– Повторяю для вас еще раз. Я не имею права пропустить вас, – старался сохранять невозмутимость сержант.
– Ну, ладно. Можешь не открывать. Только учти, что с рук тебе это не сойдет. Только попробуй когда-нибудь выйди в город в увольнение. Вернешься не в свою любименькую часть, а в дисбат загремишь. Найдутся способы организовать тебе льготную путевку туда, – лейтенант решил пригрозить по-другому.
Однако и на новые угрозы помощник дежурного не реагировал.
Между тем непонятный шум у КПП привлек внимание командира части. Тот как раз делал плановый обход территории. Он ускорил шаг и вошел внутрь помещения. Мгновенно прозвучала громкая команда «смирно». Как и положено, все солдаты подскочили со своих мест и стали навытяжку. Помощник дежурного подлетел к комчасти и затараторил рапорт. Пожилой, боевого вида полковник с эмблемами ВДВ в петлицах и орденскими колодками жестом дал отбой команде. Он подошел к внешней двери и попросил ее разблокировать. Сержант нажал на кнопку. Раздался мерный предупредительный звук. Полковник повернул ручку и спустя секунду оказался на улице.
С суровым видом командир части приблизился к Парису. Тот стоял спиной к КПП и разговаривал по мобильному телефону. Из его фраз можно было легко понять, что звонил он в военную прокуратуру. Старшина первым заметил человека с большими звездами и невольно вытянулся. Лейтенант закончил разговор и отключил мобильник. Все еще не видя командира части, он радостно оповестил подчиненного:
– Скоро с ними разберутся по-плохому. Раз по-хорошему не захотели. Идиоты. Они думают, что у меня связей нет. Да я могу полгорода на уши поставить, если понадобится. – Он посмотрел на вытянувшегося старшину и усмехнулся: – Ты чего? Решил устав вспомнить?
Тот ничего в ответ не сказал.
– Что здесь происходит? – твердым голосом спросил командир части. – Что вы себе думаете, лейтенант?
Парис вздрогнул от неожиданности и быстро повернулся к нему. Вид командира части его несколько смутил. Но это было совсем недолгое замешательство. Милиционер с детства усвоил одну важную истину, подходящую к очень многим ситуациям. «Лучшая защита – это нападение», – гласила она. Олег часто ею руководствовался, и для данной ситуации он не планировал делать исключения.
– Вы еще спрашиваете, что здесь происходит?! – вскричал он. – Почему ваши люди препятствуют представителям правоохранительных органов выполнять служебные обязанности? Почему какие-то нелепые инструкции запрещают милиции попасть на территорию войсковой части? Такое ощущение, что за этим забором независимое королевство. Но подобному произволу не бывать! Думаете, вам все на свете позволено? Тогда вы глубоко заблуждаетесь. И на вас найдется управа. Сейчас сюда приедут люди из одного важного ведомства. А может быть, что даже не из одного. Но в любом случае им всем наверняка будет интересно кое-что узнать. А именно ответ на вопрос: кто способствует укрытию преступников на территории части?
Полковник не ожидал такого беспардонного нахальства. Милиционер явно зарвался. Его пыл не мешало бы остудить. Будь они в других условиях, вне службы, командир части разобрался бы с крикуном чисто по-мужски. Для этого ему было достаточно двинуть кулаком нахалу в лицо. Но честь мундира и определенная двусмысленность ситуации не позволяли этого сделать. Комчасти одарил лейтенанта взглядом, полным презрения. Затем спокойно, с чувством собственного превосходства сказал:
– Сбавьте обороты. А то ведь, не ровен час, лопнете от напряжения. Далее объясните мне: как вы смеете в подобном тоне разговаривать со старшим по званию? Или Устав для нашей милиции нынче не указ? А что за внешний вид у вас? Ремень, между прочим, могли бы и подтянуть. Или этим ваш ординарец занимается? А вы не думали, что ваши действия можно расценить как попытку незаконного проникновения на охраняемый объект? Вы вообще в курсе, что должны были предъявить помощнику дежурного по части документы?
– Я… – пытался вклинить свою реплику несколько обескураженный количеством вопросов милиционер.
– Головка от патефона, – грубовато осек его полковник. – Вам пока слова не давали. Я не знаю, по какой причине вы подняли здесь этот хай. Посторонних на объекте нет и быть не может. Это полностью исключено. Вас, видимо, неверно информировали. Тут дислоцирована отдельная гвардейская часть ВДВ. И пугать меня или кого-то из моих солдат я бы вам не советовал. Вы меня поняли?
– Так точно, – промямлил лейтенант, почувствовав себя эдаким шкодливым котом.
– Так-то лучше, – усмехнулся полковник. – Но я вижу, что дел наделать вы уже успели.
И будто в подтверждение его слов к ККП одна за другой начали подъезжать машины военной прокуратуры, комендантского патруля и еще бог знает каких проверяющих ведомств. К Парису вновь вернулось присутствие духа. Он расправил плечи и не удержался от злорадной улыбки.
5
Время перевалило далеко за полночь. На полярной станции царила практически полная тишина. Слышался лишь мерный звук дизеля на электростанции. Участники экспедиции отдыхали в своих домиках. Отсутствие лишних шумов благоприятно сказывалось на отдыхе. Большинство полярников уже видели десятый сон. Да и с утра нужно было рано вставать, чтобы с новыми силами и вдохновением взяться за любимую работу. Для любителей выспаться была дорога каждая минута. Лишь отдельные личности засиживались допоздна за книгой или игрой в шахматы.
Казалось, что ничто не может нарушить здешнего спокойствия. Несмотря на прогноз, небо оставалось ясным. Ни одного облачка. Ни одной тучки. На небосводе были отчетливо видны звезды. В отличие от широт Европейской России, тут звездные россыпи выглядели иначе. В самом начале работы экспедиции эта особенность достаточно сильно забавляла некоторых участников. Находились полуночники, которые были готовы часами смотреть в небеса. Правда, очень скоро этот интерес иссяк. Большее предпочтение стали отдавать здоровому сну.
В сон полярников и в окрестную тишину внезапно начал вторгаться глухой отдаленный гул. Наиболее чуткие из участников экспедиции поднялись с кроватей от ощущения некоего дискомфорта. Они вслушивались в нарушенную тишину и старались понять, откуда гул исходит и чем он вызван. К своему изумлению, пробудившиеся осознавали, что шум не исчезает. Он, наоборот, постепенно нарастал. Складывалось впечатление, будто он неминуемо приближается к базе.
Те, кто проснулся, стали будить своих соседей по домику. Их мало кто понимал, воспринимая их волнения как беспричинные приступы страха. Спящие хотели продолжать спать. Но вскоре это сделалось поистине невозможным делом. Ведь вместе с непрекращающимся гулом весьма ощутимо стал вибрировать лед. Причем вибрация в считаные минуты достигла невероятного предела. Ее нельзя было не ощутить даже во сне. Домики полярников сильно затряслись. У многих людей сон закончился в одно мгновение. Они начали торопливо одеваться и в панике выбегать наружу. Льдина тряслась, словно сумасшедший в лихорадке. Никто не мог определить причину этой свистопляски. Слишком уж нетипичной она выглядела для данных широт.
