– Проверь пушку, – приказал он подельнику, подавая пример.
Осмотрев оружие, Шарик спрятал пистолет в кобуру, оставив клапан расстегнутым. Упрямый битюг с широким носом возиться с пушкой не стал. Выйдя из машины, он сладко зевнул, потянулся и потер ладони, как навозная муха, очищающая лапки перед полетом.
– Погнали? – спросил Дональд, делая шаг по направлению к ангару.
– Пошли. Хватит резину тянуть, – ответил верзила, командовавший акцией.
Они крадучись пересекли шоссе и добрались до ворот ангара. Прожектор, укрепленный на кронштейне над перекладиной ворот, не работал и лишь отражал мутным стеклом лунный свет. Шарик, взяв оружие на изготовку, осторожно толкнул створку ворот. Она на удивление легко отошла в сторону, открывая проход. Заглянув внутрь, бандит шепотом сообщил напарнику:
– Спрячь пушку. Старик один у тачки копошится. Сразу не наезжай. Попробуем по-мирному расколоть, где этот долбаный Святой тусуется.
– Лучше деду сразу торец начистить, – предложил свой план действий утомленный долгим ожиданием Дональд.
– Здесь я решаю, что лучше, а что хуже. Убери «ствол», а то старик от страха откинется, – злобно прошипел Шарик, пробуя придать своей роже простецкое выражение.
Сжав кулак, бандит троекратно стукнул по железной поверхности ворот. Эхо повторило стук, разнеся его по всем закуткам ангара. Не дожидаясь приглашения, два битюга ввалились внутрь.
Мастеровой старик, обтачивающий напильником заготовку, зажатую в слесарных тисках, не сразу рассмотрел пожаловавших гостей. Он поправил на переносице дужку очков и, отложив напильник, сделал шаг навстречу.
– Вам чего, ребята? – спросил Николаевич, пока не подозревая ничего нехорошего.
В ангар наведывались многие клиенты. А внешность в наши дни почти у всех одинаковая: у братков и у бизнесменов. Это раньше при царе-батюшке каторжанам выжигали на лбу клеймо или рвали ноздри, чтобы честный гражданин империи мог распознать преступника без особого напряга.
– Привет, дедуля…
Натужно улыбаясь, Шарик обогнул верстак и подошел к старику. Он планировал произвести благоприятное впечатление, но не знал, на сколько его хватит изображать пай-мальчика, который привык оказывать почтение старшим. Рожа бандита напоминала резиновую маску с фальшивой улыбкой от уха до уха. Шарик поглаживал затылок, продолжая идиотски ухмыляться.
– Дед, ты что, живешь в этом сарае? – Вопрос бандита был не к месту, но ничего лучшего он не придумал.
– Проживаю, – с достоинством ответил старик.
Всматриваясь в напряженные, скованные физиономии гостей, старик заподозрил неладное, пожалев о незакрытых воротах. Ангар находился на отшибе. Ближайшая живая душа – в трехстах метрах от ангара. Такой же старик, как и Николаевич, куковал во времянке строительной площадки. Но докричаться до глуховатого сторожа было бесполезным занятием.
Доверительно обняв деда за плечи, Шарик отвел его от верстака, где находилось слишком много острых предметов.
– Тут, папаша, проблемка возникла. Человечка одного я потерял, – дипломат из бандюги был никудышный, – должок хочу вернуть, а адреса не знаю. Может, подскажешь?
– Отчего не подсказать? С нашим удовольствием, – старик понял, что перед ним не дешевые мазурики, присмотревшие легкую добычу для гоп-стопа.
Он уже разглядел короткие стрижки, хорошую одежду и ременную сбрую наплечной кобуры, предательски выглядывавшую из-под курток двух амбалов. Сердце деда екнуло.
«Залетел наш толстопузый. Не поделил деньжата с конкурентами». – Размышления Николаевича касались владельца ангара, занимающегося, как и все российские бизнесмены, в том числе и сомнительными делишками вроде безналоговых поставок бытовой техники.
Но следующая фраза бритоголового застала деда врасплох.
– Нам Святой нужен. Позарез и срочно! – подхватив старика под локоть, Шарик прогуливался по ангару.
Такого оборота Николаевич не ожидал. К Святому он относился почти что с отеческой любовью, хотя никогда в этом не признавался даже самому себе. Единственный сын старика сгинул под афганским городом Хост в годы бесславной войны. Парня доставили в цинковом гробу, не позволив даже перед похоронами открыть крышку. Святой тоже воевал на той войне и даже в той провинции. Схожесть биографий усилила привязанность деда к нему.
– Пацаны, вы с дуба грохнулись. Здесь же не церковь, а мастерские. Откуда здесь святому взяться? Только алкаши-работяги да старые придурки вроде меня, – ненатурально засмеялся старик, пытаясь снять руку бандита со своего плеча.
Шарик и Дональд переглянулись. Добыть нужную информацию и принести сведения, что называется, на блюдечке, шефу было для них делом первостепенной важности. Ястреб уже записал на счет Шарика промах на пляже. Второго он мог не простить.
– Темнишь, папаша. Святой приезжал сюда и с тобой базарил. Мы ведь все равно найдем его. Но тебе на костыли тратиться не придется, – закипая от гнева, прошипел Шарик, устав прикидываться воспитанным человеком.
Он вообще плохо себя контролировал, а напарник с широким носом уже давно вышел из себя. Они оказались у лимузина. Дональд, чтобы отвлечься от упрямого старика, лапал зеркала «Опеля», обозревая свою раскормленную харю, не вмещавшуюся в размеры зеркала.
– Не трогай, – выкрикнул Николаевич, видя хамское обращение с плодами многомесячного труда целой команды.
Дональд внимательно посмотрел на лакированный лимузин. Достав из кармана кнопочный нож, он выбросил лезвие, выскочившее из ручки с тихим шипением. Затем бандит медленно провел ножом по дверце лимузина. Царапина пролегла глубокой бороздой от ручки до середины дверцы.
– Мы же вручную полировали! – выдохнул старик.
– Насрать. Или ты говоришь, как найти Святого, или вместо тачки я отполирую пером твою башку. На ней не останется ни ушей, ни носа… Ни хрена не останется, – сорвался на крик Шарик, размахивая ножом под носом у старика.
Второй бандит, куражась над беззащитной жертвой, саданул наотмашь рукояткой пистолета по затылку деда. Коротко вскрикнув, Николаевич упал на бетонный пол рядом с домкратом, державшим в приподнятом состоянии правую часть переднего моста лимузина.
Машина была подготовлена к установке амортизаторов, но работу отложили до утра, забыв опустить домкрат. Перевернувшись, Николаевич оказался между днищем автомобиля и полом. Он негромко застонал, чувствуя на губах солоноватый привкус крови.
А наверху разгорелась перепалка. Шарик костерил на чем свет стоит олигофренистого товарища, распустившего без приказа руки.
– Дональд, зараза, зачем деда шарахнул? Смотри, старый хер копыта откинул!
– Да пошел он… Прикалывается много. Мы же с ним по-человечески базарим. Без напряга! – вяло огрызался бандит, заглядывая под машину.
– Тебе говорили деда мочить? Я перед Ястребом отвечаю! – бесновался Шарик, надрывая глотку.
