– Я вас очень прошу, позвоните следователю! Может быть, он посылал за Павловым? Мин фадляк, садык!
Полицейский, услышав слова «Пожалуйста, друг!» на родном языке, смягчился и снял трубку телефонного аппарата. Расстроенный командир в поисках поддержки обернулся к израильскому дипломату, но тот стоял с явно скучающим видом, словно заранее знал, чем все закончится.
Сеанс связи со следователем завершился. Дежурный повернулся к моряку:
– Сожалею, но за ним никто не посылал. Это какая-то ошибка. У нас нет этого человека.
– Но… – Кавторанг не договорил. Консул с опечаленным выражением лица взял его под локоть, увлекая к выходу.
– Спасибо, офицер, – кивнул он дежурному уже на ходу, а затем полушепотом обратился к русскому командиру: – Боюсь, Иван Петрович, и у меня для вас плохие новости. Я предполагал, что поездка в полицию не даст нам никаких результатов, но все надо проверять. Видите ли, мне позвонили буквально несколько часов назад. Я так огорчен!
Капитан второго ранга резко остановился на ступеньках.
– Что? Говорите, черт вас побери!
– Успокойтесь, Иван Петрович! Давайте присядем в машину!
– Нет уж! Выкладывайте, раз начали! – по-детски заупрямился моряк.
Дипломат поджал губы.
– Этой ночью в море близ территориальных вод Израиля Сергей Павлов был обнаружен мертвым. Тело его находится у нас в стране. Примите мои соболезнования. – Консул сделал паузу, давая возможность осознать сказанное. – Сожалею, Иван Петрович, но необходимо уладить некоторые формальности. По нашему законодательству, труп должен быть опознан родственниками погибшего. У Павлова есть семья?
– Да, – выдавил из себя бледными как мел губами командир. – У него жена и сын.
– Тяжелая утрата, – сочувственно вздохнул консул. – Прошу вас, проедемте в российское консульство. Я надеюсь на вашу помощь в скорейшем поиске супруги усопшего и вызове ее в нашу страну.
– Да-да, конечно. – Капитан второго ранга сник, погрузившись в свои думы. Кто бы мог подумать! Полундра, лучший боевой пловец Северного флота, и такая глупая смерть! В том, что глупая, кавторанг не сомневался. Ведь не на боевом задании погиб, не на войне. А так, по собственной инициативе. И что его понесло-то туда?
Примерно с такими мыслями он входил в российское дипломатическое представительство все с тем же израильским консулом вместе. Встретил их уже знакомый командиру тезка по отчеству, тоже Петрович, только Сергей. После краткого приветствия в соответствии с этикетом израильтянин выразил свои соболезнования по поводу гибели гражданина Российской Федерации и так же вкратце поведал об обстоятельствах трагического происшествия.
Кавторанг почти не слушал их. Он прекрасно знал семью Павлова, его жену и сынишку, названного в честь героически погибшего деда, и совершенно не представлял, как его Наташа сможет перенести такие вести. «Что же это получается, – размышлял он, краем уха улавливая, как дипломаты договариваются между собой о покрытии расходов. – Неужели так на роду у Павловых написано. Сам Полундра рос без отца, а теперь и Андрюшка его сиротой остался!»
Настойчивое обращение к нему прогнало на миг скорбные мысли. Это Сергей Петрович спрашивал точный адрес семьи. Порывшись в памяти, командир продиктовал его, почувствовав облегчение, смешавшееся тут же со стыдом, что не ему придется смотреть в голубые глаза вдовы Сергея и сообщать ей о его смерти. Консул передаст это по своим каналам, и уже через день-два она прибудет в Израиль.
Глава 26
Средиземное море. Нейтральные воды
Лазурная синева неба сливалась на горизонте с бирюзовыми водами моря. Ветерок игривый, но совсем не злой, только придавал свежести этому утру. Куда подевался штормовой порывистый его предшественник, который все время подгонял команду «Красотки», заставляя ее трудиться на пределе возможностей? Знал бы капитан Рашкес, что впереди только хорошая погода, он не стал бы торопиться с водолазными работами. А может, и стал бы. Ведь это не ему, а оперативнику из «Шин-Бет» необходима была ночь. На безопасность погружения время суток влияло существенно. И днем-то все было выполнить непросто, а в кромешной тьме и подавно. Так что вполне возможно, что он настоял бы на своем, учитывая то, что наступление сумерек оказалось не таким уж и обязательным для руководителя операции. А ведь бил себя кулаками в грудь! «Американские спутники! Заметят!» Паникер. Но все уже позади. Нет худа без добра, как говорится. Угроза шторма подтолкнула всех раньше начать дело, зато теперь они уже выполнили свое задание. И не просто выполнили, а успешно. И это многое могло изменить. Кому-то принести долгожданную славу, кому-то деньги. «Интересно, какую выгоду на самом деле надеется поиметь со всего этого мероприятия наш дорогой шин-бетовский "ястреб"?» – завершил свои размышления Рашкес, стоя на баке своего корабля.
Сзади послышались мягкие шаги. Только один человек на его судне имел привычку так крадучись подбираться к командиру. «Легок на помине», – вздохнул про себя Рашкес, а вслух сказал:
– Что скажете, уважаемый?
– По поводу? – Шимон Зетлер был несколько раздосадован, что он задал первый вопрос.
– По поводу нашей победы, разумеется. Или вам что-то не понравилось?
Веселое пение матросов, таким образом выражающих свое отношение к скорому возвращению домой, послышалось со спасательной площадки на юте.
– Вы слышите? – поднял вверх палец контрразведчик. – Я думаю, всем нам надо последовать их примеру! Мы, евреи, умеем плакать, как никто на земле, и веселиться мы можем сильнее всех! Мы сделали это, Рашкес, сделали! С честью выполнили свой долг! Нет-са Иерушалаим!
– Да здравствует Иерусалим! – подтвердил молодой командир. – Я помню, вы хотели связаться с руководством, когда мы будем подходить к нашим территориальным водам. Скоро мы будем там, через пару часов.
– О, спасибо, что напомнили! А то я на радостях совсем запамятовал!
– Всегда рад помочь! Кстати, корабль уже не нуждается в маскировке? Думаю, настало время вернуть ему его родное имя. – Ксиель Рашкес поправил ремень на своих белоснежных брюках. – Я против Кипра ничего не имею, но идти под одним из самых дешевых флагов Средиземноморья…
– Конечно, командир! – полил бальзамом на самолюбие моряка Зетлер. – Вы здесь главный! Мне тоже будет гораздо приятнее путешествовать на израильском судне.
«Красотка» легла в дрейф. Смолк ее нешумный дизель. Радостные матросы с легкостью спустили белое полотнище с оранжевой кляксой с флагштока.
Капитан поднялся на мостик, он решил придать моменту торжественность. Жаль, нельзя было провести все как полагается: с горном, построением всей команды на палубе. Ведь судно-то – гражданское и люди его одеты во что попало. Рашкес критически посмотрел на свою плотно прилегающую к телу футболку из выбеленной ткани – и самому пришлось довольствоваться этим. Зато весь в белом, что хоть отдаленно напоминает парадную форму.
