«Прямо джедай из "Звездных войн" какой-то – со светящимся мечом».
Мертвенный зеленоватый свет немного раздвинул темноту в отсеке затопленного сухогруза. И хоть старпом раньше неплохо изучил это подводное «стойло» для акулы через камеры «Адмирала Макарова», но в деталях всегда легко ошибиться на глаз. Следует ощупать собственными руками. Он представлял себе, что внутри наверняка существуют какие-нибудь устройства для «парковки», подзарядки акулы. Не станешь же каждый раз спускаться к ней с аквалангом под воду, разматывать электрический кабель, соединять разъемы, герметизировать их.
Медленно двигая ластами, старпом исследовал стенки отсека затопленного сухогруза. Ничего подозрительного! Ничего недавно приделанного. Лишь в одном месте на переборке скользкие водоросли росли пореже, словно кто-то терся, терся о них, и они поредели.
Океан напоминал о себе сотнями звуков, то сливающихся в единый хор, то рассыпающихся на отдельные голоса. Плескались волны, позванивали металлом борта, за переборкой хлюпало, будто кто-то бил по металлу мокрой тряпкой. При каждом выдохе с шуршанием уходили вверх пузырьки отработанного газа.
Николай Даргель обладал обостренным чувством опасности. Вот уже несколько минут, как он буквально спинным мозгом ощущал ее приближение. И лишь то, что он еще ничего подозрительного не обнаружил, заставляло его продолжать поиски.
«Может, у нее несколько таких "гнезд"? И я зря здесь оказался. А может…»
Додумать старпом не успел. Какая-то тень мелькнула в проеме. Это не могла быть просто большая рыба. Такими огромными в здешних широтах вырастают только акулы или их родственники – гигантские скаты. Чувство опасности – это хорошо. Кто предупрежден, тот вооружен. Но самое главное – правильно воспользоваться преимуществом. Старпом долго не рассуждал. Он действовал практически «на автомате». Ребра жесткости переборки представляли собой металлические короба с проделанными в них для большей легкости конструкции дырками. Вот в одну из таких дырок Николай Даргель и успел запихать свой сияющий меч – ИХС. Теперь он напоминал о себе лишь очень слабым свечением. Единственное место, где можно было укрыться, – это выступ неподалеку от проема. Металл, когда делали люк для акулы, прорезали лишь с трех сторон. С четвертой сделали это не до конца, и лист просто загнули внутрь.
Старпом не стал дожидаться, когда тень со стороны открытого моря появится вновь. Он пересек отсек по диагонали и укрылся за единственным доступным ему выступом – отогнутым листом металла. Кое-что он мог видеть через щель, оставленную автогеном. Угол обзора был невелик, и потому пришлось немного подождать. Вскоре показалась тупая акулья морда. Со своего места Николай Даргель прекрасно видел, что пасть и жабры у нее не настоящие, а нарисованные.
«В спинном плавнике камера», – вспомнил старпом.
Он не стал утешать себя тем, что в отсеке царит почти полная темнота, особенно в дальних его частях. Камера наверняка работала и в инфракрасном диапазоне. Акула вздрогнула, медленно и тяжело вплыла в отсек полузатопленного сухогруза. Даргелю пришлось ухватиться рукой за неровный край металлического листа обшивки, иначе бы его просто снесло с места струей, вырывающейся из водометного двигателя. Акула подплыла к переборке, уткнулась в нее боком и замерла – словно приросла, или ее притянуло магнитом.
Даргель медлил покидать убежище. Прислушивался и наконец различил среди других звуков тихое постукивание двигателя, доносившееся снаружи.
«Яхта. Наверное, яхта», – подумал он и снова выглянул в узкую щель в попытке разглядеть, что делается наверху.
Поверхность переливалась жидким зеркалом. Солнце светило с другой стороны «острова погибших кораблей», и потому тень от него косо уходила в глубину.
«Если они где-то и стоят, то в стороне. Надо выждать».
И тут на грязно-темном фоне борта одного из затопленных судов старпом разглядел силуэт аквалангиста. При таком освещении было не понять, кто это – свой или чужой. Рука сама потянулась к подводному ножу, укрепленному на ремнях, на голени. Но вскоре сомнения рассеялись. Аквалангист плыл, явно скрываясь от надводного наблюдателя, почти вплотную прижимался к борту.
«Значит, свой».
Старпом еще раз бросил взгляд на акулу. Объектив камеры смотрел в глухую переборку. Можно было рискнуть уйти незамеченным. Если только внутри отсека не стояли датчики, реагирующие на перемещения.
«Медленно и осторожно, – уговаривал себя Даргель, – знаем мы эти хваленые датчики! Это как сигнализация на машине – поставят и сперва радуются, а потом начинается. Кошка хвостом заденет – и уже вовсю ревет сирена. Или в офисе: таракан пробежит – наряд милицейских автоматчиков мчит с мигалками по городу».
Старпом двигался очень медленно, словно не в воде, а в густосваренном киселе.
«Здесь то же самое. Рыбка заплывет – включается тревога. Голову на отсечение даю, что оператор выставил датчики на меньшую чувствительность. На мелочовку они не реагируют, а потому медленно и осторожно…»
За бортом сухогруза старпом буквально столкнулся с командиром «Адмирала Макарова». Даргель знаками показал, что у них за спиной в отсеке акула. Илья Макаров кивнул и дал понять своему помощнику, что видел, как она заплывала внутрь, потом поднял руку и указал наверх, объясняя тем самым, что заставило его срочно совершить погружение – желание предупредить о появлении яхты. Почти над самой головой, на фоне зеркальной, переливающейся солнечными бликами поверхности, виднелось днище и длинный киль моторной яхты «Парадиз».
Кавторанг Макаров жестами показал старпому, что лучше всего следовать вдоль бортов затопленных кораблей, оставаясь в тени, а уж потом всплыть. Аквалангисты, энергично двигая ластами, поплыли вдоль стенок ржавого металла, то и дело поглядывая вверх. И тут произошло неожиданное. В днище яхты открылись створки. Сквозь толстое стекло стало видно нутро операторской. В ней находились трое. Кто-то сидел в кресле. Двое других стояли прямо на стекле.
«Так вот как они выследили наш корабль и атаковали его. Ведь гидролокатор им бы не помог».
Ярко вспыхнул подводный прожектор. Конус света, бивший из него, медленно пополз по дну и остановился на прорезанном для акулы отверстии в борту сухогруза.
Сердца аквалангистов бились учащенно. Край светового пятна прошелся всего в нескольких метрах от них. Командир «Адмирала Макарова» указал рукой вперед и энергично махнул ею, мол, быстрее. И тут борт, вдоль которого плыли аквалангисты, явственно завибрировал. Через пару секунд вибрация исчезла. Явление повторилось. Даргель приложил к борту ладонь. Очевидно, где-то наверху пытались запустить мощный дизель.
Первым на поверхность поднялся командир. Палуба полузатопленного судна полого уходила под воду. Следом вынырнул Даргель и тут же обернулся, чтобы понять, не могут ли их заметить здесь с яхты.
– Они нас не видят, старпом, – негромко произнес Илья Георгиевич и ухватился за ржавый поручень.
Подводники, остававшиеся на «острове погибших кораблей», помогли аквалангистам взобраться на палубу. Штурман взволнованно доложил:
