Времени на раздумья не было. Далеко похитители уйти не могли. Но на ближайшем перекрестке машина свернет, и тогда поиск станет невозможным. Темно-вишневый джип следовало догнать на прямом, как стрела, отрезке шоссе длиной в метров шестьсот до первого светофора. Святой надеялся, что у бандитов не хватит ума петлять по дворам, заметая следы. Такие парни привыкли действовать напролом, не утруждая себя чрезмерной изобретательностью.
Осмотр покореженного «Урала» поверг Святого в уныние. Вместо мотоцикла с отменными ходовыми качествами перед ним лежала груда покореженного металлолома. Скорее руководствуясь отчаянием, чем здравым смыслом, Святой поднял металлическую рухлядь и попытался завести. С равным успехом он мог попробовать реанимировать труп. Двигатель не подавал никаких признаков жизни. Порванные тросики сцепления и газа болтались, точно бельевые веревки, сорванные ветром.
– Скоты, – раз за разом повторял Святой, беспомощно озираясь.
За его мучениями с глуповатой ухмылкой наблюдал плотный, вальяжного вида мужичок. Он приехал на черной «Ауди», откуда неспешно достал картонную коробку, наполненную доверху фруктами и другой снедью.
– Чего корячишься? Теперь из этого только самокат собрать можно, – самодовольно усмехаясь в густые, черные, под цвет автомобиля, усы, сказал водитель «Ауди», обращаясь к Святому.
Тот машинально взглянул на номер, начинавшийся с литеры В и заканчивающийся двумя литерами А.
«Номерок крутой. Зарезервированный за должностными лицами администрации президента. Любой гаишник вытягивается по струнке, увидав такой козырной номерок, – Святой искоса посмотрел на неприятно ухмыляющегося усатого. – Но ты, приятель, наверняка только слуга при господском столе. Лакей на подхвате. У хозяев страны родственники в обычных больницах не парятся. За границей лечатся или в клиниках, куда простым смертным вход запрещен. Какую же шишку ты, таракан усатый, возишь?»
Впрочем, ответ на вопрос меньше всего интересовал Святого. Он сразу оценил открывшуюся возможность, выраженную в ключах, которыми, небрежно нацепив кольцо на палец, болтал усатый.
Цель оправдывает средства. Многие критикуют этот лозунг ордена иезуитов, и совершенно напрасно. Все зависит от обстоятельств и, конечно же, цели. У Святого она была самой благородной. Поэтому не колеблясь он бросил мотоцикл и, вытирая на ходу руки, подошел к усатому водителю «Ауди». Заподозрив неладное, тот запаниковал. Слишком порывистыми были движения Святого.
– Ты чего? – Усатый приподнял коробку, словно пытаясь закрыть лицо. – Я твой драндулет не сбивал. Ты же видел, как я подъехал.
Подойдя на расстояние вытянутой руки, Святой натужно усмехнулся и выпалил первую пришедшую на ум фразу:
– Закурить не найдется?
Странно, но обычная примочка уличных хулиганов подействовала на служащего солидной конторы, которой без сомнения является администрация первого лица в стране, успокаивающе. Он нагнулся, чтобы поставить ящик, и тут пальцы Святого вспорхнули над затылком усатого.
В эту минуту Святой был похож на пианиста, исполняющего сложную гамму, – так быстро и виртуозно двигались его пальцы. Древнее искусство жалящего прикосновения, оттачиваемое веками в юртах кочевников и под островерхими крышами буддийских монастырей, передал ему степной мудрец, вечный странник по имени Ульча, полагавший, что отдает дар в надежные руки. Старый, как сама степь, кочевник наверняка одобрил бы действия воспитанника.
Водитель ничего не почувствовал: ни боли, ни страха. Он лишь блаженно зажмурился, точно объевшийся сметаной кот. Только тонкая струйка слюны выбежала из уголка рта усатого.
Обмякшее тело Святой заволок в кусты, куда поставил и коробку с провизией. Ряд машин заслонял его от прохожих. Поэтому никакой паники действия Святого не вызвали. Сев в машину, он воткнул ключ в замок зажигания. Двигатель мерно зарокотал, и «Ауди» понеслась в погоню. Проехав через ворота, Святой поддал газа, вылетая на линию шоссе.
Группа пациентов пенсионного возраста, принимающая солнечные ванны на скамейке, под которой валялись несколько бутылок из-под горячительных напитков, обменялась мнениями:
– Гля, бляха, как суки рассекают…
– Номера правительственные, вот они, пидарасы, и балдеют.
– Это Сергуни корыто, сынка коровы из пятой палаты. Он офигенную кремлевскую шишку возит, – достоверные сведения высказал дедок с физиономией алкоголика, перепробовавшего на своем веку все спиртосодержащие жидкости.
А Святой уже мчался по шоссе. Спидометр показывал недопустимую для городских улиц скорость. Но его никто не смел останавливать. На крышу Святой выставил проблесковый маячок. Так всегда поступают американские полицейские, преследующие преступников, и российские госдеятели, спешащие обсудить будущее страны в парилке или ресторане с другими государственными мужами. Хитрую систему Святой нашел в «бардачке» и не преминул ею воспользоваться.
«Хорошо, что Немцов не пересадил всех деятелей на „Волги“. Немецкие тачки побыстроходнее и понадежнее будут», – не слишком патриотично размышлял Святой, вспомнив опыты молодого реформатора.
Джип он нагнал минут через семь на самом перекрестке. Святой не имел права подвергать опасности жизнь людей, заполнявших улицы города. А они были повсюду. Старые, молодые, красивые и уродливые, умные и круглые дураки, убежденные трезвенники и законченные алкоголики перемещались по серому, словно припорошенному пылью асфальту, плавившемуся от жары. Они, и только они могли распоряжаться своими жизнями.
Святой смотрел на прохожих и мучительно составлял безопасный для окружающих план. Атаковать в открытую Святой не рисковал, хотя его ладонь грела ствол ружья, лежащего рядом на сиденье. Бандиты обязательно откроют ответный огонь, и прохожие попадут под град пуль. Такую цену за свободу инженера Святой заплатить не мог.
В джипе праздновали победу. Отрапортовавший хозяину Боярин отдыхал, потягивая из банки теплое пиво. Он громко отрыгивал, норовя попасть газами, вырывающимися из его чрева, в лицо Хоуксу.
– Ну, ты заставил нас попотеть. Чего молчишь, засранец? Брезгуешь базарить с российской братвой? Ничего, Ястреб тебе язык развяжет. Хватит, отнянчились, – лениво вещал долговязый, изредка пиная Стивена локтем.
Сидевшая на переднем сиденье Дана молчала и не оборачивалась.
– Менты, – неожиданно прошипела девица.
Джип остановился, а скрип тормозов заглушил щелканье затворов. В салоне установилась тревожная тишина. Ее прервала угроза Боярина:
– Слышь, америкашка, только пикни! Всю обойму в брюхо выпущу.
Бдительный гаишник, заметивший «Ауди» с номенклатурными номерами, решил отметиться перед большим начальством. По его мнению, джип, за которым волочился автомобиль, мешал обгону. Тормознув вишневый внедорожник, гаишник пропустил лимузин и взял под козырек. Святому ничего не оставалось делать, как проехать мимо, кивком поблагодарив подхалима в форме.
