Больше никаких аудиенций назначено не было, своей очереди ждали лишь несколько просителей. Король отказался принять их.
Шталмейстер вышел, прикрыв за собой дверь. Какое-то время — казалось, что ужасно долго — монарх молча сидел за своим столом, вперив взгляд в кресло Тени и заставляя ее трястись от страха. А вдруг ему все известно? Может, он лишь притворялся, будто ничего не подозревает. Если станет известно, сколько секретов подслушал злосчастный барон Хондор, дни его сочтены.
И где же все-таки правда? У короля изворотливый ум, непостоянный, как мотылек. Действительно ли он предал старшего сына? Или солгал младшему? Или обоим?
Оролрон очнулся от раздумий, позвонил и вызвал одного из секретарей — того, кому всегда поручал самые щекотливые дела, и человека, при имени которого по спине Тени побежали мурашки. Вообще-то он был оружейником, но этим не ограничивалось его мастерство в обращении с раскаленным железом. Короче, то был королевский палач.
Секретарь явился почти без промедления. Король подождал, пока он приготовится и начал диктовать:
— Наследному принцу. Обычные приветствия… «Наша королевская воля: твое путешествие должно окончиться в Горре, в Найнэр-Фон ты не полетишь. Возвращайся со своей свитой как можно скорее. Причиной можешь назвать здоровье матери, но с ней все в порядке. В Горре встречи с тобой будет искать некий Овла. Прими его с глазу на глаз, лишь в присутствии Тени. Возможно, тебе придется прождать его день или два». Обычное заключение. Приготовь также ордер на арест владельца Хиандо-Кип, баронета, фамилия Харл, и его жены. Держи их в изоляции до моих распоряжений. После обеда мы примем заведующего птицеводческим архивом.
Секретарь поднялся.
— Подожди! — остановил его король. Он снова подождал, пока секретарь достанет перо и бумагу. — Добавь к письму: «Я знаю, как тебя расстроит прекращение путешествия, но на то есть веские основания. После разговора с Овлой ты поймешь, что я действую исключительно в твоих интересах. Нам надо поговорить, и я сожалею, что не доверился тебе раньше». Все. Принеси личную королевскую печать, а мне надо написать второе письмо.
Король Тень проводил взглядом скрывшуюся в дверях сутулую спину секретаря. Он недоумевал, что бы все это значило. За пять тысяч дней он так и не научился распутывать королевскую паутину, так и не смог постичь всю глубину монаршего двуличия. Оролрон гордился, что никогда не отменяет приказов. Но чему верить? Фальшивое требование вернуться, вдвойне фальшивая сердечная приписка к официальному распоряжению, заманчивый намек на какие-то тайны, известные загадочному Овле…
Теперь король строчил сам — а это и вовсе большая редкость. Только самые секретные бумаги Оролрон писал собственной рукой. Видно, замышлялась какая-то особо хитроумная, опасная махинация. Минуты тянулись, как часы. Съежившись в кресле, Король Тень слушал поскрипывание пера по бумаге — точно ногтем по крышке гроба. Король кончил, перечитал написанное, аккуратно сложил лист и позвонил еще раз. В кабинет вошел мнимый оружейник. Проходя мимо Тени, он улыбнулся. Этот человек любил свою работу.
— В тюрьме содержится некий Джион Пэсло, — тихо сказал король.
— Да, ваше величество?
Король вздохнул:
— Он очень болен. Безнадежно болен.
— Надо получить ответы на какие-то вопросы?
— Нет. Быстро и безболезненно. Надеюсь, в течение часа тюремщик доложит о его кончине. — Оролрон не стал награждать палача кольцом.
Тот поклонился:
— Вы и оглянуться не успеете, сир.
У двери он остановился и опять, как всегда, дружелюбно улыбнулся Тени — словно примериваясь к ней.
Вернулся секретарь, и оба письма были запечатаны.
— Отправь их с птицей герцога Фонского, — велел король. — В гнездо отнеси сам и поручи старшему егерю проследить за исполнением.
Оролрон поднялся и принялся расхаживать по комнате, довольно потирая руки.
— Ну, Тень, — весело заметил он, — мы заслужили вкусный обед. Эй, ты в порядке?
— Боюсь, я подхватил простуду, ваше величество.
Оролрон нахмурился:
— Тогда ступай ложись. Мы не допустим, чтобы наша Тень расхворалась всерьез.
Король Тень содрогнулся: когда письма дойдут по назначению, кое-кто действительно пострадает. И очень серьезно.
6
Дайте человеку все небо — и он сломает себе шею.
Поговорка летунов
Почему со сна всегда мерзнешь? Принц Тень неторопливо, вздрагивая от холода, поднялся наверх, к орлиному гнезду. Солнце и ветер все те же, но вчера, по приезде в Вайнок, он не почувствовал холода. Двое часовых встрепенулись при появлении Тени, девятнадцать орлов не удостоили ее своим вниманием.
Примитивные уборные находились далеко внизу, придворные и остальные солдаты еще спали, поэтому Сэлд повернулся в подветренную сторону и облегчился на стенку гнезда.
Пустынное местечко! Рэнд тут делал резкий поворот, почти пересекая терминатор. Невысокие холмы были погружены в вечный мрак, вершины пиков сверкали под неярким солнцем, напоминавшим кровавое пятно! Разреженным воздухом было трудно дышать.
Сэлд плохо спал: матрас он положил на пороге, за дверью в каморку принца. Возможно, он переусердствовал, но винить никого не приходилось — все знали, что Принц Тень сам принимает решения. К несчастью, сознание выполненного долга не спасало от сквозняка и не заглушало хихиканья и шорохов: графиня ночь напролет пыталась развеселить принца. «Порадуй тело
— возрадуется душа», — говорила она.
Сегодня пятьдесят пять дней как они покинули Рамо, а Виндакс до сих пор жив. Дикие орлы — по пути им повстречалось несколько стай — избегали столкновений с такими большими группами людей. Что касается разбойников, если они замышляли нападение, принятые Тенью меры предосторожности разрушали их планы.
Сэлд вразвалочку подошел к часовому:
— Ясного неба, солдатик.
— Ясного неба. Тень.
Солдаты дивились на него — никак не могли привыкнуть, что простолюдин, которому даже не полагалось отдавать честь, командует вице-вице-вице-маршалом.
Острый Коготь и Ледяная Молния вдруг перестали обнюхиваться. Сэлд посмотрел вдаль — на горную цепь направо от Вайнока — и ничего не увидел, кроме унылых скал, поросших редким кустарником.
— Похоже, к нам гости, — сказал он.
Солдат взглянул в ту же сторону, протер глаза:
— Я ничего не вижу, Тень.
— Я тоже. Надо пойти предупредить остальных. Освободи место на случай, если у них есть парные птицы.
Пряча улыбку, Сэлд заспешил к лестнице. Все орлы разом уставились в правую сторону, их гребни трепетали от возбуждения.
Они-то определенно что-то увидели — и действительно, пора бы прийти ответу из Найнэр-Фона.
