– Говорить буду я, – торопливо отдавал распоряжения Бузько, не отрывая взгляда от неторопливо приближающегося обоза. – Ваша задача – не дать бандитам взять нас в кольцо. Внимательно следите за моей правой рукой. Бросать гранату буду снизу, с короткого замаха. Как только я ее метну, сразу падайте на землю, открывайте огонь по последней подводе. И ради всего святого – никакой самодеятельности!
В старшине Прохорове, которого Макар знал года полтора и с которым не раз попадал в разные переделки, капитан был уверен. К тому же старшина был вооружен новым автоматом «ППС-43». Скорострельность у него значительно выше, чем у немецкого «МП-40», да и прицельная дальность стрельбы была раза в три побольше. А если учесть, что «мишкасы» ни сном ни духом не ведали об уготованной им участи, то можно было надеяться на то, что задуманное Бузько пройдет как по маслу.
Подводы продвигались медленно, видимо, «братья» их здорово перегрузили. Не исключено, что они просто не спешили, полностью уверенные в своей безопасности и безнаказанности. Уже и без всякого бинокля можно было во всех подробностях рассмотреть лица бандитов и даже услышать обрывки их разговора.
С замирающим сердцем Макар отцепил «лимонку», на ощупь отогнул усики и выдернул кольцо, крепко зажав в кулаке рычаг замедлителя. Резко поднявшись с земли, он шагнул из кустов навстречу подводам и сопровождавшим их «лесным братьям». Руку с гранатой Бузько предусмотрительно прижал к правому бедру так, чтобы ее было не видно.
– Ой, хлопцы, радость-то какая, – первое, что пришло ему в голову, проговорил Макар, растягивая губы в улыбке. – А мы тут с браточками заплутались, нияк не разумеем, до якого краю нам подаваться, щоб до Шяуляю выйти…
Как он и предполагал, «мишкасы» от неожиданного появления на лесной дороге незнакомого офицера и двух его спутников растерялись. Бородатый «майор» даже разинул рот от удивления.
– А кто вы такие? – приходя в себя, через некоторое мгновение спросил он строгим голосом, почти без всякого акцента. – По кустам зачем-то прячетесь… Вы, случайно, не из этих, не из «лесных братьев»?
Говоря это, «майор» неторопливо слез с телеги и направился к ним. Остальные бандиты тоже не спеша начали подходить к незнакомым военным. Бузько заметил, что, хотя они и пытались скрывать свои намерения, действуя по какой-то только им известной схеме, лица у всех были напряженными. Макара успокаивало только то, что почти никто из «мишкасов» не взял с подвод оружия.
«Значит, решили либо брать нас живьем, либо придушить втихаря, без единого выстрела, – подумал Бузько, скосив глаза в сторону отошедшего на несколько шагов влево Прохорова. – Им же наша форма нужна. Причем чистая, без дырок и кровавых пятен».
– Та ты що, сказывся?! – возмутился Макар. – Яки ж ми братья? Ми с интендантской роты, насчет заготовки шукаем. У мени ж и документ е.
– А оружие вам зачем? – тщательно выговаривая русские слова, спросил «майор», одновременно делая едва заметный кивок головой одному из своих бандитов. Тот медленно, словно нехотя, стал обходить смершевшев, намереваясь зайти им со спины.
«Все понятно, – как-то отстраненно подумал Бузько, – убивать нас будет он… Значит, пора».
– Так вже война ще иде, – как бы удивляясь наивности вопроса, ответил он и, словно невзначай, хотел развести руками. «Лимонку» он при этом со всей силой выбросил вперед и вверх. Крутясь в воздухе, граната пролетела над головами бандитов и шлепнулась на ближайшую телегу.
«Мишкасы», не ожидавшие подобной выходки от капитана, с удивлением обернулись на странный предмет. Этих коротких мгновений Бузько, Зимкову и Прохорову оказалось достаточно, чтобы выхватить оружие, упасть на землю и несколько раз перекатиться в разные стороны, сбивая бандитов с толку. При этом Бузько сделал несколько выстрелов из своего «ТТ», целясь в «майора». Словно в замедленном кино он видел, как все три пули, вспоров ткань гимнастерки, вонзились бородачу в грудь. Второго, который пытался зайти сзади, короткой очередью скосил Прохоров.
Почти тут же прогрохотал взрыв «лимонки», разметав телегу и то, что на ней было навалено, в разные стороны. Попавшие в зону поражения осколками бандиты были либо убиты, либо ранены. Ураганный пулеметно-автоматно-пистолетный огонь из зарослей довершил разгром отряда бандитов. Из двадцати трех человек, которые сопровождали награбленное в селе Приенкуле, в живых остались только четверо. Двое были тяжело ранены осколками гранаты, а двоих легко зацепили шальные пули. Было жалко лошадей. Две кобылы бились в предсмертной агонии, и их пришлось пристрелить.
Дальнейшие действия смершевцев были привычным в таких случаях делом. Подводы они разгрузили на опушке, сложили на них трупы «лесных братьев» и повезли в Лукон на опознание. В селе Бузько разыскал председателя местного сельсовета, низкорослого, колченогого мужичонку неопределенного возраста и неопрятного вида, в засаленном кургузом немецком кителе со споротыми нашивками. Часто кланяясь, он все время пытался заглянуть в глаза Макару и приговаривал, мешая русские и литовские слова:
– Тай гярей, господин командир, вы нас испавили от тех бандитов! Много бяды от них трепили. Много ачус вам за то…
Макар, не обращая внимания на все эти то ли причитания, то ли плохо прикрытый подхалимаж, потребовал телефон и позвонил в Шяуляй. Коротко обрисовав Остапчуку ситуацию, он потребовал выслать машину, чтобы перевезти трупы бандитов в город.
Из всех убитых и раненых, которые были представлены в Луконе для опознания, восемь человек были установлены как активные участники «Литовского национального сопротивления». Личности остальных бандитов выясняли сотрудники местного НКВД, которые вели следствие по делу о расстреле жителей села Приенкуле.
Бузько прекрасно помнил, что выжившие бандиты были допрошены самым тщательным образом. Все они в один голос утверждали одно и то же: убитые были «лесными братьями» из банды Миликовского. Трое из убитых оказались какими-то крупными шишками в банде. Собственно говоря, в той схватке под Луконом была впервые основательно потрепана банда пана Миликовского. Полностью же уничтожить ее удалось только в конце 1948 года.
И вот спустя шестьдесят с лишним лет выяснилось, что все они были «мирными жителями».
Обо всем этом Макар Капитонович размышлял, лежа на тюремной шконке в ожидании решения очередного заседания Верховного суда «Републикас Литува».
Глава 3
Олег Борисович Болдырев, генерал-майор ФСБ, руководитель одного из отделов управления контрразведки, раздраженно бросил телефонную трубку на рычаг, рывком поднялся из кресла и нервно прошелся по кабинету. Замерев у большого окна, он невидящим взглядом уставился на пейзаж за стеклом. Обычный городской пейзаж центра Москвы XXI века – бетонно-стеклянное море многоэтажек, башен и старинных особняков. Бесформенная серая масса под ярко-голубым весенним небом.
Всего неделю назад он по-детски радовался тому, что наконец-то пришла настоящая весна, что асфальт очистился от надоевшего за зиму снега, что скоро можно будет переехать на дачу.
