Позади было уже миль десять китайских вод, когда неведомо откуда появились сразу два неизвестных катера: один довольно-таки приличных размеров, другой же ничем не отличался от обычного прогулочного. Катера появились с разных сторон, но, словно по какой-то договоренности, оба устремились наперерез мотоботу старика Ацуми. От Ската не укрылось легкое недоумение, появившееся на морщинистом лице японца, и старлей вдруг ощутил неприятный холодок под ложечкой, как-то сразу понимая, что эти два катера именно здесь и именно в это время появились не случайно.
Опасения Каткова подтвердились почти сразу же, поскольку вдали на сверкающей синеве морской поверхности появились еще три черные точки, быстро приближавшиеся к мотоботу и оказавшиеся большими надувными лодками, в каждой из которых восседало по несколько человек, в руках которых без особого труда можно было рассмотреть автоматы и винтовки…
Глава 34
Большой катер, вздымая волну, заложил крутой вираж, описывая вокруг мотобота круг, обозначившийся пенным следом, и резко сбросил обороты. Развернулся, нацеливаясь высоким острым носом на судно японца, и над водой громко прозвучал пропущенный через усилитель голос:
– Пограничная служба Китайской республики! Вы вторглись в территориальные воды Китая! Приказываю остановить машину и приготовиться к принятию досмотровой группы. При малейшем сопротивлении мы открываем огонь…
– Это не пограничники, – японец растерянно посмотрел на Каткова и снова поднял к глазам бинокль, хотя даже и без помощи оптики на катере можно было рассмотреть людей в камуфляже и пулемет, установленный на турели и нацеленный на мотобот. – Такого со мной еще не бывало… Откуда черти принесли этих хунхузов?
Вместо ответа с катера ударила пулеметная очередь, и пули прошлись длинной строчкой водяных фонтанчиков, недвусмысленно перерезавших прежний курс судна Ацуми. После чего пулемет чуть пошевелил хищным носом, и новая, на этот раз совсем короткая очередь прошлась по верхушке невысокой мачты мотобота и буквально в щепки разнесла вертушку локатора и искорежила антенну, ослепляя суденышко и оставляя его без связи.
Если японцу и Ковалеву, возможно, еще и были нужны какие-то объяснения, то у спецназовцев по поводу происходящего не было уже практически никаких сомнений. Старший лейтенант Катков еще не знал точно, кто и как навел на них каких-то малопонятных бандитов, но в том, что это самый обычный пиратский захват, Скат нисколько не сомневался. Как не сомневался и в том, что сейчас эти пираты начнут брать судно японца на абордаж, а при малейшем сопротивлении действительно без раздумий пустят в ход оружие и за пяток секунд положат всех.
«Да если смотреть правде в глаза, – думал старлей, пытаясь навскидку определить общее количество бандитов и отмечая профессионально зорким глазом и пулемет на турели, и хорошо знакомую трубу гранатомета «РПГ-7» в руках одного из пиратов, – о каком сопротивлении может идти речь?! У старика в рубке старая ракетница валяется, а у нас два ружья для подводной охоты… Да им и патроны на нас тратить не придется: один выстрел из «РПГ» – и от этого старого корыта только пара щепок да масляное пятно на воде останется…»
Катков, неподвижно стоя с поднятыми на уровень плеч руками, еще раз бросил оценивающий взгляд на флагманский катер пиратской флотилии и тут же на какое-то время прикрыл глаза, чтобы не взвыть от досады. Теперь все становилось еще более понятным: за низким плексигласовым кокпитом катера рядом с китайцем средних лет, брюзгливо-сумрачное лицо которого украшал рваный шрам, стояли двое европейской наружности: один постарше и поплотнее, второй – худощавый неопределенного возраста…
– Валера, видишь тех двоих? – стараясь не шевелить губами, Скат тихо обратился к стоявшему в метре слева мичману. Услышав невнятное «угум», старлей быстро зашептал, едва заметно кивая на сложенные у переборки акваланги и гидрокостюмы: – Сечешь, по чью они душу? Давай, мичман… Железо я сброшу. Глубина здесь не больше двадцати…
Китайцы, находившиеся в двух надувных лодках, уже прижавшихся резиновыми бортами к носу и к корме мотобота, похоже, даже не сразу сообразили, что произошло. С чего это вдруг одному из мужчин, до сих пор с поднятыми руками, казалось бы, спокойно поджидавших, когда абордажные группы поднимутся на борт, вздумалось свалиться в воду? Бандитов сбило с толку то, что все это даже не было похоже на обычный прыжок: вроде бы только что человек спокойно стоял, а через мгновение уже исчез под водой… Пока китайцы шарили взглядами по сторонам, видимо, ожидая, что упавший за борт вот-вот вынырнет, Скат в одно движение перекинул через борт акваланг, а быстро сориентировавшийся майор отправил туда же ласты, валявшиеся на палубе рядом с ним.
Однако, как оказалось, не только старлей и Орехов понимали происходящее лучше китайцев. От взора Малышева, находившегося на катере рядом с Меченым, не укрылся совсем не зрелищный прыжок Тритона, и он, быстро поворачиваясь к одному из бандитов, требовательно протянул руку:
– Гранату, быстро!
Китаец растерянно посмотрел на главаря и, получив в ответ быстрый кивок, снял с пояса и протянул Малышу обычную гранату – из тех, что принято называть «наступательными», с радиусом разлета осколков около сорока пяти метров. Малышев, не раздумывая, выдернул предохранительную чеку и тут же отпустил пальцы, освобождая скобу, удерживающую ударник запала. Лица китайцев заметно побледнели и вытянулись, а в узеньких глазах метнулись страх и непонимание, но Малышев, выждав ровно две секунды, с завидной точностью швырнул гранату как раз туда, где, по его прикидкам, сейчас мог находиться ныряльщик. Над водой вспух и лопнул невысокий пузырь взрыва, и Малыш вместе с китайцами начал вновь всматриваться в покрытую мелкой рябью водную гладь. Однако кроме десятка-другого всплывших вверх брюхом рыб, никто и ничего увидеть не смог. Нигде не было ни малейших признаков присутствия внаглую улизнувшего русского…
Не больше минуты понадобилось китайцам для того, чтобы перебраться на мотобот японца и рассыпаться по всему судну. На помощь пиратам из первых двух лодок с другой стороны бота подошла еще одна, с которой через борт перемахнули еще пятеро.
Когда по-прежнему стоявшие с поднятыми руками старик Ацуми и его пассажиры оказались в плотном кольце вооруженных китайцев, на борт поднялся и один из европейцев, которых Скат приметил на флагманском катере.
Малышев медленно подошел к спецназовцам и Ковалеву, внимательно оглядел всех троих и, ткнув жестким пальцем в грудь Ковалева, коротко бросил старшему абордажной группы:
– Этого посадите отдельно. И чтобы ни один волос с его головы не упал!
Затем подошел почти вплотную к Орехову и насмешливо произнес по-русски:
– Я так понимаю, что ты здесь старший. Что ж твои ребята разбегаются, а? Нехорошо. Это ты тогда, на русском траулере, с нами разговаривал и предлагал на борт подняться? Вот мы и поднялись…
– Простите, сэр, – по-английски ответил Орехов и виновато пожал плечами: – Я не понимаю, о чем вы говорите…
– Такой взрослый дяденька, а так неправильно себя ведешь, – на лице Малыша появилось неприятное выражение, а глаза злобно сузились. – Не надо считать людей идиотами. Они могут обидеться и наказать.
