– Хорошо, Аннушка, – отвечал Исрафилов.
Он отключил мобильник, на диске внутреннего телефона набрал номер из трех цифр.
– Говорит подполковник Исрафилов… Там моя жена на проходной, пропустите ее… Хорошо…
Положив трубку, Исрафилов нервно оглядел свой стол, заметил отложенную в сторону и помеченную красным маркером оперативную сводку. Снова взял ее в руки, задумчиво смотрел на нее некоторое время, потом покачал головой, улыбнулся и спрятал листок в папку с грифом на крышке: «Оперативный контроль».
Несколько раз нервно оглянулся на дверь, прислушиваясь к раздававшимся снаружи шагам по коридору. Тем не менее он вздрогнул от неожиданности и поспешно вскочил, когда дверь открылась и на пороге появилась высокого роста женщина лет тридцати, стройная и статная, с гладкой румяной кожей лица и пышным могучим бюстом. Ее светло-золотистые волосы волнами ниспадали ей на плечи. Она была замечательно красива.
Исрафилов при ее появлении проворно выскочил из-за стола, подбежал к своей жене, поднялся на цыпочки, чтобы дотянуться и чмокнуть ее в ярко-алые губки. Та была на целую голову выше подполковника ФСБ и не потрудилась наклониться, чтобы облегчить своему супругу задачу.
– Я скучала без тебя, Алешка, – мелодичным голосом проговорила она. – Я дома все одна, одна… А ты все на работе, на работе…
– Что поделаешь, Анна, – отвечал Исрафилов как-то излишне сухо и парадно. – Мы служим Родине… Времени на личную жизнь у нас нет…
Исрафилов прошел, сел за свой рабочий стол, стал внимательно и с самым серьезным видом перебирать бумаги.
– Вот, видишь, – сказал он, – сколько оперативных донесений пришло… Надо их все разобрать, внимательно прочитать, по каждому принять решение. Времени на все остальное решительно не остается…
– Все трудишься, Алеша, милый, – пропела его супруга. – Все работаешь… Пашешь как проклятый.
Исрафилов углубился в чтение сообщений. Его жена, посмотрев на него немного иронически и даже с презрением, однако ничего не сказала, но кокетливо присела на край стола рядом с ним и стала легонько водить указательным пальчиком по лысине подполковника. Если бы кто в это время вошел в кабинет Исрафилова, то он непременно подумал бы, что большего счастья, согласия и взаимопонимания между супругами, чем в семействе Исрафилова, на свете и быть не может.
ГЛАВА 8
Полундра больше, чем ему хотелось, плутал в узких и тихих улочках центральной – старинной – части Махачкалы, прежде чем оказался перед небольшим, ничем особенно не примечательным кафе в полуподвале старинного купеческого дома. Постояв некоторое время перед дверью, он машинально огляделся. Впрочем, на тихой и провинциального вида улочке не было ничего подозрительного.
Войдя в кафе, в тот час не особенно заполненное посетителями, Полундра сразу же заметил седого мужчину, сидевшего в одиночестве за столиком. У этого мужчины лицо было неожиданно розовым, моложавым, худощавым, и если забыть про белые как снег волосы, ему было на вид лет сорок или сорок пять. Несмотря на то что одет он был в обычную осеннюю курточку нараспашку и темные брюки, военная выправка так и сквозила в каждом его движении. Он сидел за своим столиком и с невозмутимым видом читал газету. Рядом с ним на столике лежала почерневшая и прокоптившаяся курительная трубка, початая пачка курительного табаку и спички, и стояла пустая кофейная чашка.
Не спеша, спокойной походкой Полундра прошел через крохотный зал кафе и молча уселся за столик седого военного. Тот, казалось, ничуть не удивился этому, лишь на миг поднял глаза от газеты, которую читал, и словно бы не обратил на подсевшего ни малейшего внимания.
– Как разведчики на секретную встречу, по одиночке приходим, – первый не выдержав длящегося молчания, заговорил Полундра. – В собственной стране – шпионы…
Военный спокойно отложил газету, посмотрел на сидящего перед ним Сергея Павлова в упор своими ясными, спокойными глазами.
– Это ты считаешь, что мы в собственной стране, старлей, – спокойно проговорил он. – А на самом деле тут все не так просто.
– Что не так просто? – спросил Полундра несколько запальчиво. – Вы что же, не считаете Дагестан российской территорией, товарищ полковник?
Полковник Крягин невесело усмехнулся, покачал головой.
– Я могу считать все, что угодно, – сказал он. – Существует объективная реальность… Ладно, старлей! Ты что предпочитаешь, пиво или кофе?
– Вообще-то пиво…
– Тогда я возьму себе еще чашечку. Хоть кофе здесь дрянь дрянью… – Полковник кивнул на стоявшую перед ним пустую чашечку. – А ты возьми пива или вина, оно вроде бы тут поприличнее. Чтобы у нас хотя бы чуточку был вид, будто мы тут случайно с тобой встретились…
Когда перед полковником Крягиным оказалась еще одна крохотная чашечка горячего черного кофе, а перед Полундрой возник высокий бокал пива, разговор продолжился.
– Кто-нибудь видел, как ты сюда заходил? – строго спросил Крягин, глядя на Полундру пристально. – Или ты не посмотрел?
– Посмотрел, товарищ полковник, – отвечал старлей, пожимая плечами. – У тротуара метрах в двадцати от входа припаркована машина, в ней кто-то сидит, да группа каких-то парней, кажется, местные, в скверике напротив… Послушайте, вы это серьезно? Думаете, кто-то следить за нами будет?
– А ты думаешь, никому мы на хрен не нужны?
– Своя ж страна…
– Своя, да не совсем, – возразил полковник хмуро, осторожно прихлебывая горячий кофе. – Это Дагестан. Понимаешь ты? Северный Кавказ… Не совсем Чечня, конечно… Но и не Рязанская область!
– Бандиты? Ваххабизм?
– Ну, воевать-то они не любят, – спокойно отвечал полковник. – Это чеченцы – народ воинов. А здесь живут аварцы, даргинцы… Народ, в общем, мирный… Пока им поперек дороги не встанешь.
– Мафия?
Полковник усмехнулся.
– Мафия в Италии, старлей! А здесь… Здесь родоплеменные отношения во всей своей первобытной красе. Кому-нибудь если и подчиняются, то не потому, что он поставлен начальником, а потому, что он глава рода. Или глава рода его на это дело благословил… И родов, кланов таких в Дагестане до черта… Нет здесь настоящей государственной власти! Здесь все продается и все покупается!
– Подпольный бизнес? – спросил Полундра.
– Подпольных бизнесов здесь несколько, – отвечал полковник. – Если считать большие, где приличные деньги крутятся. Таких, по мелочи, не считал и не считает никто… Нефть потихоньку из земли качают, на подпольных нефтеперерабатывающих заводах ее перегоняют на левый бензин, от которого у машин кольца горят да карбюраторы забиваются… Вот это во-первых.
– Левый бензин? – удивился Полундра. – Его и здесь гонят? Я думал, что только в Чечне…
– Этого здесь еще больше гонят, чем там, – возразил Крягин. – Наоборот, из Чечни нефть сюда везут на перегонку. В Чечне федеральные силы, армия, они хоть как-то борются с подпольными мини-заводами. А здесь большой армии нет, в милиции, прокуратуре, ФСБ все свои… Вот и есть возможность развернуться…
