно: ведь чем дольше просидит на мели корабль, тем больше шансов, что их кинутся искать и найдут свои, русские.
Нарушив планы пиратов и допросив одного из них, самое время было подумать о себе. Одна из проблем заключалась в полном отсутствии каких-либо продуктов питания. Правда, еду на острове еще можно было поискать: возможно, что-нибудь съедобное росло на пальмах, годились и плоды хлебного дерева. Летали птицы, но употребить их в пищу при всем желании было невозможно: во-первых, в магазине пистолета остался лишь один патрон, а во-вторых, звуки выстрела были бы слышны на корабле. Птицу придется готовить на огне, а это привлечет ненужное внимание. Нет, выдавать себя было недопустимо.
Отсутствие съестного — это полбеды. Гораздо худшим было то, что воды тоже не имелось. Пресных источников на острове не наблюдалось.
— Курсант, ты курс выживания проходил? — прервал невеселые размышления Сухомлина Полундра.
— Конечно, товарищ старший лейтенант. А что?
— Ну, вот теперь поймешь, зачем. Сиди, вспоминай пока правила.
Сказав это, Полундра вновь надел гидрокостюм, взял подводный пистолет, лежащий в шлюпке, и направился в море.
Пистолет для подводной охоты — довольно занятная вещица — представьте себе мощную мини-дрель, стреляющую гвоздями-«сотками». Вместо гвоздей, конечно, используются специальные металлические стержни, но эффект бывает тем же — положительным.
Через двадцать минут старлей выбрался на берег, держа несколько больших рыбин, насаженных на те самые стержни.
— А вот и еда, и питье. Сухомлин, иди сюда, будем завтракать. Хотя нет, солнце уже высоко — значит, обедать.
«Непотопляемый мужик», — в который раз сам себе сказал курсант и спросил:
— А что, сырую будем есть?
— Конечно, а ты что думал, ресторан тебе здесь устрою? Или не желаешь? — прищурился офицер.
— Нет, почему же, сырую так сырую, — голодный Сухомлин не собирался отказываться от еды, — мы на курсе выживания тоже сырую ели. Только мы тогда совсем мелкую наловили, так ели прямо со всем: с костями, головой, внутренностями.
— Между прочим, — продолжил Полундра, — сырая рыба — это не только еда, но и питье. Сок из нее может жажду утолить. Вот так, курсант.
Вскоре моряки закончили трапезу. Перепало пара кусков и Тузику. Сухомлин кивнул в сторону сомалийца:
— А этому дадим, товарищ старший лейтенант?
— Не надо. Может, если проголодается, так за еду еще что-нибудь расскажет. К тому же, судя по нему, — Полундра внимательно посмотрел на щуплое телосложение пленного, — ему не привыкать без еды сидеть.
Сухомлин пожал плечами. Полундра, как ему казалось, был излишне строг к пленному. Хотя приведенные старлеем доводы тоже выглядели убедительно…
Через несколько минут Павлов снова отправился в заросли, чтобы продолжить наблюдения. Вскоре он подозвал к себе курсанта и протянул ему бинокль, указав, в какую сторону надо смотреть. Тот увидел, что далеко на горизонте показался вертолет. Винтокрылая машина была еще слишком далеко, чтобы рассмотреть какие-нибудь опознавательные знаки, но, судя по направлению полета, вертолет летел к паруснику. К тому же к его полозьям были прикреплены поплавки для спуска на воду. Полундра принялся вслух рассуждать:
— Черт побери, нежданные гости. Неужели это их соратник? Тогда хреново дело. Однако неплохо же вооружены бандиты… А может, это кто другой? Но кто? Так, курсант, ты останься пока здесь, со стороны наблюдай, а я попробую подползти поближе к кораблю.
Осторожно подобравшись к берегу, Полундра припал к биноклю. Наконец стали видны детали вертолета. Он был окрашен в пустынный желто-коричневый цвет. Спереди виднелось изображение акульей пасти с острыми зубами, что лишало лицевую часть вертолета маскировки, зато придавало воинственный и зловещий характер. Полундра узнал в летающем хищнике боевой европейский вертолет «UH-1D», состоящий на вооружении бундесвера. На борту вертолета красовался голубой прямоугольник, на котором белой краской был нарисован земной шар, обвитый лавровым венком.
